Миссия в Арктику - Йон Колфер Страница 17

Нельзя сказать, что от Опал Кобой ждали каких-то невероятных свершений и на неё возлагали особые надежды. Вовсе нет. Скорее наоборот. Родилась она в родовитой и богатой семье, жившей на Знатном холме, и её родители были бы абсолютно счастливы, если бы молодая Опал благополучно окончила частную школу, получила ничего не значащую степень по искусствоведению и вышла замуж за вице-президента какой-нибудь приличной компании.

Отец её, Кремень Кобой, считал, что идеальная дочь должна быть в меру умна, миловидна и, конечно, почтительна. Но Опал не обладала чертами характера, которые так высоко ценил её отец. В возрасте десяти месяцев она уже ходила без посторонней помощи, а к полутора годам её словарный запас насчитывал более пятисот слов. Перед вторым днём рождения Опал самостоятельно разобрала свой первый жесткий диск.

Опал выросла талантливой, своевольной и потрясающе красивой. Опасная комбинация. Бесчисленное количество раз Кремень уговаривал дочь не ввязываться в бизнес, мол, пусть им занимаются мужчины. Но добился лишь того, что Опал вообще отказалась видеться с ним. Её очевидная враждебность крайне обеспокоила отца.

И надо сказать, у него были все основания для беспокойства. Поступив в колледж, Опал, вместо того чтобы штурмовать гуманитарные науки, первым же делом присоединилась к так называемому Братству Технарей, в котором преобладали лица мужского пола. А как только заветный диплом оказался в её руках, Опал сразу организовала производство, прямо конкурирующее с компанией отца. После чего патенты хлынули к ней рекой. Глушитель двигателя, служащий также обтекателем, трехмерная игровая приставка и, разумеется, крылья «Двойникс» – это лишь некоторые изобретения, сделанные ею.

Уничтожив бизнес отца, Опал скупила его акции по бросовым ценам, а затем основала корпорацию, назвав все предприятие «Лаборатории Кобой». За последние пять лет её фирма получила больше оборонных заказов, чем все остальные компании, а за последние десять лет Опал Кобой запатентовала больше изобретений, чем любой другой изобретатель Нижних Уровней. За исключением, конечно, кентавра Жеребкинса.

Но этого ей было недостаточно. Опал Кобой стремилась к неограниченной власти, которой не обладал никто с тех самых пор, как волшебный народец отказался от короля и королевы. И тут ей посчастливилось встретить некоего разочарованного жизнью офицера полиции, которого Опал знала ещё со студенческих лет и который мог посодействовать осуществлению её амбициозных планов. Звали этого офицера Шипс Дубин.

Шипс имел все основания презирать полицию: его публично унизил и оскорбил Джулиус Крут, а чиновники закрыли на это глаза. Более того, после участия в деле Артемиса Фаула, оказавшегося поистине губительным для его карьеры, Дубина лишили желудей майора…

Опал не составило труда подмешать сыворотку правды в напиток Дубина, когда они сидели вместе в одной из самых шикарных таверн Гавани. И тогда, к своей невероятной радости, Опал узнала, что в извращенном уме Шипса уже созрел план свержения Подземной полиции. Как оказалось, весьма остроумный план. Дубину не хватало только партнера, который бы располагал большими запасами золота и надежным производством. Опал с радостью предоставила Дубину и то, и другое.

Когда Дубин вошел в кабинет, Опал, свернувшись как кошка в кресле на воздушной подушке, подслушивала разговоры, ведущиеся в штаб-квартире Легиона. Она без труда установила камеры на Полис-Плаза, когда инженеры её компании обновляли там систему безопасности. Устройства работали на той же частоте, что и камеры слежения, используемые самой полицией, а питались они от оптиковолоконных кабелей полицейской сети. То есть засечь их сигнал было невозможно.

– Ну? – осведомился Дубин со свойственной ему резкостью.

Кобой даже не обернулась. В её кабинет мог войти только Шипс. Только в его палец был вживлен чип с кодом доступа в её святилище.

– Мы потеряли последнюю партию батареек. Обычная полицейская засада. Просто не повезло.

– Д’арвит, – выругался Дубин. – Впрочем, неважно. У нас этого добра уже более чем достаточно. А для полиции это всего-навсего обычные человеческие батарейки. Они ничего не поймут.

Опал глубоко вздохнула.

– Гоблины были вооружены.

– Та-ак, – злобно протянул Дубин. – И я, кажется, догадываюсь, чем именно.

– Они были вооружены «тупорылами».

Дубин в ярости ударил кулаком по столу.

– Идиоты! Я ведь предупреждал: ни в коем случае не использовать это оружие! Джулиус не дурак, он сразу почует неладное.

– Почуять-то почует, – успокоила его Опал, – но остановить нас он не сможет. Когда они всё поймут, будет уже слишком поздно.

Дубин не улыбнулся. Он не улыбался уже больше года. Он теперь злобно усмехался.

– Ну ладно. Скоро и моё время наступит… Быть может, нам следовало самим освоить производство этих батареек?

– Нет. Строительство фабрики заняло бы не менее двух лет, кроме того, нет гарантии, что Жеребкинсу не удалось бы её обнаружить. У нас не было выбора.

Кобой повернулась лицом к своему партнеру.

– Ты кошмарно выглядишь. Ты пользовался мазью, которую я тебе дала?

Дубин провел рукой по голове. Вся она была покрыта ужасными шишками.

– Не помогает. В ней содержится белок, а у меня на него аллергия.

Состояние Дубина было очень необычным, можно сказать, уникальным. В прошлом году во время осады особняка Фаулов майор Крут выстрелил в него усыпляющим средством. К сожалению, транквилизатор вступил в реакцию с запрещёнными возбуждающими средствами, которые принимал Дубин, после чего голова бывшего майора вся распухла и покрылась буграми, словно её залили расплавленной смолой, а глаза превратились в узкие заплывшие щелки. Шипс Дубин стал настоящим уродом.

– Может, тебе стоит вскрыть эти нарывы? Смотреть противно.

Иногда Опал Кобой забывала, с кем разговаривает. Шипс Дубин не считал себя обычным штатным прихлебателем. Он спокойно достал свой изготовленный на заказ бластер системы «храбрец» и два раза выстрелил в подлокотник её воздушного кресла. Устройство судорожно завертелось, пролетело через всю комнату и ткнулось в стену, выбросив Опал на кучу сваленных в углу жёстких дисков.

Разжалованный полицейский наклонился и схватил Опал за острый подбородок.

– Тебе придётся смириться с моим внешним видом, милая Опал. Потому что скоро это лицо появится на всех экранах планеты. Всей планеты.

Крошечная пикси сжала пальцы в кулачок. Она не привыкла к подобной непокорности, не говоря уже о прямом насилии. Но в такие мгновения она видела безумие в глазах Дубина. Наркотики лишили его не только внешности и магии, но и рассудка.

Но вдруг он снова стал самим собой, услужливо помог ей подняться, словно бы ничего не произошло.

– А теперь, моя дорогая, отчет о результатах работы. Б’ва Келл жаждёт крови.