Добыча ярла Бьорка - Ана Сакру Страница 19

Я развожу руками.

- И всё? - подозрительно щурится Хотборк.

Киваю, хлопая на него кристально честными глазами. Бьорк тяжело вздыхает и чешет заплетенную макушку.

- Ладно, - рассеянно бурчит, отходя от меня, - Вставай, Хель. На рассвете Вейла вернулась. Проводим драккары Хольмов, и сведу тебя к ней. Посмотрим, что старая ведьма скажет...

Бросив задумчивый взгляд в окно, Хотборк резко поводит головой, словно сбрасывая оцепенение, и скоро направляется к выходу.

- Ну? – его нетерпеливый окрик бьёт по барабанным перепонкам.

Прежде чем подняться, я опускаю взгляд на свои черные ступни. Раздраженно повожу плечами из-за неприятно липнущего к телу, пропитанного морской солью и по’том обгорелого у подола платья, и с легким отвращением принюхиваюсь к себе.

- Я очень хочу помыться, - поднимаю на ярла глаза, - А ещё я босая, и чистое платье тоже бы не помешало, Хотборк…

Тяжело вздыхаю, вставая. Бьорк криво усмехается, ощупывая меня придирчивым взглядом с ног до головы, похоже, только сейчас осознавая, в каком я состоянии, задерживается на моих чумазых ступнях и резко вскидывает снисходительный взор обратно к моему лицу.

- Да, не помешало бы...- тянет своим бархатным низким голосом, - Воняешь, ведьма...Правда, я думал, что это запашок твоего скверного характера.

И ржет...Скотина.

- Очень смешно, "хозяин" - буркаю ехидно себе под нос, ожидая, когда этот весельчак успокоится.

- Хорошо, Хель, пойдем, скажу Борге, чтобы в баню тебя отвела и одежду выдала, - уже благосклонней кидает Бьорк через плечо, сбегая по лестнице вниз, - Странно, что она сразу этого не сделала... Ну, не отставай. На пристани уже собрались все, скоро отплывут.

Несмотря на ранний час, у пристани было многолюдно и шумно почти так же, как вчера, когда из похода вернулись наши драккары. Помятые после бурной ночи воины, торговцы, пропахшие морем рыбаки, зеваки, стайки чумазых детей, попрошайки, назойливо ищущие твой взгляд, молодые женщины, часто держащиеся парами и хихикающие между собой - вся эта пёстрая толпа заполонила деревянные помосты набережной, чтобы проводить в дальний путь дорогих гостей.

Не заботясь о том, поспеваю ли я за ним, Хотборк быстро шагал вперёд, разрезая толпу словно ледокол, продавливающий торосы. Мне оставалось лишь держаться поближе к его широкой спине, практически утыкаясь носом ярлу в лопатки, чтобы бурлящие волны толпы не успели за ним сомкнуться, отрезав меня от "хозяина". Люди расступались перед своим ярлом, неизменно почтительно здороваясь. Но, стоило ему отвернуться или пройти дальше, кидали уже совсем разные взгляды на молодого Бьорка, незаметные ему, но очевидные мне, поспевающей сзади. Фальшивые по большей части улыбки, настороженные, колючие глаза, плотно поджатые губы - всё говорило о том, что Хотборка если не не любили, то по крайней мере доверия не выказывали. Впрочем, насколько я поняла, он совсем недавно занял место прошлого ярла, и наверно такое отношение было вызвано ещё не заслуженным доверием...

Хотя откуда мне знать, господи...

Для себя я только отметила, что, если с Бьорком будет совсем невмоготу, то найти того, кто захочет помочь мне, чтобы насолить ему, наверно будет не сложно. Открыто приветствовали ярла только воины, большую часть из которых я уже знала по нашему плаванию. Вот эти мужчины улыбались Хотборку широко и открыто, тянули свои лапища для крепких рукопожатий, посмеиваясь в длинные усы и отвешивая скабрезные шуточки. Да и Бьорк оживлялся, встретив очередного боевого товарища. Тормозил резко, так что я чуть не впечатывалась ему в спину, и завязывал короткий разговор, смеясь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Несмотря на постоянные останавливающие нас приветствия, до пристани мы добрались быстро. Так быстро, что дыхание моё сбилось от торопливой ходьбы, граничащей с бегом, а до сих пор босые ступни болезненно ныли от то и дело попадающихся под ноги острых камней.

Вдоль берега красовались три черных длинных драккара с веером темных весел- крыльев, уже наполовину вставленных в уключины. Люди муравьями суетились на лодках, погружая последние бочки с провизией и водой.

На носу самого длинного драккара расселся сам Ангус Белый, лениво скребущий точильным камнем по итак пугающе блестящему лезвию своего топора и исподлобья цепким взглядом наблюдающий за торопливыми приготовлениями к отплытию своих собратьев.

В животе у меня тревожно скручивается при виде этого мужчины. Воспоминания о вчерашнем пире, бесцеремонно шарящих по моему телу ручищах Ангуса и той странной гипнотической ярости, охватившей меня, которую Хотборк назвал колдовством, липкой холодной волной прокатываются по телу, оседая на кончиках пальцев мелкой дрожью. Я невольно замедляю шаг, не желая быть замеченной Хольмом...

И зачем только Бьорк таскает меня за собой, словно собачонку...Уж мог и бы и один сходить - попрощаться... Я бы как раз помылась...Хотборк, словно услышав мои мысли, сбавляет шаг и впервые за всё это время оборачивается.

- Здесь стой, Хель, - отрывисто бросает ярл через плечо, мазнув по мне своими черными глазами.

Я с облегчением тут же застываю на месте. Отлично, его лобызаний с Кирой мне и ночью за глаза хватило. Не хочу вновь наблюдать из первого ряда.

Ощутив покалывание на лице, отвожу глаза от удаляющейся от меня спины Бьорка и ловлю на себе водянистый взгляд Ангуса, пристальный и недобрый. Кто-то похоже тоже отлично помнит вчерашний вечер…Смутившись, резко опускаю голову и с преувеличенным любопытством начинаю разглядывать свои чумазые ноги, торчащие из- под обгорелого подола. Успеваю лишь заметить, как Хольм нарочито нехотя поднимается с места, чтобы поприветствовать приближающегося к нему молодого ярла. Вокруг шумно и суетно, и всё-таки я достаточно близко, чтобы расслышать их прощальные слова.

- Что ж, Ангус, спасибо, что остался в Унсгарде и дождался моего возвращения. Доброго ветра и тихой воды, ярл Хольма. Пути наши скоро вновь сольются на тинге, где, возможно, ты станешь родственником мне, - Бьорк говорит торжественно и немного нараспев, словно подчеркивая, что это лишь общепринятые фразы, которые он обязан произнести.

Ангус отвечает не сразу. Повисает томительная пауза, звенящая напряжением даже на фоне всеобщей галдящей суматохи. И я, не сдержав любопытства, всё-таки поднимаю на прощающихся мужчин глаза. Хольм сплевывает в сторону, не отводя от Бьорка прищуренный тяжелый взгляд.