Москва 2066. Сектор - Андрей Лестер Страница 18

А главное – зачем? Зачем это было проделано?

Губернатор Хабаров, один из немногих, кто вообще не оглядывался на экранные изображения первых лиц государства, предложил следующий план. Первое – постараться определить источник угрозы и получить информацию о нем. Если есть возможность – связаться с представителем источника, узнать цели и требования. Второе – понять, будут ли еще атаки или, точнее, зоны воздействия, и не может ли зона расширяться сама по себе, без дополнительной поддержки извне. Третье, и самое важное, – немедленно выработать тактику первоочередных действий: эвакуацию, изолирование, меры предосторожности.

– Десантные атаки, во всяком случае, следует прекратить, – сказал Хабаров, обращаясь к министру обороны. – И немедленно, кстати, проверить, не напортачили ли чего-нибудь наши собственные модернизаторы в Сколково.

Лицо президента на экране мгновенно приняло выражение мальчишки, застигнутого за воровством мелочи из отцовского кармана.

Тему инженерной ошибки подхватил министр по чрезвычайным ситуациям.

– Действительно, почему мы не рассматриваем сценарий катастрофы? – спросил он. – Мы можем иметь дело с последствиями разрушительных непреднамеренных событий.

– Интересно, каких? – спросил представитель министерства обороны.

– Например, эксперимент с новым видом вооружения. – Министр исподлобья пристально посмотрел на военного, тот, нагло ухмыляясь, легко выдержал взгляд. – Или, действительно, Сколково. Адронный коллайдер какой-нибудь, ядерные исследования, космические программы. Не знаю. Много чего. Всем ведомствам нужно выложить карты на стол, и немедленно.

– Мы против, – выступил директор ФСБ. – По надуманной причине вы хотите вывести из зоны секретности все, что находилось под грифом десятки лет. «Выложить карты» – это значит разрушить институт государственной и военной тайны. Причем надолго. Если не навсегда.

– Мы выкладываем карты не перед случайной публикой, – возразил министр. – Здесь собрались серьезные государственные люди.

– Не настолько серьезные, уверяю вас, – ответил фээсбэшник. – А что, если катастрофа в результате сбоя систем или, как вы говорите, инженерной ошибки случилась на объектах других государств? Например, на американском военном спутнике? А ударило по нам?

«Порвалась цепь великая», – вдруг выскочил из моей памяти школьный отрывок из Некрасова. – «Одним концом по барину, другим по мужику».

– Я уже говорил с президентом Америки, – вступило в беседу экранное изображение премьера. – Они проверяют у себя. Они обеспокоены, но не очень верят нашей информации.

– Есть важная информация! – попросил слова худой человек в очках с айфоном в руке. – Центр исследований «Молот». Только что пришло сообщение. Совместно с силами министерства обороны мы замерили… Ну, чтобы было понятнее, скажем так, радиацию и электромагнитное излучение по периметру зоны потепления. Так вот, ни одно из известных нам излучений не дает показатели, на любую заметную величину отличающиеся от таких же показателей вне зоны. То есть, если переводить на язык обывателя, извините, в зоне не происходит ничего. И в то же время нам известно, что там все-таки кое-что происходит.

– Невероятный логический аналог черной дыры! – воскликнул академик Небоженко, всемирное светило, руководитель проектов из института ядерных исследований, и непонятно было, шутит он или серьезно.

Спустя две минуты присутствующие втянулись в обсуждение возможности инопланетной атаки, вероятно даже разумной. И тут по микрофону постучал патриарх.

– Дайте слово патриарху, – сказал с экрана премьер.

– Да, конечно, – согласился министр обороны. – Давайте дадим слово патриарху.

Гул в аудитории не умолкал, но в общем-то никто не возражал, пусть выступает представитель конфессии. Один только Хабаров попытался воспротивиться.

– У нас нет времени выслушивать патриарха, – бесстрашно сказал этот крупный мужчина с широким лицом и густыми седыми бровями. – По крайней мере, не сейчас.

Однако слово дали. Понятно, что за инопланетянами в списке предполагаемых причин должно было следовать божественное воздействие, и все приготовились отдать дань традиции, но патриарх сумел поразить всех присутствующих, кратчайшим путем вернувшись к тому, с чего начинали почти час назад.

– В условиях продолжающегося экономического кризиса, – своим резонирующим актерским голосом заговорил местоблюститель, – наши соперники, определенные силы на Западе, несомненно, ищут способы выйти из тупика за счет других народов и стран. В первую очередь за счет России, последнего оплота сопротивления и здравомыслия…

– Конкретно что вы предлагаете? – перебил его Хабаров с нескрываемым раздражением, и всем стало ясно, что, если все закончится хорошо, смельчаку больше никогда не видать губернаторского кресла.

– Я предлагаю, – все тем же надменным резонирующим голосом выговаривал патриарх, – добиваться от властей Америки и других Западных стран передачи нам полной информации относительно совершенной ими диверсии…

Патриарх говорил еще около пяти минут, в течение которых премьер несколько раз смотрел на часы на своей правой руке. Я сидел далеко сзади, на возвышении, и в определенный момент мне показалось, что экранное изображение премьера подмигнуло экранному изображению президента. Не знаю, насколько эффективен такой способ общения, но буквально через мгновение президент произнес:

– Я еще раз хочу услышать, что может предложить МЧС.

Патриарх шумно сел. Министр по чрезвычайным ситуациям пожевал губами и оглядел всех исподлобья.

– Важно определить, – сказал он, – имеет ли зона тенденцию к расширению. И если мы столкнулись с разного рода негативными проявлениями, как то – отказ связи и аппаратуры, изменения в психике людей, то не могут ли они, эти явления, приобрести характер эпидемии? Пока что это один сравнительно небольшой город, даже, мне подсказывают, пока только район… Затронет ли это другие города? Как узнать это? Как предотвратить? Какая профилактика может быть предпринята, какие профилактические действия, короче, вы все меня поняли… Оцепить мы можем силами военных, разгрести завалы силами нашего министерства, но как предпринять профилактические меры против того, чего мы не понимаем? Вопрос к ученым.

– Я вот что хочу сказать, – поднялся со своего места академик Небоженко.

Он повернулся во все стороны и посмотрел на присутствующих, сидевших в разных местах зала, словно, чтобы убедиться, что это похожие на него существа, с таким же приблизительно мыслительным аппаратом. Если не по мощности, то хотя бы по принципу устройства.

– Я вот что хочу сказать, господа, – повторил академик. – Вы знаете, что это напоминает больше всего? Помните фильм «Земля Санникова»? Такое ощущение, что кто-то хочет принудительно построить на нашей территории что-то вроде рая. Да. Маленький рай в Орехово-Зуевском районе.

Поднялся шум. Некоторые вскочили со своих мест. Я смотрел на мельтешение мужчин в сверхдорогих костюмах и вспоминал то небывалое чувство счастья, которое испытал, стоя на плечах водителя и глядя через забор «Фенолита» на ровную площадку травы внизу и на птицу с круглым блестящим глазом, сидящую неподалеку от меня на бетоне забора. «Рай? Почему нет», – думал я, пронизываемый холодом неизвестности.