Остров надежды - Андрей Ливадный Страница 19

Скользя взглядом по ровным строкам, он познал бездну их отчаяния, муки и надежды, ведь только такая жизнь была близка и понятна ему.

Они приварили друг к другу несколько более или менее целых кораблей, соединили их тамбурами, загерметизировали и назвали свой маленький мирок средь бурлящего ада Островом Надежды.

Он читал и непроизвольно представлял их в этих стенах, словно эти люди вдруг вернулись сюда, проходя перед мысленным взором мальчика вереницей призраков…

Они не опустили руки. Страница за страницей он наблюдал их борьбу, конфликты, дружбу, любовь и ненависть. Люди, брошенные посреди Великого Ничто, постепенно понимали всю чудовищность своей войны, словно пелена в муках падала с их глаз.

«19 декабря 2607 года. Наконец отыскали и с трудом отбуксировали к базе пригодный к ремонту корабль. Это малый рейдер типа „LX“. Придется очень многое переделывать на борту, восстанавливать все внешние коммуникации, локационную систему и т. д. Работы по горло. Сфероид продолжает трясти, но уже реже. Мы почти не отходим от базы, даже в поисках этого корабля не решились отойти далеко. Сергей уже предупредил всех об активированных боевых роботах, на которых наткнулся во время своих вылазок. Слава Богу, он кибернетик и успел обезвредить машины, иначе бы всем нам — крышка. Страшно подумать, сколько боевых машин стоят вот так в ожидании своего часа.

Нужно убираться отсюда, чем быстрее, тем лучше. Это место не просто нагоняет дрожь, оно вопит на весь космос о том, что мы — безумны».

И все-таки это случилось. Они не знали, кто или что послужило первым камушком, сорвавшим лавину, но спустя три месяца, в самый разгар работ по восстановлению рейдера, сфероид потрясли первые взрывы войны машин. Люди принялись лихорадочно действовать. Они ускорили ремонтные работы, одновременно возводя защитные сооружения вокруг колонии, но бои между машинами уже охватили весь сфероид, и разрозненные группы роботов то и дело прорывались через защиту, сея разрушение и смерть.

Это была жестокая и неравная борьба… Семка с трудом мог представить те дни, когда машины кишели повсюду. На его памяти их было уже не так-то и много — взаимное истребление между роботами шло именно тогда, когда разыгралась трагедия Острова Надежды.

Люди, населявшие крохотный мирок, страстно хотели жить, но гибли… Они верили, что вырвутся, и сражались, пока их не осталось всего двое. Ими были родители Яны, чьи сожженные тела он видел в тамбуре, рядом с изуродованной боевой машиной…

Семка перевернул последнюю страницу. Он был раздавлен…

Только сейчас он окончательно понял, откуда взялась Яна и кто он сам. Его отец пережил трагедию, худшую, чем судьба Острова Надежды. Ведь он был один.

А мама?

Семка сокрушенно покачал головой в ответ своим мыслям. Он ничего не знал о ней…

Повернувшись в кресле он хотел встать, но его взгляд вдруг уперся в застывшую на пороге библиотеки фигуру.

Это был Андор.

Реакция. Мышечная реакция, без участия разума, выработанная годами борьбы… «MG» легко выскочил из захватов силовой кобуры, и короткий ствол взметнулся вверх.

Андроид не дрогнул. Он стоял в дверном проеме, удивительно, до дрожи похожий на человека, но в то же время сверкающий сталью, как самая смертоносная из машин.

— Здравствуй, Андор, — произнес Семен, опуская оружие.

— Здравствуйте, сэр! — Андроид перешагнул порог библиотеки. — Я рад, что вы вернулись.

Семка знал, что не будет стрелять.

Андор сел в кресло напротив. Мальчик смотрел на отливающую серебром броню, лицо с человеческими чертами, знак на груди, означающий саморазвивающуюся киберсистему последнего поколения, и самые противоречивые чувства шевелились в его душе.

«Кто он?.. — думал Семка, продолжая разглядывать робота. — Друг?.. Враг?.. Или раб?..»

— Почему ты ушел? — спросил он у андроида.

— Я знал, что вы уничтожите меня, — не колеблясь ответил Андор.

Рука Семки невольно скользнула к поясу.

— Ты уверен, что я не пристрелю тебя сейчас?

— Нет, — покачал головой Андор. — Вы стали другим. Раньше вами руководили инстинкты. Теперь вы владеете информацией и способны объективно…

— Мной руководил жизненный опыт! — прервал его мальчик. — Ты никак не согласуешься с ним. И, пожалуйста, обращайся ко мне, как к Яне.

Семка смертельно устал. «Почему я сижу и беседую с ним?» — с тоской подумал он и исподлобья взглянул на андроида. Ясно, что этот робот отличался от всех других. Но все равно он — машина. Сознание мальчика временами пробуксовывало, у него еще не было достаточного опыта логики, Семка делал первые шаги, осваивая самый совершенный во Вселенной инструмент выживания — вооруженный знаниями разум…

— Я радикально отличаюсь от всех других моделей, — словно заглянув в его мысли, произнес Андор, нарушив затянувшуюся паузу. — Тебе не стоит опасаться меня, — добавил он. — Я уже говорил, что не способен причинить вред человеку.

Семка невольно усмехнулся.

— Пресловутые законы робототехники? — спросил он. Среди знаний, полученных от обучающего устройства, была и такая чушь.

Андор понял его усмешку.

— Законы робототехники были выведены очень давно, на планете Земля, и они были хороши до тех пор, пока оставались законами для людей. Но люди сами презрели их, создав боевые машины, и для меня они не играют никакой роли. Дело не в законах, а в психологии искусственного разума.

— Ты — искусственный разум?!

Андор взглянул на мальчика немигающими, выпуклыми глазами. В этот момент казалось, он мучительно хочет, чтобы его сталепластиковое лицо было способно к мимике.

— Я — опытная модель, — подтвердил он. — Мои создатели не успели довести до конца начатый эксперимент — они погибли во время битвы. Меня создавали как развивающуюся кибернетическую систему, предназначенную для разведки очень дальних звезд и планет. Я должен был постоянно обновлять свои знания, принимать самостоятельные решения, но не больше… Наверное, те, кто создал меня, не предполагали, что со временем я начну чувствовать.

Семка недоверчиво покачал головой.

— Слишком невероятно… — прошептал он, обращаясь к самому себе, словно мыслил вслух.

— С точки зрения известных технологий — да. Позитронный процессор, имитирующий человеческий нейрон, — это сложнейшее устройство, занимающее объем в кубический метр. Но я функционирую на ином принципе. Во мне впервые применен фотонный процессор на основе микролазеров. Боюсь, что эта технология навсегда похоронена тут… — он выразительно похлопал себя по хромированному черепу.

— Ты переживаешь? — переспросил Семка. Он интуитивно выбрал именно это слово.

— Да. Но, конечно, мои чувства заметно отличаются от человеческих. Они… холоднее, рациональнее… ведь я машина!