Спасти нельзя оставить. Сбежавшая невеста - Вера Чиркова Страница 17

А на правом, плавно поднимающемся к вершине большого холма, раскинулся сад из огромных старых ореховых и плодовых деревьев, между которыми без малейшего намека на какой-либо порядок располагались дома и башни магов в окружении цветущих кустов и покрытых коротенькой бархатной травкой лужаек.

– Интересно? – на миг оглянулся Джар и снова уставился на дорогу.

– Да, – ответила Леа и задумчиво добавила: – Только не все понятно.

– Я бы объяснил тебе, но это нужно увидеть самой, – уверенно заявил он. – А лучше пожить там. Тогда все станет ясно. Пока просто отдыхай.

– А на мои вопросы ты ответить можешь? – подумав, осторожно осведомилась Леа.

– Смотря на какие. Видишь ли… как показали последние события, все намного сложнее, чем мы считали раньше. Поэтому теперь гильдия должна посовещаться и поменять свои планы, и я не имею права заранее сообщать тебе о них. Но одно могу сказать твердо: никто не может заставить тебя идти против твоих собственных желаний и убеждений. Мы не белые маги, чтобы ставить общество выше личности.

– А они ставят? – заинтересовалась девушка. – Ты много о них знаешь? Можешь рассказать?

– Вопрос тебе удался, – непонятно чему усмехнулся Джар и согласился: – Но я расскажу. Немногие знают жизнь белых магов лучше тех, кто сам был адептом Белой цитадели и довольно долго ей служил.

– Ты был белым магом? – ахнула Леа, только издали видевшая этих людей, почему-то не любивших бывать в Брафорте. – Извини, пожалуйста, я не хотела перебивать.

– Не страшно, – не оглядываясь, отозвался маг и огорченно вздохнул: – Не повезло нам с погодой. Скоро будет дождь.

– Но ты ведь маг? – осторожно осведомилась девушка и впервые осознала, что никто не знает точно, на какие чудеса способны маги.

– Ну да, – подтвердил он и тихо усмехнулся: – И даже магистр. И если очень нужно будет, могу развеять какое-нибудь облачко. А создать – так даже несколько. Но если я сейчас попытаюсь разогнать эти тучи, обложившие долину со всех сторон, то всего лишь выжму себя досуха и буду декаду сидеть на источнике, восстанавливая силы. Поэтому нам придется ехать помедленнее, чтобы не снесло с дороги, и, как только начнет темнеть, – остановиться на ночь в первом попавшемся городке. Ну а теперь про белых магов. Главное, во что они верят и считают незыблемым, – это закон справедливости. Если судьба дала человеку магические способности, значит, он должен позаботиться о тех, кому не повезло.

– Но это же прекрасно, – обдумав его слова, с жаром произнесла Леаттия, и Джарвис тихо засмеялся:

– Я тоже так считал, и когда пробудился дар, пришел в Белую цитадель. Вечерами нас учили плести заклинания, лечить недуги и создавать несложные вещи, а утром выводили на улицы помогать жителям города и окрестных деревень. Сначала руками, как обычные люди, потом магией. Теперь я умею готовить и убирать, доить коров и строить дома, копать погреба и огороды, ковать железо и лепить горшки. И многое другое. Но со временем начал понимать, что не могу ко всем относиться с одинаковой доброжелательностью и любовью, как предписывают законы Белой цитадели. И мне гораздо приятнее колоть дрова скромным старушкам и пахать поля бедным семьям, попавшим в трудное положение из-за болезни или потери кормильца, чем пасти скотину и поливать огород бездельникам, отсыпающимся до обеда после гулянки. А вот холеным лавочницам, готовым выжать из белого адепта все соки, хотя они вполне могли бы нанять приказчика или помощницу, и вовсе ничего не хотелось делать, хотя закон цитадели суров и гласит однозначно: адепту не подобает судить, кто достоин помощи, а кто нет. Помогать следует тому, кто первый попросит. А если адепты начнут выбирать задания по своему вкусу, то очень скоро возомнят себя судьями и начнут считать выше других. А это противоречит главному принципу Белой цитадели – сильные должны помогать слабым, невзирая на их недостатки.

