Хроники острова магов. Семена жизни. Книга 1. Замок на болоте - Роман Бобков Страница 18

– С чего это ты взял, что их обязательно в живых трупов превратят?

– Так известное дело, местные– народ гордый, служить никому не будут, но это только если они живые, а когда уже мертвые будут, совсем другое дело!

Один из самураев поправил лежащую поперек седла драконоголовую пленницу, которая так и не подавала за все время поездки признаков жизни.

А Сильмара, на самом деле давно пришедшая в себя, отчаянно пыталась понять, о чем говорят пленившие ее воины. Но их разговор шел не на всеобщем, поэтому Сильмара так ничего и не поняла.

Туго связанные руки и ноги онемели и сильно болели, да и во всем побитом теле чувствовалась изрядная слабость. Показывать самураям, что она уже очнулась, Сильмара не хотела. Вряд ли они проявят милосердие и ненадолго ослабят путы, чтобы дать отдых затекшим конечностям, скорее всего наоборот, – снова оглушат, чтобы избежать лишних проблем.

Стараясь не шевелить своими драконьими губами, дабы не привлечь внимание пленивших ее воинов, Сильмара аккуратно высунула кончик раздвоенного языка. Судя по окружающему вкусу, времени с момента потери сознания прошло немало. На лошадках чувствовался стойкий вкус перемешанного с потом плотного слоя пыли и грязи. Вкуса свежей крови на оружии или доспехах воинов не было, значит, все это время они ехали без новых стычек. Вокруг был вкус редких деревьев, кустарников, травы и большого количества камня, что говорило о их передвижении по горной местности. Наверно, замок Каэр Морт был уже недалеко.

Весь отряд самураев двигался вместе, одной группой. Не чувствовалось, чтобы кто-то был послан вперед для разведки, впрочем, прикрытия сзади Сильмара тоже не почувствовала. Все это еще раз свидетельствовало о том, что самураи находятся в своих землях и неожиданного преследования или засады не ждут.

Внезапно до языка Сильмары донесся едва уловимый, но кажущийся таким знакомым вкус. Вкус присутствия кого-то еще, кроме пленивших ее воинов. Кажется что-то похожее она почувствовала тогда в лесу, перед тем как попытаться вступить в переговоры с воинами Некроманта. Но как Сильмара ни пыталась понять, кому принадлежит до боли знакомый привкус, ничего не выходило.

В своих отчаянных попытках распознать незнакомца предводительница племени драконов начала все дальше высовывать раздвоенный язык. Такая неосмотрительная потеря осторожности вполне могла привести к тому, что ее приход в сознание будет раскрыт, но желание распознать вкус было сильнее. Единственное, чего пока себе не позволяла Сильмара, это попытаться открыть глаза.

– Успокойся, сестра, это я, Крагх. Не стоит им пока себя выдавать. – вдруг отчетливо раздался в сознании Сильмары голос брата.

Трудно описать чувства, нахлынувшие на Сильмару, когда она услышала в своей голове с детства знакомый голос. Это были одновременно и радость и тревога. Радость от того, что в ее отчаянном положении рядом есть кто-то близкий, и тревога от того, что, возможно, этот близкий находится в не лучшем положении, чем она.

– Крагх?! Но… ты сейчас должен быть в наших безопасных подземельях. Откуда ты здесь? – обратилась к сознанию брата Сильмара.

– Я пытался тебя спасти, но сам тоже попал в плен, – печально ответил Крагх.

И тут Сильмара вспомнила те последние мгновения, перед тем как она провалилась в забытье после неудачной схватки в лесу с предводителем самураев. Значит, появление Крагха возле стоянки подданных Некроманта ей не почудилось!

– Постой, но как же…

Сильмара прервала собственную мысль, потому что ее вдруг, как молнией, пронзила очевидная догадка, в правильности которой она практически не сомневалась, но в которой она сама боялась себе признаться.

– Ты?! Ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО последний из рожденных?!

Крагх не ответил. Но Сильмаре и не требовалось ответа, все и так было очевидно. Ни один мужчина племени детей драконов не смог бы проникнуть в сознание сестры самостоятельно, а тем более сам заговорить при помощи мысли. По преданиям, на это мог быть способен только ПОСЛЕДНИЙ ИЗ РОЖДЕННЫХ.

– Как тебе удавалось все это время скрывать очевидное? – оправившись от своей догадки, задала новый вопрос Сильмара.

– Этому научила меня наша мать. Ты знаешь, что своими способностями она могла соперничать с самой владычицей.

При упоминании о матери у Сильмары больно защемило сердце. Но ворошить былые, совсем не радостные воспоминания не хотелось.

– Ты знаешь, – продолжал Крагх, – что каждого младшего ребенка нашего племени называют «последним из рожденных», до тех пор, пока в какой-нибудь другой семье не вылупиться новое потомство, где последним из рожденных нарекут младшего брата, а предыдущий «последний» станет обычным воином племени.

Все давно привыкли к такому ходу событий, и последнего оберегали скорее по привычке, на самом деле ожидая, когда наконец звание последнего перейдет к другому.

Так было и со мной. Но так со мной было для всех, кроме нашей матери. Еще в детстве она заметила, что я могу читать ее мысли, то есть присоединять нити своего сознания к ее. Когда это случилось впервые, наша мама сильно испугалась и даже хотела сбежать вместе со мной из племени. Но холодная выдержка и трезвый рассудок взяли верх над боязнью за собственного сына, и она приняла другое решение. С тех самых пор я и начал постигать искусство управления нитями.

Ты помнишь, как в детстве мама проводила со мной много времени? Это вызывало всеобщую ревность, твою и остальных старших братьев. Но все это приписывали к обычной со стороны матери более сильной привязанности к младшенькому. Считается ведь, что младших детей якобы любят сильнее. Но ваша ревность была нам на руку. Она помогала скрывать очевидное, мама просто готовила меня к тому, что я действительно последний из рожденных.

Первое, чему научила меня мать, было умение скрывать свои способности от посторонних, а особенно от владычицы и сестер совета. О, этот урок я усвоил более чем успешно! Все тщетные попытки совета сестер выявить во мне хоть какие-то способности и отклонения, не свойственные мужчинам племени драконов, были безуспешны. В конце концов меня оставили в покое и стали с нетерпением ждать появления нового последнего из рожденных.

Мне было вдвойне тяжелее, чем остальным братьям. Ведь им надо было лишь успешно освоить науку хорошо сражаться и овладеть различными приемами ведения боя. Мне же кроме того, что я должен был не отставать от своих братьев и с каждым днем становиться все более сильным и ловким воином, приходилось постоянно упражняться в улучшении своего дара, способности присоединяться к чужим нитям.

Помнишь, как часто я находился рядом, когда мама учила тебя искусству плетения нитей? Да, теперь я могу признаться, что это было не просто чудачество мальчишки подростка, желающего подсмотреть за сестрой, которая постигает недоступное и запретное. Я просто учился присоединяться к тебе, сестра, но без твоего ведома и желания. И мне есть чем гордиться, ведь ты ни разу даже не заподозрила моего присоединения!