Багровые небеса - Андрей Ливадный Страница 18

Сейчас внутреннему взору Вадима, сознательно отсеявшего проявления живой природы, предстал новый слой реальности: он визуализировал геомагнитное поле планеты, наблюдая его искажения, мог с уверенностью судить о наличии залежей различных ископаемых, очаговых зонах залегания радиоактивных элементов, видел температурную карту местности, различая по оттенкам и интенсивности различные породы, нагретые солнцем и в свою очередь излучающее тепло.

Прошло несколько секунд и картина, формирующаяся в сознании Рощина, вновь изменилась.

Мысленное усилие задействовало новую группу датчиков, тонко отстроенных на прием определенных, заранее известных проявлений энергетики, - мнемоник преодолел очередной слой виртуальности и теперь погружался в пучину образов, напрямую связанных с деятельностью человека, а если быть еще точнее, то истинными источниками энергетической активности, которую явно фиксировали импланты, являлись не сами люди, но созданные ими машины.

Яркие нити энергоцентралей. Опалесцирующие пятна автономных реакторов. Потоки сканирующего излучения, информационные каналы виртуальной сети, тепловые контуры потребляющих энергию механизмов, узлы кибернетических систем, - все это воспринимал разум мнемоника.

Не смотря на успехи в области нанотехнологий, постоянно совершенствующиеся кибернетические комплексы не могли сравниться с мнемоником. Разум Вадима заменял сейчас тонны оборудования, которые пришлось бы доставить на поверхность Фрисайда, запитать энергией, распределить по огромным площадям, чтобы получить хотя бы подобие результата, отпечатавшегося в сознании Рощина в виде сложной, но понятной для него картины.

Он спокойно и методично работал, его память не сохранила страданий тех лет, когда в нем насильственно пробуждали уникальные способности, он не помнил шоков после имплантаций, как не знал истинной статистики смертности среди учащихся закрытых корпоративных школ.

Нет. Он был предан корпорации и работал не из страха, не за деньги, а, как думалось, - по призванию. Существовало четко определенное мировоззрение, система незыблемых, как казалось, ценностей, позволявших сохранять душевное равновесие, жить в мире с самим собой, верить, что поступаешь правильно…

Рощин медленно повернул голову (хотя мог бы и не делать этого) затем, когда сознание запечатлело сложную палитру распределения энергий, открыл глаза и тут же произнес требовательным, не терпящим возражений тоном:

– Карту местности, быстро!..

Лейтенант уже расправлял перед ним тонкий, но прочный лист пластбумаги.

Запрет на использование внешних электронных устройств продолжал действовать, и Вадим начал методично наносить на карту обнаруженные и частично распознанные им объекты.

– Проклятье… - Выругался Херберт Мак Милан, заглянув через плечо командира. - Они что успели создать планетарную оборону?!..

Звук человеческого голоса вторгся в сознание Вадима, возвращая ощущения реальности.

– Нет. - Вместо лейтенанта ответил Рощин, продолжая наносить на карту все новые и новые условные обозначения опорных точек противника. - Они реактивировали системы Земного Альянса, оставшиеся тут еще с войны.

– Значит, эти уроды не зачистили планету, а переподчинили себе боевую технику? И что теперь? Серв-машины? Модули «Одиночек» [19]? Или что похуже?

– Техника давно пришла в негодность. - Категорично ответил Вадим. - Сохранились лишь звенья глобальной кибернетической сети, в основном глубоко эшелонированные вглубь планетарной коры.

– Нереально. - Скептически произнес Риган, с возрастающим недоверием глядя, как из-под руки Вадима начинают проступать контуры сложного, многократно дублированного кибернетического комплекса планетарной обороны, к которому были подключены вполне современные системы тяжелых вооружений.

– На взлом подобной системы нужны годы, а у них была пара месяцев от силы. - Высказал свое мнение Зейдан Зарипов, штатный компьютерный техник диверсионной группы.

– Здесь работали кибрайкеры. - Коротко ответил ему Вадим.

– Зейдан, не мешай.

Компьютерный техник хотел что-то возразить но, пожав плечами (что прошло незамеченным, из-за неадекватного устройства сервомоторов боевого скафандра), отошел в сторону, со злостью подумав, что он, в данной ситуации, явно начинает играть второстепенную роль.

Лейтенант терпеливо дождался, пока Рощин закончит, и лишь затем задал вопрос:

– Если систему взломали кибрайкеры, они и контролирую ее?

– Да. - Подумав, согласился Вадим. - Времени на автоматизацию и смену программного обеспечения у них действительно не было. С системой должны работать те, кто ее взламывал.

– Ты сможешь вывести нас к центру управления?

– Это тут. - Рощин указал на неброский символ, окруженный куда более понятными и зловещими условными знаками. - Вчетвером не пробиться.

– Впятером. - Поправил его Бугаев. - Исходя из полученных данных, наша задача стала с одной стороны проще, а с другой намного сложнее. Мы должны нейтрализовать кибрайкеров. Иного выхода нет… Еще один вопрос, Рощин. - Посмотрев на карту, добавил он. - Вот это, - лейтенант указал на одну из крупных пометок, состоящую из нескольких плотно сгруппированных символов - Ты не ошибся?

– Нет. Это фрегат.

– Фрегаты не садятся на поверхность планет.

– Я знаю. Вот, рядом обозначение четырех кораблей поддержки. Так называемые «технические носители» по классификации флота Земного Альянса. Они специально сконструированы для принудительной посадки на подготовленные планетарные космодромы крупных космических кораблей, вплоть до крейсеров. Обычная практика той эпохи, когда ремонт и техническое обслуживание проще было произвести на поверхности планеты, чем в открытом космосе.

Похоже, что Бугаева не интересовали исторические экскурсы.

– Фрегат… - Рассуждая, вслух произнес он. - Значит, нашему флоту готовят ловушку? Могут быть и другие корабли?

– Не в этом регионе. Хотя теоретически - да.

– Ну, я думаю, офицеры центра управления будут осведомлены об этом, верно? - Недобро усмехнулся лейтенант.

– Естественно. - Кивнул Рощин.

Бугаев еще раз посмотрел на карту, что-то прикидывая в уме, и произнес:

– Нам предстоит нелегкий марш-бросок. 

Для Рощина эта высадка стала первым опытом в боевой практике.

Некоторые способности, развитые в период обучения, до последнего времени хранились в сознании Вадима, в виде невостребованного потенциала.

Шагая вслед за командиром диверсионной группы, он старался не сосредотачиваться на грядущем испытании. Рано или поздно его встреча с настоящим мнемоническим противником должна была произойти.