Корпорация Лемнискату. И замкнется круг - Наталья Косухина Страница 17

— Как все скверно! Очень, очень скверно…

Долго смотреть эпическую битву мне не судилось, логично было предположить, что на подобный шум скоро сбегутся хищники, на мое везение, хищник пока был только один.

До нашей скалы быстро добежал динозавр небольшого размера, если не ошибаюсь, велоцираптор. И мне еще стоило благодарить Бога, что это не тираннозавр.

Несколько секунд мы с ним пристально смотрели друг на друга, а потом он зарычал и, подпрыгнув, бросился на меня, но я находилась выше, чем ему было по силам достать, хотя дубиной по роже получить успел.

— Что происходит? — нервно спросил Калеб.

— Ты там не отвлекайся и заканчивай быстрее. Время на таймере неумолимо подходит к концу, а велоцирапторы — стадные животные и скоро к нам может присоединиться вся семья.

— Я понял тебя. Сейчас я выложусь в атаке по полной, но тебе тогда придется самой тащить меня сквозь время домой.

Не усвоившая с первого раза, что ей здесь не рады, животинка предприняла новую попытку вцепиться зубами в меня. Но вцепилась в дубину.

— Делай что хочешь! — крикнула напарнику, пиная динозавра.

А я еще думала, что навыки самообороны не пригодятся. Ужас!

Снова потерпев неудачу, велоцираптор немного отбежал назад и, видимо, решил подумать. Вот же хитрая тварь!

Виляя пятой точкой, он явно примеривался, как бы поудобнее запрыгнуть и вцепиться в меня, а я заняла оборонительную позицию и теперь старалась расположиться так, чтобы встретить врага во всеоружии.

Приноровившись, ящер предпринял новую атаку и практически допрыгнул. Теперь он повис, цепляясь за край лапками, но дубина, методично опускающаяся на его голову, не позволила осуществиться мечте.

Руки от тяжести оружия уже начали неметь, а передышка оказалась совсем небольшой, пока динозавр внизу тряс головой и приходил в себя. Но вот он, полный ярости, снова бросается на меня и получает сильный разряд молнии в грудь.

Ящер упал, но и Калеб тоже.

— Ты как? — подскочила я к нему, бросая дубину и опускаясь на колени.

— Прости, что сразу не помог, нельзя было отвлекаться.

— Кто победил?

— Я, как видишь. Хотя, думаю, Яр еще живой.

— Не переживай, мы обязательно это исправим в следующий раз, — я заботливо убрала волосы со лба мужчины.

— Ты меня успокоила. Давай домой.

Сверившись с часами, убедилась, что уходят последние минуты.

— А если здесь появится семья этого велоцираптора?

— Нет, здесь скоро будет тираннозавр, а с ним они не станут тягаться.

Вздохнув, я обхватила мужчину обеими руками и мы рывком отправились обратно. Тело пронзила сильная боль, и вот уже два тела лежат в Цитадели в комнате переноса, а я, даже несмотря на плачевное самочувствие, успела поразиться своим действиям на задании.

Я дралась с динозавром! Кому скажи — не поверят. Откуда во мне взялось столько смелости, которой раньше и в помине не было? И какие открытия меня еще ждут завтра?

* * *

Утром через пару дней дверь в мою спальню распахнулась, и в нее вошел человек.

— Альберт, побойся бога, еще рань глухая! — отреагировала я на расшторенное окно.

Комната тут же наполнилась светом.

— Это не Альберт, а я. Ты сегодня должна меня развлекать.

Поняв, кому принадлежит голос, я резко села на постели и круглыми глазами уставилась на творца.

— Что ты здесь делаешь? В комнате незамужней девушки?

— Ну, раз Альберту позволено здесь находиться, то я решил, что не помешаю. Пора вставать! — радостно провозгласил Родригес.

— Жаворонок, — констатировала я очевидное и, рухнув обратно на постель, застонала: — За что?!

— Я могу отнести тебя в ванную в одеяле, если тебе тяжело.

— Нет-нет! — вскочила я. — Сама управлюсь.

И, оглядев надетые на Калебе легкую водолазку и джинсы, добавила:

— Очень советую надеть брюки потеплее, сверху на водолазку свитер, плотные носки и хороший пуховик.

— Я не настолько мерзлявый.

— Ну-ну!

Я встала и как была, то есть в майке и трусах, направилась в ванную, по дороге заметив, что Калеб смотрит в другую сторону.

Сборы не заняли много времени, как и поездка, и вот спустя некоторое время мы уже приземлились в центре Петербурга.

— Ну что, — выдохнула клуб пара, — у нас сегодня большие планы.

И переслала Калебу на телефон наш план мероприятий.

Тот, взглянув, воскликнул:

— Ты шутишь?! Да мы за неделю столько не осмотрим!

— Ну, ты ведь живешь в двадцать втором веке! Все получится, но времени терять нельзя.

Продвигались мы действительно быстро, я только и успевала показывать ошарашенному Калебу здания музеев, памятники прошлого, но и не только. Он даже задал пару вопросов.

После чего я потащила его на крейсер «Аврора», творец смотрел на него в потрясении.

— Я, конечно, видел картинки, но вживую — это совсем другое!

— Он не раз восстанавливался и ремонтировался, но его сумели сохранить практически в неизмененном виде. А как на его борту дрался князь Путятин, вот кто был настоящим аристократом!

— Ты что, была на нем во время сражения?

— Конечно. Я помогла князю выжить. Ах, какой был мужчина, таких сейчас уже нет.

Встретив подозрительный взгляд Калеба, уставилась на него совершенно честными глазами. Хотя я действительно спасла князю жизнь, и он как человек меня очень впечатлил, но это не мой тип мужчины.

Петербург двадцать первого века на буклете произвел на Калеба не меньшее впечатление, как и сама башня Мира.

— Понравилось? — гордо спросила, тоже любуясь башней.

— Она прекрасна, но восхищает меня другое. Петербург — это город, который замер вне времени. Он же практически не меняется.

— Может, когда все это закончится, я покажу тебя столицу в разное время.

Мы оба знали, что после завершения операции мы снова станем творцами соперничающих филиалов, но вдруг случится чудо?

Я усмехнулась и продолжила экскурсию.

Ботанический сад БИН РАН Калеб не оценил, хотя за последний век его расширили и модернизировали. Родригес согласился, что здесь красиво, но не понял, почему сад считается достопримечательностью, и его совершенно не волновало, сколько поколений императоров могли нюхать здесь ромашки.

Прогулка по городскому саду его тоже не вдохновила. Не послушавшись меня, творец довольно быстро промерз и предложение посетить государственный Русский музей воспринял как манну небесную.