– Вроде правильный закон… – нахмурившись, задумалась графиня, – но мне тоже больше нравится на городских праздниках угощать сладостями бедно одетую детвору и калек, а не нищих с маслеными рожами. А темные кому-нибудь помогают?

– Только по контракту.

Маг немного помолчал, ожидая вопроса, потом нехотя буркнул:

– Ну а если вдруг очень захочется помочь, всегда можно нанять одного из друзей.

– Я помню, – задумчиво отозвалась Леаттия, – Эгрис тебя нанял. Мне интересно другое… тогда почему он нас ловил?

– Если бы он нас ловил, – хохотнул маг, – мы сейчас сидели бы в замке Кайора. Все. Только мы с Санди – в подвалах, где оборудованы пыточные, а вы с Эгрисом – в гостиной на два этажа выше.

– Вот как… – снова задумалась беглянка.

Как выясняется, она всю юность, пять лучших лет своей жизни, прожила слепым, глупым щенком. Любила недостойного, боялась доброго, верила лгунам и совершенно не знала окружающего мира, несмотря на кучу изученных толстенных фолиантов и шесть языков, на которых может говорить свободно. Про седьмой, на котором в этом мире говорить не с кем, и упоминать не стоит.

– Но я бы еще лет пять колол дрова и лечил больных в Лиме, – оглянувшись на примолкшую девушку, тихо произнес Джар, – если бы не один случай. Однажды на закате я возвращался в цитадель усталый, почти без магии и сильно не в духе. Пришлось с раннего утра чинить и украшать большой дом для одной прыткой дамы, собравшейся замуж в четвертый раз. За день она извела меня бесконечными придирками и сомнениями. То ей хочется голубую спальню, то все-таки розовую, а спорить с просителями нельзя, ей же потом в этом доме жить.

Почти у ворот цитадели меня поймали двое, холеный мужчина в легкой коляске и заплаканная девчонка, бежавшая следом. «Я первый! – закричал мужчина. – Ко мне гости приехали, нужно срочно приготовить ужин. Садись!» Он уверенно смотрел на меня и ждал, что я безропотно залезу в коляску, солнце ведь еще не село и цитадель пока не закрыла ворота. А я глядел на худенькую, бедно одетую девчонку и видел в ее мокрых глазах отчаяние и неподдельное горе. Когда несколько лет целыми днями работаешь рядом с людьми и видишь все, что скрыто от посторонних за вежливыми словами и приветливыми улыбками, очень быстро начинаешь разбираться в искренности их чувств. «У меня брат, – поняв мое молчание, торопливо залепетала девчонка, – упал с дерева и не приходит в себя. Знахарка велела бежать сюда… может, успею до заката…» С каждым словом она говорила все медленнее, а я видел, как гаснут в ее душе последние искры надежды, и впервые яро жалел силу, истраченную на оборки балдахинов и золотые вензеля колонн. И пойти готовить ужин для толпы гуляк уже просто не мог. Взял девчонку за руку и повел назад, хотя и не надеялся, что мне хватит магии помочь ее брату. Мальчишка наверняка очень плох, раз знахарка оказалась бессильна.

Рассвирепевший проситель с руганью устремился следом, я едва успел отскочить с дороги и выдернуть из-под копыт коня девчонку. А он, озверев от неудачи, яростно взмахнул кнутом, норовя достать нас обоих, хотя все знали, что ударить белого мага невозможно. Единственная помощь, которую Белая цитадель дарует своим адептам, кроме обучения, конечно, – это надежные защитные амулеты. В них степень защиты всегда зависит от намерений напавшего. Чем сильнее он желает убить белого мага, тем мощнее встающая вокруг адепта магическая стена. Вот в тот момент я и сообразил, где взять силу для лечения пациента. Прикрыв собой девчонку, молча показал озлобленному просителю издевательский знак, и он, от ненависти совершенно потеряв рассудок, принялся лупить меня в наивной надежде достать хоть разок. Но вокруг уже бурлили потоки силы, и я жадно собирал их, впервые за последние годы радуясь быстрому пополнению резерва. А потом просто прихватил девчонку и открыл портал в нижний город.