Посланники магии - Джулия Дин Смит Страница 19

Она ужасно обрадовалась новости о беременности Сесил, а еще тому — как это ни странно, — что ее невестка какое-то время будет находиться вдали от Дарэка.

— Но по городу уже расползлись слухи, — добавил со вздохом Николас. — Сесил всегда пользовалась популярностью у народа, людям не нравится сложившаяся ситуация. — Он многозначительно взглянул Атайе в глаза. — Королева не случайно уехала из Делфархама, ты ведь понимаешь.

— Что ты имеешь в виду? — испуганно спросила Атайя.

Она знала, что у Сесил никогда не было врагов. Кому вдруг понадобилось удалить ее из замка?

— Выражаясь простыми словами, Дарэку не нравится то, что его жена все еще обеспокоена твоей судьбой. Вот он и отправил ее подальше, чтобы у нее появилась возможность пересмотреть ситуацию и свое отношение к тебе в спокойной обстановке. Сомневаюсь, что он добьется этим положительных результатов. Но если Сесил в открытую заявит о том, что поддерживает тебя, то разгорится страшный политический скандал. Люди расценят это как оскорбление церкви, как оскорбление собственного супруга.

— Никогда не ожидала от нее такого, Николас. Мне так приятно, — с неподдельной радостью в голосе произнесла Атайя. — Тебе я тоже безгранично благодарна.

— Если бы ты только знала, как мне хочется помочь тебе, но я понятия не имею, что могу для этого сделать. Сидеть и выслушивать, как все кругом очерняют тебя, становится просто невыносимым. А эти речи Дагары о том, как ты позоришь семью… — Николас не закончил фразу, лишь многозначительно вздохнул. — Порой мне кажется, что это ее волнует больше всего на свете, даже по Кельвину она не очень-то убивалась. В тот момент все ее мысли сводились к пораненной во время пожара ноге. Роль невинной жертвы вызывала у нее настоящий восторг.

— Никогда не сомневалась в ее актерских талантах, — пробормотала Атайя. — Особенно хорошо ей удается разыгрывать сцены, когда поблизости находится столь увлеченный поклонник. Я имею в виду Дарэка. Кстати, как он? Наверное, пытается превратить твою жизнь в пытку.

— Не сказал бы. Он вообще мало обращает на меня внимания и почти не разговаривает со мной. Единственное, о чем постоянно спрашивает, так это почему я не женюсь и не уберусь с его глаз долой. А вот что касается смерти Кельвина… Полагаю, ему с этим смириться труднее, чем можно было ожидать. — Николас отрешенным взглядом уставился на игравшие в камине языки пламени. — Дарэк никогда по-настоящему не любил отца, но я очень сомневаюсь, что он готов возглавить страну, хотя при жизни Кельвина ему хотелось, чтобы все в это верили. Пока что ему удается пустить людям пыль в глаза: свою неуверенность и некомпетентность братец скрывает под строгостью и вспышками гнева. Но в глубине души он боится, что народ начнет сравнивать его с Кельвином и увидит, что нынешний король во многом значительно уступает предыдущему.

— Просто Дарэку пришлось взойти на престол в достаточно сложный период, он не виноват в этом, — отметила Атайя, стараясь рассуждать дипломатично. — Любой бы после Кельвина показался слабым правителем. Отец был великим королем. Даже в Рэйке так считают.

Николас обеспокоенно взглянул на сестру.

— Думаю, именно по этой причине Дарэк и одержим идеей разыскать тебя. Если ему удастся, выражаясь его словами, «найти колдунью, убившую Кельвина», то люди не смогут обвинить его в бездеятельности и слабоволии.

Атайя неохотно кивнула в ответ. У нее не было ни малейшего желания содействовать королю, она была настроена на совершенно противоположное.

— Воины короля обрыскали все побережье и в конце концов напали на твой след. Все благодаря этому лицемерному мерзавцу, который занимает теперь место Тайлера… — Он резко замолчал. — Извини меня, Атайя, я не хотел расстраивать тебя…

— Не беспокойся, Ники. Моя боль уже немного поутихла. — Она взяла со стола кувшин, наполнила кубок вином и, задумчиво поболтав его, немного отпила. — Иногда мне кажется, что Хедрик специально так нагружает меня заданиями, чтобы у меня не было времени на тоску и воспоминания о случившемся… и, должна признаться, это помогает. Мне никогда не вернуть Тайлера. Здесь даже магия бессильна.

Атайя откинулась на спинку дивана, печально опустив глаза.

— Прошло всего шесть месяцев с момента его смерти, а у меня порой возникает такое ощущение, что дни, проведенные с ним, мне просто приснились… — Она не стала развивать свою мысль, подумав вдруг, что это может показаться жестокостью. Как будто, начиная оправляться от трагедии, и вовсе забываешь о том, что было… — Вероятно, это оттого, что я здесь, а не дома. Когда вернусь в Кайт, то уверена, воспоминания навалятся на меня с большей силой.

Николас резко выпрямился, и Атайя вздрогнула от неожиданности, роняя кубок с остатками вина на колени.

— Когда ты что? Атайя, о чем ты говоришь? Тебе нельзя там появляться.

— Я должна, Ники. Нет, конечно, не сейчас, — поспешно добавила она. — Мне нужно многое сделать. Именно в Кайте. Это невероятно важно. — Она придвинулась к нему, вкладывая свою ладошку в его руку. — Сейчас я не могу тебе ничего рассказать. Так будет лучше и безопаснее для тебя.

— Об этом нетрудно догадаться, сестренка, — ответил Николас и легонько сжал ее ладонь. — Ты собираешься вернуться и заварить новую кашу, так ведь? Хочешь обучать лорнгельдов, как пользоваться магическими способностями?

Атайя кивнула.

— Кто-то должен этим заняться.

Поднявшись с мягкого дивана, она медленно прошлась по комнате, задумчиво проводя рукой по расставленным и разложенным тут и там предметам, таинственно освещенным горящим пламенем: кувшинам, наполненным порошками и жидкостями, — об их назначении Хедрик никогда ей не рассказывал, — обрывкам пергамента с записями не до конца сформулированных мыслей и теорий мастера, многочисленным книгам в старинных переплетах, с содержимым которых она уже частично ознакомилась. Все это стало так дорого, так значимо для нее! Сколькому еще предстоит научиться.

Атайя взяла с полки «Книгу Мудрости» — величайший из трудов, известных когда-либо магической науке, наиболее почитаемый светилами колдовского искусства.

— Я просто не имею права не передать кому-либо свои знания. Многие люди остро нуждаются в них. Они нуждаются во мне. — Она провела пальцами по гладким старинным страницам. — Я должна сделать это во имя отца. Во имя Тайлера.

— Может, тебе стоит подождать того момента, когда страсти поулягутся?

Атайя решительно и спокойно взглянула на него.

— Каждый день ожидания уносит жизни ни в чем не повинных людей, потому что им некому помочь. Потому что в Кайте нет ни единого человека, способного научить лорнгельдов избежать страшных проявлений магии, способного показать им, как управлять заклинаниями.

От волнения у нее перехватило дыхание, и, сделав паузу, она с жаром продолжила:

— Способного уберечь людей, которых они любят, от увечий и смерти, ведь, когда способности начинают проявляться, они не понимают, что происходит, они теряют контроль над собой.