Незримое - Кристина Леола Страница 18

Надо же, какой понятливый. Я вот и то не всегда понимаю, зачем мы скрываем то или иное явление. Не все, конечно, но кое о чем могли бы и рассказать — избежали бы кучи проблем. Хотя норги в это число не входят.

Путь по лестнице показался мне невероятно долгим. Ноги подкашивались, вспотевшая ладонь соскальзывала с перил, от бешеного стука сердца закладывало уши. Уже на самом верху Ян неожиданно заступил мне дорогу и первым приблизился к двери.

— Обалдеть.

Собственно, я, заглянув в магазин из-за его плеча, выразилась куда крепче, ибо открывшаяся нам картина была поистине монументальна.

Солнечные лучи радостно проникали в проем, по краям которого все еще болтались остатки массивной дубовой двери, и озаряли лавку желтоватым светом. Скользили по пыльным склянкам на полках, золотили амулеты на захламленном прилавке. И окутывали сияющим ореолом застывшую в центре каменную фигуру хозяина. Да вот только застыл он не один, а в обнимку с трепыхающимся норгом.

Чудик сжал его в своих мощных руках, стиснул ладонью уродливую пасть и только потом обратился в камень. А зверь теперь, как ни пытался, не мог вырваться из хватки истукана.

— И не только зверушки у вас занятные, — пробормотал Ян, а в следующий миг за нашими спинами раздался хлопок портала.

Оглянувшись, я увидела, как из пылающего кольца один за другим выскакивают охотники. По-голливудски вовремя, ничего не скажешь.

* * *

В машине я позорно отключилась.

Не уснула, а именно потеряла сознание. Не то испуг запоздало накрыл, не то магическое истощение и недосып сказались, а может, очередная стычка с охотниками, вызвавшая прилив раздражения, не прошла даром, и мозг попросту решил перезагрузиться.

Эти придурки чуть ли не в открытую во всем обвинили меня. Не в явлении норга, конечно — даже их извращенная логика не помогла бы списать это на мой счет, — но как минимум в окаменении Чудика. Мол, не явись я сюда, ничего бы и не было. И, дескать, какого это черта, я вообще тут что-то разнюхиваю, неужто не поняла, зачем меня к тупому следаку приставили?

Сам «тупой следак» в момент излияний Рогожина и Ко, к счастью, был занят и ничего не слышал — следил за тем, как все еще брыкающегося норга вместе с Чудиком выносят из лавки прямиком в портал. А потом и за установлением магической печати на раскуроченную дверь понаблюдал с интересом. Я сразу поняла: он видит каждое плетение, каждый начертанный в воздухе символ. Слишком уж ярко горели его глаза, и очень уж загадочное выражение появилось на лице.

А идиоты охотники ничего не замечали. Думали, будто он просто малость обалдел от встречи с тварью, вот и стоит тут и пялится в пустоту. Ну-ну. И вон та тетка в доме напротив тоже просто обалдела, потому и фотографирует так и не схлопнутый портал из окна. Не будь улочка такой тихой и безлюдной, наверняка бы даже до Рогожина дошло, что что-то не так.

Я же ничего говорить не стала — пусть сами выкручиваются. Несправедливые обвинения не способствуют прекрасным порывам души. Лишь отметила про себя, что надо бы изучить родословную поручика. Это ведь только при нем все и вся становится видимым — больше нигде по городу таких аномалий не встречалось. Я бы узнала.

Ответить на нападки тоже не удосужилась, ибо считаю ниже своего достоинства реагировать на подобную глупость. Но от внутреннего возмущения это не спасло. Я даже пожалела, что рядом нет Ковальчука — несмотря на все мои к нему претензии, с логикой у шефа точно все в порядке. Он бы, как следует, отчихвостил этих альтернативно одаренных. Особенно когда они намылились подчистить Яну память.

Вот тут уж пришлось послать их… за официальным разрешением. Все-таки Ржевский не случайный свидетель, а следователь прокуратуры.

В общем, не знаю, усталость ли сказалась или негодование.

И как быстро Ян заметил мое состояние, тоже без понятия.

Очнулась от противных холодных уколов в лицо. Машина стояла у обочины где-то в районе «Лакокраски», дверь с моей стороны была открыта, а поручик сидел на корточках снаружи и старательно брызгал на меня водой.

— Ну, наконец-то, — проворчал, когда я недовольно на него зыркнула и отпихнула от себя мокрую руку. — Я уж решал, в какую страну лучше бежать.

— Зачем? — непонимающе прохрипела я, потирая виски.

— Ну как… уморил девку. Если не твой шеф, так твоя бабушка точно бы не простила.

Это да. Но зря он думает, будто от бабули можно вот так просто сбежать.

— Ты когда ела в последний раз, чудо в перьях? — горестно вздохнул Ян.

А я зависла. Действительно, когда? Если не считать утреннего кофе, то вчера на завтрак навернула булку с маслом и кашу. А потом был поход в бюро судмедэкспертизы, проклятье, отключка, портал, бабушка и под занавес практически кома…

Вывод: я слишком часто оказываюсь без сознания.

Желудок, словно только теперь вспомнив о том, что раньше его исправно наполняли, жалобно пискнул. Ян хмыкнул и, обойдя машину, уселся на водительское место.

— Отвезу тебя домой. Поешь, отдохнешь. Зря вообще выдернул так быстро после вчерашнего.

— А сам куда?

— В управление ваше.

Я встрепенулась:

— По этому делу?

— Ну да. — Ян повернул ключ зажигания и пристегнулся. — Мне обещали передать отчет по проклятью — на нашем оно трупе было или нет. Плюс дело этой ведьмы Ольги надо просмотреть. Ну и про алмиану и Карателей не мешало бы уточнить. Боюсь, все это можно сделать только у вас.

— Я с тобой, — решительно заявила я.

— Но…

— Напротив управы кафешка есть — перекушу, пока ты за отчетами ходишь. К тому же, про алмиану и Карателей тебе там никто и слова не скажет. А я скажу.

— Даже так, — усмехнулся он.

Я упрямо скрестила руки на груди:

— Вот по дороге и расскажу, сэкономим время. Сам говорил — я твой козырь.

И после сегодняшнего общения с охотниками, козырю очень захотелось раскрыть дело раньше команды магов.

Разворачиваться к моему дому Ян не стал, и я довольно откинулась на спинку сиденья.

Под заунывную песнь моего желудка машина устремилась к центру города.

Плюс: мы, наверное, первые выжившие после встречи с норгом.

Минус: путь в лавку Чудика мне теперь заказан — даже если он без особых потерь переживет свое временное отвердение.