Ларт Многодобрый - Елена Плахотникова Страница 18

Упасть я не мог – проклятый ус вцепился мне в руку и начал трясти и бить о камни. Меня подняли не очень высоко, но отрубить ус я все-таки не мог – рука с мечом торчала кверху. Перехватить оружие я не успел, хоть меня и перестали трясти, – голова врага придвинулась ко мне совсем близко. Он посмотрел на меня сначала одним глазом, потом другим. Глаза у демона были мутно-синие. Потом губы его вытянулись, будто он хотел меня поцеловать. От его ран воняло так, что у меня слезы наворачивались на глаза.

Все, что я съел вчера и сегодня, сразу же подкатило к горлу.

…Бей вонючку!

И тогда я ударил его. Кулаком в нос. Изо всех сил.

Демон рассыпался в пыль.

Я упал возле Столба. Горький комок, что стоял в горле, вылился из меня. В пыль, что была когда-то демоном.

Потом я пополз. На четвереньках. Туда, где стояли раб и два поала. Части тела, за которые хватал демон, болели так сильно, будто я совал их в огонь. Но живых браслетов на руке и ногах уже не было. Однако подняться и идти дальше я не мог. Все тело болело и дрожало. Земля тоже качалась подо мной. Проклятый демон заколдовал меня!

…Обычный отходняк после стресса. Только и всего.

Я не сразу вспомнил, что меч нужно убрать. Только когда раб начал усаживать меня на поала. Кулак, которым я ударил демона, не захотел разжиматься. Когда я посмотрел на него, то испугался так, как не боялся, даже глядя в глаза демону.

У меня в кулаке был Пьющий Жизнь.

4

Надо мной была огромная каменная плита. Меня положили под нее после битвы с демоном. Если все это мне не приснилось, как накануне смерть Беззубого. А может, это опять шутка моего демона и скоро я услышу голос охранника…

– Нип, ты хочешь пить?

– Хочу.

Вода была вкусная и совсем не соленая. И дал мне ее Ролус. Не заговори он со мной, я все едино узнал бы его. По дыханию, по запаху. По тому сиянию, какое вижу вокруг него. Даже когда глаза мои закрыты.

Ролус чего-то боялся.

Охранникам купца нравится пугать его. Они говорят молодому злые и обидные слова, а он от страха убегает. А если не может от них скрыться, то начинает плакать. Тогда охранники смеются еще громче. Купец молчит и не останавливает их.

– Ролус, где Беззубый?

У охранника есть другое имя, но я стал называть его так после нашего поединка, и слуга купца тоже. Когда тот его не слышит.

– Его нет.

– А где он?

– Его убил демон. – Голос у Ролуса дрожал.

– Ты сам это видел?

– Нет. Видел кипан, видели охранники, видели лекарь и купец.

– А Читающая?

– Она тоже. И велела сжечь Беззубого, а его пыль рассыпать над трещиной.

– А это ты видел?

– Да. Но совсем немного. Кипан сказал, чтобы я и тисани не смотрели. Я сразу отвернулся, а Ситунано смотрел долго. Потом у него заболел живот.

– Еда вышла верхним путем?

– Да. А откуда ты знаешь? Ты видел? Нип, ты же тогда спал на поале.

– Не видел. Но мой живот тоже так болел. После битвы с демоном. Ролус, дай мне еще воды.

– На, пей. – И молодой протянул мне флягу. – Ты и на поале просил воды. И потом, когда кипан положил тебя здесь.

– Это он велел тебе сидеть возле меня?

– Нет. Это я сам.

– Почему?

– Нип, ты горячий, ты много пьешь, а фляга у тебя маленькая.

– Здесь много воды?

– Очень много! Как под Сломанным Столбом.

Там был родник на дне каменной чаши. Чаша большая – только плащом можно прикрыть ее. Рано утром вода выливалась из нее и стекала в маленькую трещину. А вечером воды в ней оставалось так мало, что родник можно было накрыть рукой. Тогда он облизывал ладонь, как детеныш поалихи.

Я быстро выпил всю фляжку, и моя кожа сразу стала мокрой. Я вытер остатки влаги на лице, а рубашку мне помог стянуть Ролус.

– Ты всю дорогу так пил. А лекарь сказал…

Молодой замолчал и стал выкручивать мокрую рубашку.

– Нип, я ее постираю. Когда ты заснешь.

– Так что сказал лекарь?

– Что твои раны нельзя вылечить. Что ты скоро умрешь. Что воду на тебя тратить не надо.

– А я много выпил?

– Много. Свою фляжку, мою, кипана и… еще два буримса.

Я выпил столько воды, что можно было в ней искупаться.

– Это он велел открыть буримсы?

– Да.

– А что Читающая сказала?

– Чтобы ты пил. Что вечером еще будет вода.

Проводники не любят говорить, что будет вечером или утром – потому что этого может и не быть. Пыльная Земля полна ловушек и неожиданностей.

– Она еще что-то говорила?

– Да. Но я не понял.

– Про мои раны?

– Нет. Она сказала, что ты закрыл Демону пасть и она теперь долго не откроется.

– А что она сказала о моих ранах?

Ноги и рука болели не сильнее всего остального.

– Ничего. Велела помыть тебя и ушла.

– Лекарь их видел?

– Нет. Он сказал, что если от раненого так воняет, то он скоро умрет.

От меня воняло. Очень сильно.

– Ролус, помоги мне встать.

– Зачем? Я принесу полную флягу и…

– Ролус, я хочу помыться. Отведи меня к воде.

– Я отведу, Нип, но…

Молодой вздохнул так, будто хотел заплакать.

– Говори!

– Читающая сказала, чтобы я не мыл тебя рядом с Чашей. Тогда ты не отравишь воду.

– Ты теперь не боишься ее?

– Боюсь. Но Беззубого я боялся больше. А еще я боюсь, что ты скоро умрешь.

– Я умру, когда Мюрту позовет меня. Сегодня я не слышу его зова.

Караван остановился под Спящим Столбом. Места здесь хватило бы для десятка караванов, но все поалы и люди расположились возле самого выхода. Только меня положили далеко от костра. Там, где Столб почти касался камней. Когда я поднялся, то достал рукой до плиты над головой. Где-то с правого бока слышался голос воды.

– Ролус, как ты донес меня сюда?

Молодой ростом с меня, но тонкий и слабый, а поал здесь не пройдет – для него слишком низко.

– Это не я. Это кипан нес тебя. Он очень сильный!

– Сильный.