По волчьим законам 3. Хозяйка города - Тамара Клекач Страница 18

Тогда у меня не было Никиты, и я не до конца понимала тусклость ее взгляда матери-одиночки, не хватавшей по жизни звезд с неба и забившей на очень многое после того, как ее бросил муж с ребенком на руках, но то, что я понимала это сейчас, ни на что не влияло, ведь теперь у меня был сын, безопасности которого угрожали, да еще и забрали его отца отнюдь не для культурного чаепития.

– Как сын? – как бы между прочим, спросила я. – Нравится ему "бриллиантовая" жизнь, ради которой его мама так старалась?

Я скользнула взглядом по цацке на ее шее. Артур любил приукрашать тех, кого трахал, но в ее случае явно пожадничал, и бриллиант, который был в кулоне, и бриллиантом-то назвать нельзя было. Так… Облупленный кусочек, который отвалился в процессе огранки.

– Что ты об этом знаешь?! – сломлено ответила Кристина, переместив все такой же, как и год назад тусклый взгляд с пистолета на мое лицо.

Да уж… Ее влюбленность в Артура, если таковая вообще была, явно не пошла ей на пользу, и даже близко не обернулась сказкой.

Неужели она, человечек с ребенком на руках, да еще и очень посредственной внешность и невыразительно-женственной фигурой, думала, что охмурит волка, и он женится на ней, папочкой даже станет для ее сына?

Что же в действиях Артура могло навести ее на подобную болезнь мозга? Или же ее ослепили или вообще отравили бриллианты, которые она часто примеряла без особой страсти, которая вдруг пробудилась вместе с дуростью и наивностью?

Серьезно, я была о ней лучшего мнения!

– Да вот вообще ничего не знаю! – резко взмахнув пистолетом, ответила я. – Вообще! Веришь? Бессонные ночи? Не слышала! Порванные соски? Что за бред?! Подгузники? Да вы шутите, ребята!

Серый в шлеме глухо засмеялся от моего выпада. Даже Алеша усмехнулся. Уж он-то точно ничего не слышал про подгузники и тем более их замену!

– Знаешь, Кристина, я в тебе очень ошибалась! – между тем продолжила я.

Я вернулась к столу и положила на него пистолет. Как же сладко от него пахло разогретым порохом и серебром!

– Но это даже хорошо, – добавила я. – На ошибках мы учимся, а удивляться порой так и вообще полезно!

– Что ты хочешь? – прошипела она.

– Того же, чего и все, – безмятежно ответила я. – Здоровья и благополучия, любви и счастья, оргазма каждую ночь… – скучающим тоном перечислила я, загибая пальцы. – А еще… – Подумав, я снова взяла пистолет. – Я хочу справедливости. Артур вот говорил, что с ним делали плохие вещи, но знаешь… Со мной их тоже делали. А знаешь почему?

– Потому что ты воровка! – с ненавистью выплюнула Кристина.

– Нет, Кристина. – Я улыбнулась. – Их делали со мной потому, что ты кое-что кое-кому сказала. Я не успела уйти, понимаешь? А брата моего вообще убили у меня на глазах.

– И что? – с вызовом бросила Кристина, смерив меня злобным взглядом. – Ждешь извинений? Думаешь, если пришла вся такая из себя с дрессированными шавками, то тебе все должны в ноги падать? А если без них? Без ствола? Артур бы задавил тебя! Ты же моль! – Она перешла на крик. – Просто моль! Была ею и осталась!

– А ты оборзела, смотрю за год, – невозмутимо ответила я. – Зубки отрастила. Это хорошо. Развиваться нужно. Если мы не будем развиваться и адаптироваться, то мы просто напросто вымрем. И да, ты права: с Артуром я бы сама не справилась. Хотя… – Я игриво взбила волосы глушителем и приложила его к красным губам. – Не знаю. Я Артуру очень нравилась. Ты вот, например, знала, что он хотел, чтобы я оставалась с ним? Он говорил, что вместе мы сможем достичь большего, и город будет наш. Он стал бы хозяином, а я хозяйкой. – Заплаканное лицо Кристины перекосилось. – Мда… Вы поняли, ребята: она не знала! – насмешливо добавила я. В кабинет долетел смех мотоциклистов. – Ну, да не суть! – Я махнула пистолетом, мол, проехали. – Что касается того, что я пришла не одна… Ну, Кристиночка… – протянула я. – А почему нет, если я это могу? Ты бы вот на моем месте тоже вовсю использовала… Впрочем, – я гадко улыбнулась ей, – о чем мы говорим? Хоть и говорят, что любят не за внешность, но мы-то с тобой знаем, как она важна, правда? А еще важен секс. Если женщина в постели, как бревно, то ей никакая внешность не поможет удержать мужика.

Нижняя губа Кристины задрожала, предвещая новые сопли. Увы и ах, они были не по Артуру.

Я вот тут снова вспомнила вечер ограбления и все ее умелые слезы и истеричные всхлипы. Я ведь уже тогда подумала, что они были очень осознанными и продуманными до мельчайших деталей, включавших даже ее сына, чуть не оставшегося сиротой. Именно благодаря этому нам удалось обойти вопросы об Артуре.

И тут мне пришло в голову: она ведь ни хрена не была в него влюблена, но действительно считала, что я подбила его украсть алмазы, и что с ним мы должны были встретиться ночью, чтобы поделить добычу.

И что же Кристина сделала? Она слила меня кому надо. Причем достаточно хитро, подмешав в свой коварный коктейль Егора.

Видимо, она считала, что таким образом выиграет время и, пока Ангелов будет в первую очередь искать меня и Егора, она сама обработает Артура, у которого, как она думала, на самом деле были алмазы, и с ним уже умчится в рассвет к "алмазной" жизни.

Что ж, как говорил Артур: каждый выживает, как может.

Так или не так оно было, но это возвращало меня к вопросу: как она вышла на прихвостней Ангелова?

Мне вот просто было любопытно. Вообще не существенно при моих проблемах, но очень любопытно.

– Как и с кем ты связывалась в тот вечер? – спросила я.

Труп Артура начинал меня раздражать, а со стороны торгового зала подозрительно не доносилось ни одного звука.

– У Артура был номер, – хрипло ответила Кристина.

Борзость ее улетучилась, и она нервно теребила пальцами пугавицу на рубашке. На Артура она старалась не смотреть, чтобы не пускать в голову мысли о том, что ее постигнет та же участь.

Я кивнула Серому, и он потянулся к внутреннему карману мотоциклетной курточки за визитницей.

– Здесь его нет, – сказала Кристина. Пуговицу она оставила в покое и принялась теребить кулон. – Я… Я потеряла его, но… Но это была карточка… Из казино, которое недавно… – Кристина вскинула округлившийся взгляд на меня, будто внезапно что-то поняла. – Ты… Ты…

Я резко оттолкнулась от стола, и тот почти неприлично скрипнул. Кристина дернулась и испуганно посмотрела на пистолет, зажатый в моей руке.

Да… Каждая тварь хотела жить. И она в том числе. К ее счастью, жить ей было ради кого.

Если о Кристине и можно было сказать что-то хорошее, так это то, что своего ребенка она любила. Говорила о нем она мало и очень редко, и я даже сомневалась иногда, был ли у нее ребенок вообще, но теперь, когда я сама стала матерью, я понимала, почему она так делала: о самом ценном в жизни не говорят на всех углах. О нем молчат. Его берегут.