Зеркальный замок - Дженни Ниммо Страница 17

— Переживает! — объяснила надзирательница гостям. — Дайте ему перед сном яйцо. Он просто обожает яйца.

От неожиданности Билли даже удалось проглотить картошку. С чего это надзирательница вдруг брякнула такое? Откуда ей знать, что он любит? В жизни не интересовалась, а тут вдруг…

Между тем надзирательница убрала тарелки, и Уидон торжественно внес в столовую шоколадный пудинг, причем над столом пронесся одобрительный гул. Что Билли, в самом деле, обожал, так это шоколад, в любом виде, но сегодня ему кусок определенно в горло не лез. Надзирательница плюхнула мальчику на десертную тарелку солидную порцию пудинга, и Билли смотрел на него в печали. Если бы хоть можно было поделиться с Босхом! Но про крысу он и заикнуться боялся: животных, тем более крыс, ему держать не полагалось. Узнай Блуры про Босха — бедному зверьку крышка.

Поскольку Билли даже не притронулся к сладкому, надзирательница забрала у него пудинг, недовольно поджав губы. Ужин был окончен. Взрослые вставали, пересаживались, прохаживались по столовой, а Билли все так же сидел, точно прилипнув к стулу, не в силах шевельнуться.

Миссис де Грей достала откуда-то большой серый ридикюль, извлекла из него три листа бумаги и положила их перед Билли.

— Теперь займемся твоей клятвой, Билли, — гулко объявил директор.

— К-к-клятвой? — не понял тот.

— Да, а ты как думал? Усыновление — это юридическая процедура, следует соблюсти ряд формальностей, подписать соответствующую документацию.

От таких серьезных слов Билли похолодел. Старик Иезекииль подался вперед, впился в него глазами и прошамкал:

— Миссис де Грей хранит клятвы и договоры. Понял?

Билли помотал головой.

— У нее хранятся бумаги! Документы! — Иезекииль неприятно хихикнул. — Так что, прежде чем поселиться в своем новом доме, ты должен подписать договор и поклясться, что выполнишь кое-какие условия. Они перечислены в этих документах. Теперь понял?

Дрожащий Билли кивнул.

— Обведи напротив каждого пункта ответ «да», а в самом низу каждой страницы распишись, — деловым тоном сказала миссис де Грей. Длинным, остро отточенным ногтем она указала, где подписаться, а потом, спохватившись, улыбнулась, точнее, оскалилась.

— А это обязательно? — расхрабрившись, уточнил Билли.

— Если хочешь, чтобы тебя усыновили, — да, — уставив на него свои темные глаза, отчеканил Манфред.

Миссис де Грей сунула Билли ручку и придвинула ближе первую страницу договора. Вот что там было написано.

1. Я обещаю всегда говорить правду.

2. Я обещаю соблюдать тишину и хранить молчание после семи часов вечера (родителям необходимо десять часов здорового сна).

3. Я обещаю носить ту одежду, которую родители для меня выберут (это отличная одежда).

4. Я обещаю никогда не просить поесть (потому что меня и так будут кормить, как следует).

5. Я обещаю никогда не обсуждать с другими детьми происходящее в Покойном доме.

6. Я обещаю правдиво, честно и подробно отвечать на любые вопросы о других детях — потомках Алого короля, особенно о Чарли Боне.

Билли поднял голову от документа.

— Но почему? — недоумевающе спросил он. — И почему о Чарли — «особенно»?

— Таково условие усыновления, Билли. Обведи «да». — Больше никаких объяснений доктор Блур не дал. Пришлось послушаться.

7. Я обещаю ежедневно мыться.

— Читать все пункты не нужно. Просто подписывай и все… дорогой. — Похоже, миссис де Грей надоело стоять у него над душой.

На ощупь бумага, на которой был напечатан договор, показалась Билли какой-то странной — когда он задел край листа, то чуть не порезал палец, а сам лист был жесткий и, кажется, горячий.

Наконец все три страницы были подписаны, и Билли с облегчением отодвинул их от себя. Миссис де Грей проворно убрала договор в ридикюль, причем Билли заметил, что он битком набит похожими документами на такой же странной бумаге.

— Дело сделано. Здесь документ будет в целости и сохранности, — удовлетворенно сказала она, похлопав по ридикюлю, а потом подалась вперед и нараспев произнесла:

Слово я дал,

Клятва — закон,

И не нарушен,

Пребудет он.

После чего лицо миссис де Грей расплылось в улыбке и даже в глазах заплясали какие-то искорки.

— Берегись, Билли, — проскрипел Иезекииль, — и имей в виду, что безумцы, пытавшиеся нарушить договоры, которые хранятся в этом ридикюле, дорого поплатились за свою дерзость. Ох, несладко им пришлось!

— Правда? — прерывающимся голосом спросил Билли.

Старик только ухмыльнулся в ответ.

Дальше события развивались быстро: взрослые встали и засобирались, больше не обращая внимания на Билли. Только Иезекииль с многозначительным видом пожал Билли руку и проскрипел: «Поздравляю». Затем подтолкнул его и добавил: «Ну, все, иди, деточка».

Доктор Блур самолично проводил Билли и его новых родителей до главных дверей, а на прощание похлопал мальчика по плечу и поведал: «Тебе фантастически повезло, Билли, ты обзавелся замечательными родителями». Уидон отодвинул засовы, Манфред взял чемодан Билли и донес его до самой машины де Греев, припаркованной на площади, — скромного серого автомобиля.

Когда миссис де Грей и Билли уселись, мистер де Грей тронул машину с места. Вел он с большой осторожностью, так что Билли, в отличие от Чарли, ехал с полным комфортом. Наконец серый автомобиль затормозил на какой-то мощеной мрачноватой улице. Сгущался туман, и Билли, выбравшись из машины, едва различал в белой пелене фигуры своих новых родителей. Улица шла в горку, и Билли заспешил вслед за де Греями, кряхтя из-за неудобного чемодана. Мимо промелькнула заржавелая табличка «Крючковая улица». Затем Билли, несмотря на запотевшие очки, удалось разобрать очертания какой-то двери и пришпиленного к ней объявления:

«Праздношатающимся вход не рекомендуется».

Улица забирала вверх все круче и круче, угнаться за новыми родителями Билли было трудно: он спотыкался, ничего не видя в тумане, и несколько раз едва не уронил чемодан, пока, наконец, не додумался тащить его волоком. Бум, бум, бум — стукался чемодан о булыжники, но де Грей даже не оборачивались.

Комок в горле Билли так никуда и не делся и теперь мешал дышать. Мальчик надеялся, что их дом будет стоять в каком-нибудь светлом, солнечном, симпатичном месте, например, посреди веселой зеленой лужайки, и никак не ожидал, что его новые родители обитают в таких угрюмых закоулках. Над головой у Билли заскрипела на ветру вывеска, и, в очередной раз, протерев мокрые от тумана очки, он прочел: «Покойный дом через 10 метров». Указатель был намалеван черными буквами по красному фону. Эти последние десять метров Крючковой улицы оказались самыми крутыми, и Билли окончательно запыхался, но де Грей так и не обернулись, пока не остановились у двери.