И оживут слова, часть IV - Наталья Способина Страница 19

— Павел Николаевич, я не понимаю, о чем вы, — я от всей души понадеялась, что мой голос прозвучал твердо.

— Надя, отрицать это глупо. Любая экспертиза подтвердит родство.

В первый раз за все время нашего знакомства он назвал меня Надей.

— Даже если допустить этот бред… Ну, подтвердит, и что?

— Это уголовное преступление.

— При условии, что потерпевший подаст заявление, — рассмеялась я, хотя мне было совсем несмешно.

— Или же те, кто был его опекуном на тот момент.

Мне нечем было крыть, потому что я понятия не имела, что говорит законодательство на этот счет.

— Павел Николаевич, я столько лет считала вас своим другом, и вот сегодня вы появляетесь и начинаете говорить чудовищные вещи. Просто потому, что вам показалось, что я, якобы, приблизила к себе одного из студентов. И что, о, ужас, этот студент и мой сын похожи. Вам самому не противно?

Мой голос немного дрожал, но это, пожалуй, было даже хорошо, потому что, во-первых, я на самом деле была шокирована и не смогла бы казаться равнодушной при всем желании, а во-вторых, я планировала пробудить в нем совесть. Набравшись мужества посмотреть ему прямо в глаза, я поняла, что мой план сработал. Никогда прежде я не видела Павла Николаевича таким взволнованным и несчастным. Я привыкла к тому, что он всегда владеет ситуацией, забавляясь поведением окружающих. Сейчас ему явно было не до веселья. Он хмурился, а на его шее пульсировала вена.

— Простите, — глухо произнес он и вдруг, схватив меня за руку, дернул на себя.

Коробка с машинкой больно вдавилась мне в ребро, и он, вытащив ее из моих рук, отбросил прочь не глядя. Я уперлась ладонями в его плечи, намереваясь оттолкнуть, но он прижался лбом к моему лбу и прошептал:

— Я не сделаю ничего против вашей воли. Просто позвольте позаботиться о вас и вашем сыне. Информацию о Боеве может получить любой желающий даже при наличии минимальных связей. Сопоставить факты может любой, у кого есть глаза. Для анализа ДНК достаточно волоса. Надя, вы погубите себя. Я боюсь за вас. Вы — все, что у меня есть.

Я зажмурилась, чувствуя его горячее дыхание на своем лице. От него пахло мятной жвачкой и сладковатыми духами его жены.

— Чем больна ваша жена? — спросила я.

— У нее психиатрическое заболевание. Два-три раза в год она оказывается в стационаре. Но это не лечение. Просто реабилитация. Лучше ей не станет.

— Мне очень жаль, — прошептала я, потому что это было правдой.

— Я прошу вас, я вас умоляю, не погубите себя этой глупой связью.

Мои ладони по-прежнему упирались в его грудь, но я так его и не оттолкнула. Просто не смогла. В его голосе было столько всего.

— Вам не о чем волноваться, — прошептала я.

Он усмехнулся и отстранился от меня. Открыв глаза, я успела увидеть, что он покачал головой.

— Надежда, Надежда. Вы похожи на маленькую девочку, которая оказалась в темном лесу и подружилась с серым волком.

— А серый волк — это вы или Боев? — постаравшись за усмешкой скрыть неловкость, я заправила за ухо прядь волос.

— А серый волк — это любой мужчина, которому вы понравитесь. Впрочем, не буду вам надоедать. Вы правы, я в последние дни и так слишком часто попадаюсь вам на глаза. А мне это уже не по возрасту.

Он вновь усмехнулся, поднял с земли коробку с машинкой и, вытерев ее о свои брюки, протянул мне. Я улыбнулась и приняла подарок.

— Вы шли за Димой?

Я хотела было сказать, что собиралась прогуляться, но в последний момент, почему-то передумав, ответила «да». Наверное, испугалась, что он составит мне компанию. Но Павел Николаевич распрощался со мной и даже не стал настаивать на том, чтобы проводить меня до Димкиного садика. Это позволило мне все-таки направиться к морю.

Море было все таким же беспокойным и бескрайним. Я вспомнила слова Павла Николаевича о сероводороде и о том, что море несколько раз горело. Интересно было подумать об этом не с научной точки зрения, а в разрезе стихий. Если вода горела, значит в тот момент в одном месте и времени сошлись две чужих стихии. Нужно будет поискать информацию об этом в интернете. Наверняка, наряду с научными объяснениями будут статьи каких-нибудь любителей паранормальных явлений.

Пройдя мимо кафешек, забитых туристами, я спустилась к морю и, присев на корточки, коснулась ладонями воды. В прошлые года в этих числах море было еще теплым. Сейчас же из-за раннего похолодания вода лично мне показалась некомфортной для купания. Впрочем, несколько десятков человек придерживались другого мнения.

— Что мне делать? — спросила я у моря. — Зачем он вернулся?

Несмотря на то, что только что у меня состоялось весьма эмоциональное объяснение с Павлом Николаевичем, думала я все равно об Альгидрасе.

— Слушать меня, а вернулся, чтобы вас защитить, — раздался рядом со мной знакомый голос, и Альгидрас присел на корточки справа от меня.

— Ты издеваешься? — не выдержала я. — Ты теперь за мной все время будешь ходить? У меня, между прочим, своя жизнь. Личная, понимаешь?

Я встала и стряхнула воду с рук.

— Я видел, — он тоже поднялся и посмотрел на меня так, будто я предала его доверие.

— Что ты видел?

— Надя, услышь меня. Держись от него подальше.

Я расхохоталась и отступила от воды.

— Вы издеваетесь? Он мне твердит то же самое о тебе.

— Надя, он опасен, — глядя мне в глаза, произнес Альгидрас.

— Докажи! У меня есть только твои слова. А им я уже верила когда-то. В итоге выяснилось, что ты все время врал.

— Я не врал! — воскликнул он и, оглянувшись по сторонам, добавил уже тише: — Я просто не говорил всего. Это разные вещи. Я уберегал тебя от знаний, которые могли причинить тебе вред. А части просто не знал сам. Какой смысл в том, чтобы просто расстраивать тебя и…

— Знаешь, это все сказки. Ты не имеешь права решать за другого человека, какое знание причинит ему вред, а какое нет. Пока вред причинил лишь ты своим внезапным появлением.

— Какой вред? — тут же прищурился Альгидрас.

— Оказывается, имея связи, легко выяснить, что тебе по документам чуть за двадцать, а это значит, что Димка родился, когда ты еще был несовершеннолетним! Это уголовная ответственность.

— Даже если младше мужчина? — недоуменно переспросил Альгидрас, из чего я сделала вывод, что про опасность общения с несовершеннолетними девочками он в курсе. Интересно, откуда?

— Откуда у тебя документы? — требовательно спросила я.

Он провел рукой по волосам и вздохнул. Я видела, что он не хочет говорить на эту тему.

— Опять уберегаешь меня от знания? — съязвила я.