Дерзкие игры судьбы - Вероника Крымова Страница 18

Папенька — единственный человек в этом мире, который будет оплакивать мою кончину, хотя всем сердцем надеюсь, что до этого не дойдет.

В кармане юбки я спрятала серебряный кинжал, подаренный Лукасом. Выскользнув из комнаты, я направилась вниз. Чтобы не столкнуться в большом зале с придворными, пришлось идти через лестницу для слуг.

В конюшне ласково потрепала свою лошадку за ушком.

— Ты что ж, спать уже собралась, милая? А как же лакомство? — Я достала морковку и подсунула животному под нос. Лошадь благодарно фыркнула и приняла угощение.

Неожиданно в тишине я отчетливо услышала чьи-то шаги. Кто-то зашел в стойло и остановился, видимо, оглядываясь. Может, конюх? Но обычно в такую пору слуги ужинают на кухне. Я специально выбрала время, когда на улице почти никого не бывает. Внезапно в голове всплыла угроза Марты. Неужели мерзавка следила за мной?

Я замерла, напряженно вглядываясь в темноту. Сквозь полумрак можно было разглядеть лишь высокий силуэт в темном плаще. Он подходил все ближе ко мне, а я отступала вглубь стойла. Морковка, почуяв мой страх, нервно переступала с ноги на ногу.

— Лиандра, я же говорил, что сумасбродство — твое второе имя.

С каким же облегчением я вздохнула, услышав голос Лукаса!

— Нельзя же так подкрадываться, — укоризненно заявила я, стараясь унять дрожь в коленях.

— Долго же ты собиралась. — Он подошел ближе, и я смогла разглядеть ухмылку на бесстыдно красивом лице. — Я уже продрог весь, нарезая круги возле конюшни. Но чутье меня не подвело. Миледи просто жаждет приключений на свою очаровательную задницу. Так и рвешься спасать всех сирых и обездоленных.

— Что-то один сирый и убогий был совсем не против, чтобы его спасли, — съязвила я.

— Думаешь, я позволю тебе отправиться одной? Только боги знают, что эти циркачи могут сотворить, попадись ты им в руки. А потом ищи-свищи их, пересекут границу и исчезнут.

— Я вообще-то не собиралась безрассудно кидаться к циркачам. Хотела присмотреться, выждать момент. Если таковой представится, освободить ребенка.

— Украсть, — уточнил принц.

— Даже если так, — с вызовом бросила я. — Оставлять им девочку было бы большим преступлением.

— За воровство положена тюрьма.

Я уже не слушала его нравоучения и, забравшись в седло, поскакала прочь из дворца. Сзади послышался стук копыт, значит, последовал за мной. Ну что ж, это обстоятельство меня даже обрадовало. Хоть я и храбрилась, но холодок страха притаился в груди, заставляя сердце учащенно биться. А присутствие принца благотворно влияло на меня.

Не хотелось показывать Лукасу, как я обрадовалась его появлению. Перейдя с рыси на галоп, я устремилась вперед. Вскоре он догнал меня и ухватил за поводья Морковку.

— Не торопись, оставим коней поодаль. Не стоит привлекать лишнее внимание, остаток пути пройдем пешком.

Невдалеке уже виднелось зарево костра. Я обрадовалась: в душе боялась, что мы опоздали и циркачи уже уехали дальше. Но нет, караван фургончиков стоял на прежнем месте.

— Я захватила с собой оружие, — доверительно сообщила своему спутнику, украдкой поглядывая в его сторону.

Идущий рядом принц был действительно очарователен. Неудивительно, что красавица леди Роган воспылала к нему страстью. Милые ямочки на щеках сведут с ума даже опытных обольстительниц, так что эту змею я прекрасно понимаю.

— Лукас, один момент все никак не дает мне покоя. Почему леди Атенаис не была наказана за любовный приворот? Самое мягкое, что ей могло грозить, — отлучение от двора, но и этого леди избежала. Так в чем же причина? Ты ее пожалел?

— Лиандра, мне сложно говорить на эту тему, но тебе я отвечу. Все, что было между мной и Атенаис, осталось в прошлом. Да, поначалу с моей стороны было увлечение; страсть, которая кружила голову. Но никаких серьезных чувств я к ней не испытывал. Она была замужем, и у меня и в мыслях не возникало, что она пожелает стать кем-то большим, чем любовница. Потом вся эта история с чарами, от которых я смог избавиться лишь благодаря тетушке Тилли. Я был тогда слишком рад полученной свободе, чтобы испытывать злость. Может, в чем-то я и сам был виноват. Вовремя не разглядел ее навязчивой идеи стать законной женой.

— Но все же определенные чувства ты продолжал к ней испытывать?

— Почему ты так думаешь? Был один момент, который мне бы не хотелось упоминать, но все-таки, чтобы быть до конца честным, признаюсь. Три года назад, перед самым отъездом в Сарторию, я пришел требовать объяснений. Но она бросилась мне в ноги, умоляя простить. Конечно, Атенаис знала: если правда дойдет до ушей моего отца, ей отрубят голову. Но я узнал одну вещь, после которой уже не мог допустить, чтобы она пострадала.

Я жадно вслушивалась в каждое слово Лукаса, хотя изо всех сил старалась делать вид, что мне это не так уж и интересно.

— Атенаис сказала, что ждет ребенка. От меня. Выяснять, кто действительно отец дитя, я не стал, вполне возможно, что муж. Но и губить их жизни не мог позволить, поэтому просто уехал. Все эти события совпали со смертью моей матушки, и хотелось отвлечься, погостить у деда, пока отец проводил время на балах и празднествах, получив свободу от тяготивших брачных уз.

— Не знала, что у Роганов есть ребенок, — удивилась я.

— А его и нет, меня опять провели. Ох уж эти женщины! Когда я прижал ее к стенке, она решила выкрутиться таким образом, сочинив очередную сказку.

Да уж, после таких событий Лукас добровольно и на расстояние пушечного выстрела не подойдет к этой хищнице.

Заслушавшись своего спутника, я невнимательно смотрела под ноги. Носок моего ботинка зацепился за корягу, торчащую из земли. Только вовремя обхватившие мою талию руки Лукаса уберегли от падения. Его лицо оказалось совсем рядом. Под ярким светом полной луны мы стояли на окраине лесной чащи, тесно прижавшись друг к другу. От тепла его объятий сладкая истома разливалась по всему телу.

Только не отпускай, не разжимай рук!

Мои губы потянулись к его устам, но Лукас отстранился.