Покрывало ночи - Сергей Раткевич Страница 18

Все еще только должно было случиться.

— Уже пора? — спросила Шенген, королева Анмелена.

Глаза жены пристально посмотрели в глаза мужа.

— Пора, — вздохнул Эруэлл, верховный король Оннерского Союза. — Я вернусь. Я вернусь, как только смогу.

— Не нужно, — покачала головой Шенген. — Я сама поспешу тебе навстречу. Вот только распоряжусь дома. И, с лучшей дружиной — к тебе.

Она положила ладони ему на грудь, и король с королевой нежно поцеловались. Вокруг стояли анмелеры, но Эруэлл не чувствовал смущения. Почему-то ему не было неудобно целоваться вот так, прилюдно, у всех на глазах. Почему-то не было.

Быть может, потому, что так было правильно?

Еще мгновение они глядели друг на друга. Глаза в глаза. Потом Эруэлл шагнул в замерцавший портал. Пора и в путь! Он и так задержался дольше возможного. Нельзя подвергать такой опасности доверившихся тебе людей.

Внезапно мерцающая чернота портала продырявилась фиолетовым грохотом. Слева от Эруэлла пустота натужно вспучилась, раздался оглушительный искрящийся треск. Во все стороны сыпанули острые осколки пустоты, и Эруэлл обнаружил, что он уже не один.

Едва взглянув на «гостя», он тут же полез в карман за «серебристой смертью». То, что убивает магов, должно справится и с этим. Должно. Должно, потому что это — не человек. Он только притворяется человеком. Когда-то был. А теперь только притворяется.

Предводитель прислужников Темного Бога недаром решил лично забрать жизнь короля Эруэлла. Только у него были шансы справиться с бывшим разведчиком. Темный Бог вручил ему особо мощные амулеты. С их помощью можно было добраться до верховного короля. И то, что король Эруэлл как раз шагнул в портал, ничего не меняло — скорей наоборот. Исчезая из Анмелена, Эруэлл рассчитывал появиться в своем кабинете в Денгере. Этого не случилось. Эруэлл завис в пустоте наедине со своим врагом. Ушедший из одного места, но не добравшийся до другого. Он стоял в искореженном портале, и смерть смотрела прямо ему в глаза.

Прислужник Темного Бога выхватил меч и бросился. И тотчас под ноги ему полетела «серебристая смерть». Яростная белизна окутала нападавшего — окутала, но не уничтожила. Даже не остановила. Эруэлл едва успел уклониться от чудовищного удара. Вражеский меч пропел у него над головой. Ответным ударом меч Эруэлла коротко клюнул бьющую руку. Прислужник Темного Бога охнул, отпрыгнул назад, схватил один из своих амулетов, быстро провел им по ране и вновь ринулся в бой. Казалось, врага питает какая-то неведомая сила. Эруэлл не знал, какая. Неизвестный не был магом. «Серебристая смерть» ему вреда не причинила — но и человеком он быть не мог. И даже не потому, что был невероятно страшен. Эруэллу случалось видывать уродов и пострашнее. Одно такое страшилище заведовало приютом для сирот и подкидышей. Замечательной доброты человек! Нет. Здесь дело было в другом. Что-то чуждое топорщилось в каждом его движении, что-то нездешнее было в его неукротимой злобе и яростной мощи его частых ударов.

«Выдохнется!» — думал Эруэлл, уворачиваясь от ужасающих ударов. — «Должен выдохнуться!»

Он и не пытался всерьез парировать рушащийся меч противника. Падающую с неба скалу может парировать только другая такая же скала. Человеку лучше отскочить в сторонку. Эруэлл так и делал. Отскакивал, уворачивался, контратаковал. Он уже несколько раз серьезно ранил своего противника, но того всякий раз выручали развешанные по всему телу амулеты. Эруэлл дважды провел прием, после которого меч противника должен был сломаться — но добился лишь того, что едва не потерял кисть руки. Меч врага был заколдован, не иначе.

«И почему его „серебристая смерть“ не берет?» — недоумевал Эруэлл.

Они сражались все отчаяннее, все быстрее. А вокруг них извивалась раненая пустота.

Скоро Эруэлл понял, в какой фехтовальной школе обучался его противник. Гуан Энери. Солидная школа для богатых и очень богатых людей. Средний Запад. Школа дорогая, не признающая простонародных выкрутасов, а значит, не имеющая в своем арсенале сколько-нибудь действенных приемов против «поцелуя в локоток», «платочка на ладошку», «зеленой лошадки» и прочих в том же духе.

«Простолюдинов, дерзнувших схватиться за меч, следует пристреливать из лука» — любимая поговорка мастеров этой школы. А что, если нет лучников? Вот, например, здесь их нет. И не будет.

Эруэлл уклонился от очередного классического финта, и простонародные боевые ухватки так и посыпались из него. Руки, плечи, а потом и бока прислужника Темного Бога мигом покрылись длинными кровоточащими царапинами. Эруэлл еще ускорил темп, не давая тому времени на заживление ран. Каждая попытка отвлечься для исцеления приносила с собой новую царапину. Появилась царапина на бедре. Следущая наискось перечеркнула грудь. Прислужник Темного Бога глухо зарычал от ярости — но достать Эруэлла не мог. Зарычав, он потерял равновесие, оступился и едва успел парировать коварный удар снизу вверх, в живот… а от очередной царапины не уберегся. Царапина наискось перечеркнула лицо. Прислужник Темного Бога заорал и схватился за лицо. Эруэлл прочертил еще одну царапину у него на руке. Что тут началось! Видно, лицо много значило для этого бывшего человека. В один миг он забыл все уроки фехтования. Бросив меч, он поднял над головой амулет и прыгнул на Эруэлла. Тот отскочил. Амулет загорелся странным огнем, врезаясь в мерцающую тьму портала. Еще миг — и портал распался.

Они вывалились в коридоре комендатуры. Прямо перед ними Санга Аланда Линард мыл пол. Оружия при нем не было. Прислужник Темного Бога с воем бросился на него. Санга Аланда Линард поднял голову и приятно улыбнулся.

— С возвращением Вас, Ваше Величество! — сказал он Эруэллу и хлопнул в ладоши.

Тело бегущего к нему нелюдя буквально взорвалось. Линард сокрушенно вздохнул.

— Ну вот. Опять все перемывать придется.

— Это… — выдавил из себя Эруэлл. — Это ты как?

— Да так, — пожал плечами Линард. — Так уж вышло.

— А говорил — магией не владеешь!

— Да при чем здесь магия? — усмехнулся Линард. — Доживешь до моих лет, и ты так научишься, Твое Величество.

Курт очнулся утром. С такой тяжелой головой, что ее даже поднимать не хотелось. Тоже мне, нашли ярмарочного силача — такие тяжести ворочать. Им, между прочим, за такую работу большие деньги платят.

«И что у этого проклятущего жреца за вино было?»

Голова болела. Очень.

«Может, это вообще не моя голова?» — сонно подумал Курт. — «Моя никогда себя так не чувствовала.»

— Мур! — простонал он.

Тишина.

«Ну вот, теперь еще и посох исчез!»

— Мур! — повторил Курт, стараясь вложить в свой голос всю глубину страдания по поводу несовершенства окружающего мира. Мир в котором существует такое спиртное, несовершенен. Это точно.