Город Эмбер: Предсказание - Дюпро Джин Страница 18

— У меня возникали и другие вопросы, — вновь заговорила Никки. — Я видела, как маленький мальчик дергал кошку за хвост, а девочки–подростки курили… Я не уверена, что это плохо. Еще какие–то люди кричали друг на друга на Триллиумной улице, наверное, ссорились.

— А адрес какой? — спросила миссис Бисон.

Никки описала дом.

— И этот человек… Хойт Маккой! — сказала миссис Бисон, вдруг воодушевившись.

Пылесос укатил в другую комнату, и миссис Бисон опустила Сосиску на пол.

— Так, и что ты можешь о нем сказать?

— Проходя мимо его дома, я увидела в глубине участка какие–то странные тени, словно черные призраки. У меня аж мурашки побежали по коже.

— Гм. — Миссис Бисон нахмурилась. — Действительно, очень интересно.

— Я знаю, подглядывать и подслушивать — это плохо. Наверное, мне не следовало этого делать, но…

Миссис Бисон подняла руку и серьезно посмотрела на Никки.

— Послушай, милая. Ты все сделала правильно. И я хочу, чтобы ты это запомнила. Когда ты знаешь, что твои деяния — на благо Господа, ты вправе делать все что угодно. Повторяю, все что угодно.

Никки словно током ударило. Наверное, только так и становятся святыми: идут на все ради Господа. Она подумала о святых, которые принимали мученическую смерть, о храбрых героях, которые сражались с чудовищами. Конечно, дети не могут уподобляться им. Но часто, во всяком случае в книгах, ребенок сокрушал тьму. И Никки переполняло сильное желание нести добро в мир, по крайней мере в Йонвуд.

Миссис Бисон встала.

— Ты мне очень помогаешь, милая. Ведь у нас с тобой одна и та же мечта — чистый, светлый мир, где все знают, как себя вести! И это будет прекрасный мир, не так ли?

Никки кивнула, представив себе мир без страхов и войн.

— Чем больше слабых мест мы обнаружим, тем крепче будет наш щит добра, — твердым голосом произнесла миссис Бисон. — Помнишь, как я говорила, что одна заплесневелая ягода может испортить корзинку клубники? Мы не позволим, чтобы такое случилось. Мы сделаем все, чтобы в этом городе не осталось места злу. И скажу тебе откровенно, милая, я смогу этого добиться. С виду я, может, и мягкая, но воля у меня железная.

— Вы — проповедница, миссис Бисон? — спросила Никки.

— Нет, нет. Я на пенсии, но не могу сидеть сложа руки, понимаешь? — Она рассмеялась. — Весной я тренирую школьную команду девушек по бейсболу, а еще руковожу группой по изучению Библии, организую субботник по уборке территории. Возможно, буду баллотироваться в мэры. Мне нравится заниматься сразу несколькими делами.

Они направились в холл, где на вешалке в виде дерева висело несколько шляпок.

— У вас все время звучит музыка, — заметила Никки, — а я так и не поняла откуда.

— Ой! — Миссис Бисон улыбнулась. — Это моя музыкальная шкатулка! — Она вернулась в гостиную и принесла коробку в форме сердца. — Тоже высокие технологии. Питается от какой–то батарейки с неограниченным сроком службы, кажется, на плутонии. Работает и работает. Здорово, правда?

— Да, — согласилась Никки.

Миссис Бисон открыла парадную дверь, и они вышли из дома.

— Спасибо тебе большое. Если заметишь что–то еще, приходи. — Она улыбнулась, и Никки, испытывая чувство гордости, пошла домой.

По дороге в «Зеленую гавань» она вдруг ощутила угрызения совести, ведь никаких черных призраков около дома Хойта Маккоя она не видела и вообще не заметила на его участке ничего плохого. Но тогда она почувствовала какое–то отторжение. А обо всем остальном она говорила миссис Бисон правду.

Едва Никки переступила порог особняка, как зазвонил телефон. Она сняла трубку.

— Хорошо, что это ты, — раздался в трубке голос Аманды. — Я вспомнила, у меня остался ключ от дома. Я хочу его отдать.

— Хорошо. Принеси, когда тебе будет удобно. Аманда, есть что–нибудь новенькое от пророчицы? Ей получше?

— Нет, она такая же, как и всегда, грустная и тихая. По–прежнему что–то неразборчиво говорит, а иногда уходит.

— Уходит?

— Да, ходит, словно во сне, как лунатик. Идет во двор, и мне приходится бежать за ней.

— Она пытается куда–то пойти?

— Не знаю.

— И я по–прежнему не могу познакомиться с ней? Мне так интересно, Аманда! Может, я смогу разобрать, что она говорит.

— Сомневаюсь, — ответила Аманда. — Если уж миссис Бисон не может, не понимаю, как тебе это удастся.

— Но мне хочется на нее взглянуть. Как она выглядит?

— Выглядит больной. Черные круги под глазами. — В голосе Аманды слышалось нетерпение. — Я должна идти.

Почти час Никки провела в «Зеленой гавани» одна. Ей нравилось оставаться в доме одной. Она бродила по тихим комнатам, как старатель в поисках золотой жилы. Ее интересовало все старое, а особенно — написанное и напечатанное. На третьем этаже она доставала из ящиков столов, с полок шкафов, из сундуков и коробок пачки писем, программки давно забытых спектаклей, журналы, бухгалтерские книги, списки гостей, открытки. Никки сидела на полу и рассматривала эти бумаги, долетевшие до нее через пропасть времени, которые, казалось, говорили ей от лица тех, кто оставил их на бумаге: «Помни нас. Мы здесь жили. И были такими же, как ты».

Отис сидел рядом с ней, тыкался носом в ее руку, требуя, чтобы она поиграла с ним, а иногда засыпал, распластавшись на животе, как лягушка.

Кристал все не возвращалась, и Никки решила вывести Отиса на прогулку.

Выходя из дома, она обнаружила, что дверь в подвал приоткрыта. Вероятно, сантехник зашел туда, чтобы проверить водопровод. Подвал давно интересовал ее, и она решила заглянуть туда. Взяв Отиса на руки, Никки открыла дверь и переступила порог. Сантехник зажег свет — тусклая лампочка под потолком осветила каменные ступени.