Тарра. Граница бури. Летопись вторая - Вера Камша Страница 18

— Тогда почему вы его боитесь?

— Потому что он плоть от плоти Тарры, а мы лишь пришельцы, причем неразумные, — с нарочитым смешком откликнулся Астен. — Давай лучше поговорим о тебе. Ты спокойно обращаешься с нашими поделками, в каждую из которых вложена магическая сила, ты уже освоила парочку заклятий. Это значит, что у тебя есть способности к волшбе и что ты нам не враждебна.

— Но откуда?.. — Я не договорила, но принц-Лебедь все понял.

— Эльфийская магия, смешанная с магией талисмана Проклятого, оказалась смертоносной не для тебя, а лишь для того существа, которое ты носила в себе. Это оно было воплощенным злом. Ты же, скорее всего, можешь стать и злом, и добром, и зависит это лишь от тебя. Большего я не знаю и, наверное, не хочу знать.

3

Тихо-тихо падал снег. Невесомые сверкающие пылинки совершали церемониальный танец в длинных полосах лунного света, превращая его в ожившее кружево. За окном царила зимняя ночь во всем своем безжалостном великолепии, а в Зале Лебедя пылал камин, и на столе в кубках дымилось подогретое вино.

В креслах у огня сидели двое и тихо разговаривали. Это был бесконечный разговор, из тех, что ведут лишь живущие одними тревогами и надеждами. Местоблюститель Лебединого трона, старший сын последнего эльфийского владыки Эмзар Снежное Крыло вел неспешную беседу со своим новым советником Клэром Утренним Ветром. С той ночи, когда погибла Тина, а Герика с Астеном ушли в никуда, Клэр жил в Лебедином чертоге. Родичи, опасавшиеся за рассудок и жизнь художника, постепенно успокаивались — правитель заставил Клэра загнать в самые отдаленные уголки души боль потери. О чем они говорили, никто не знал — разрушить защиту, которой отныне окружил себя Эмзар, было по силам разве что великим магам древности. Недавно доступный Лебединый чертог превратился в зачарованную крепость, и Убежище это восприняло как должное.

После смерти Тины эльфы, словно бы очнувшись от тысячелетней летаргии, соизволили посмотреть вокруг и обнаружили, что мир готов рухнуть. Древние и при этом вечно юные создания оказались к такому не готовы. Кроме, пожалуй, местоблюстителя, как-то сразу взявшего все в свои руки. Эмзара слушали — ведь когда наступает час решения и час действия, мало кто готов взять груз на себя.

Нашлись, разумеется, и такие, кто считал, что Эмзар должен увести свой народ из обреченной Тарры, но поскольку сами они не представляли, как это сделать, то и требования их звучали достаточно вяло. Что думал сам Эмзар, не знал никто, но вид у принца был такой, словно ему все ведомо и он ко всему готов. Это успокаивало. К несчастью, уверенность старшего из Лебедей была умелой игрой. Снежное Крыло не представлял, ни что ему делать, ни чем все может кончиться. Всю тяжесть положения знали только он и Клэр. Похоже, именно это знание и спасало последнему жизнь и рассудок.

Этот вечер обещал стать одним из тех, когда собеседники в тысячный раз перебирают уже известное в надежде отыскать просвет, но судьба в лице молодого воина из Дома Ивы уже маячила на пороге.

— Правитель, — Ариэн Нарсиэль учтиво склонил голову, — вас желает видеть супруга вашего брата.

— Проведи ее в малый кабинет. — На лице Эмзара не дрогнул ни один мускул. Воин вышел. Эмзар подбросил в огонь несколько еловых шишек и задумчиво добавил: — Не представляю, что ей понадобилось, но радости эта встреча нам не принесет.

— Нам? — удивился Клэр. — Я вовсе не хочу видеть… Я…

— Нам, — перебил правитель. — Я понимаю, что она мать Эанке. Именно поэтому нужно ее выслушать.

Клэр больше не возражал. Вдвоем они поднялись по обвивающей белоснежную колонну лестнице в башенку, где правитель предпочитал вести доверительные беседы. Нанниэль уже ждала.

При виде местоблюстителя женщина присела в положенном реверансе, но ее вид не отвечал требованию даже самого незатейливого этикета — губы Водяной Лилии дрожали, из всегда безукоризненной прически выбилась прядь, падающая на белоснежную шею, но Нанниэль, это похоже, не тревожило. Впервые в жизни.

— Я рад вас видеть. — Эмзар поцеловал тонкую, украшенную одиноким кольцом руку. — Как я понимаю, что-то произошло.

Нанниэль указала взглядом на Клэра, и деверь спокойно объяснил:

— Клэр из Дома Журавля со вчерашнего дня мой одро [5]. У меня от него не может быть тайн.

Нанниэль не стала ни на чем настаивать. Взглянув в глаза деверю, она произнесла отрывисто и четко:

— Она ушла.

— Кто? — уточнил Эмзар, уже не сомневаясь в ответе.

— Моя дочь и ваша племянница. Я обнаружила это лишь сейчас, когда зашла к ней. Она не ложилась в свою постель уже две ночи. Эанке Аутандиэль взяла свои артефакты, оружие и… — тут голос Нанниэли дрогнул, — драгоценности Дома.

— Она оставила письмо? — Эмзар говорил спокойно, но на душе у него было гадко и становилось все гаже. — С ней кто-то есть?

— Она не оставила ничего, что могло бы объяснить ее намерения, — почти прошептала жена Астена. — Я узнавала… Я думаю, с ней Фэриэн, но я не уверена.

— Что ж, сударыня, — правитель коснулся руки невестки, — вы рассказали все, что знали. Теперь идите и отдохните.

— Но, — она вскинула измученные, но от этого еще более прекрасные глаза, — я не знаю, что она может совершить. Она… Боюсь, она безумна…

— Идите домой, — повторил Эмзар, — я буду думать. И действовать. Это мое дело. Ариэн вас проводит.

Нанниэль торопливо подобрала синий плащ и, не оглядываясь, вышла, почти выбежала. Эмзар повернулся к Клэру.

— Вот и началось.

— Что ты намерен делать?

— Для начала обойти остров. Если у них хватило глупости его покинуть, надо сделать так, чтобы они не смогли вернуться.

— Выходит, ты рад, что она ушла?

— Рад. И одновременно в ужасе. — Эмзар задумчиво повертел в руках изящную подставку для перьев, а потом бросил ее на стол, да так неудачно, что ни в чем не повинная вещица свалилась на изысканный золотистый ковер. — Как правитель, я до безумия рад, что змеи избавили нас от своего присутствия. Останься они тут и начни разговоры о том, что Светорожденным нет дела до смертных, что мы должны спасать себя и так далее, у нас могли бы быть крупные неприятности. Но я боюсь, Клэр… Они не просто так ушли. Они замышляют убийство.

— Но… Я не понимаю…

— Я должен тебе сказать, что Тина, — Клэр при звуках этого имени вздрогнул, как от удара, — Тина была убита по ошибке. Эанке нужна Эстель Оскора. А я отпустил их с Астени вдвоем!

— Звездный Лебедь! Я так хотел пойти с ними, — простонал Клэр, — но, может быть, еще не поздно!