Консул Содружества - Александр Зорич Страница 17

– Барракуда, теперь ты. Командир. Ты и думай.

И то верно. Я быстро посоветовался с милитумом насчет оптимального маршрута.

– Отделение! Слушай мою команду! Нас ожидают десантные катера. Наша задача – пробиться к ним. Координаты зоны эвакуации вы слышали. Но если кто не слышал, повторяю…

«Малая зона Е» была довольно далеко от того места, где мы вылезли из нашей кроличьей норы. Кроме того, у Зага скисли резервные источники питания глидеров.

Пришлось ему подсесть на левую ногу к Чену – примерно так же, как Дюмулье (или псевдо-Дюмулье, один хрен) ко мне каких-то два с половиной часа назад. Ох и давно же это было!

Даже без большей части своей растерзанной экоброни Заг весил будь-будь. Он сильно перегрузил глидеры Чена. Но все-таки это было куда лучше, чем идти пешком. Так мы могли держать скорость ну хотя бы в семьдесят километров. А без глидеров не дали бы и десяти.

Мы утвердили своим милитумам маршрут и понеслись.

Все происходило быстро. О-о-о, очень быстро!

Брызнула в стороны пластобетонная шрапнель – разлетелся вдребезги угол ремонтного цеха. И, двигаясь не вполне управляемым юзом, перед самым нашим носом пронесся один из «Крестоносцев».

Танк был великолепен и страшен. Темно-оливковое стелтс-покрытие на его боках текло и летело брызгами, не выдерживая напора огня, который рвался из дыры в районе кормового отсека. Дым бил куда-то вбок ощутимо материальной, плотной струей. Из такого дыма можно шить брюки и саваны.

Башня, разворачиваясь на ходу с завораживающей стремительностью, метнулась вправо. Красный крест в белом щите блеснул, казалось, на расстоянии вытянутой руки.

Пушка выплюнула невидимый заряд энергии – об этом можно было судить только по неприметной вспышке вокруг стабилизирующего кольца на дульном срезе. Куда танк стрелял – я не увидел.

В этот самый момент мы резко приняли в сторону, чтобы не влететь прямо в исполинский костер, в который на глазах превратилась корма танка.

Как раз вовремя!

Турбоплатформа кровернов высадила в танк, кажется, десятикратную норму своего разового бортового залпа.

Под перепуганное пищание тепловых датчиков мы заскочили в ремонтный цех через пролом, проделанный танком. Милитумы на предельной скорости загнали нас под прикрытие массивного испытательного стенда, на котором был распят горный робот-проходчик – гибрид крота, ужа и ежа.

Стена белого пламени прошла сквозь стену ремонтного цеха, как сквозь лист бумаги, и прокатилась по всему помещению, надорвавшись только в двух местах – вокруг испытательного стенда.

Завихряясь в этих точках разрыва, несколько язычков пламени – каждый длиной с анаконду – станцевали вокруг нас пляску маленьких адских лебедей.

Пронесло!

Мы уже поняли, что главное – нигде не задерживаться дольше одного вздоха.

Вдоль северной стены цеха мы уже пробежались – когда были снаружи. Ее больше не было.

С восточной стеной нам тоже было по пути. Более того, славно было бы пройти вдоль нее внутри цеха. Но оказалось, что цех кишмя кишит термитами.

Чен выдал гадам три гранаты, я прикрыл нас экранирующим облаком, и мы пулей вылетели под открытое небо.

К моему изрядному удивлению, горящий танк все еще был жив.

Правда, гордую эмблему батальона с его башни как корова языком слизала. Да и сама башня была больше похожа на подтопленную плазмометом сахарную голову.

Башню, конечно же, заклинило – как и приводы вертикальной наводки пушки. Но упертые, как бараны, танкисты загнали нос своей машины на вал… задрали таким образом свою пушку в небеса… и, подрабатывая остатками гравитационной тяги, совместили с чем надо перекрестие, так сказать, своего прицела. Хотя какой там «прицел», какое «перекрестие»!

Сверкнуло стабилизаторное кольцо пушки.

Наушники затопило оглушительным треском – выброс энергии был за пределами критического максимума.

Далекая турбоплатформа, которую я в первое мгновение принял за черную мушку в собственном глазу, расползлась по небу кудрявым розоватым облачком.

Виват, «Крестоносцы»!

Конечно, кроверны не преминули ответить…

Мы улепетывали прочь из этого пекла в еще худшее пекло и потому не увидели, как именно сгинул этот стопятидесятитонный огарок воинской доблести.

Но то, что его прикончили, – гарантия. Обломки, которые обогнали нас на первой космической скорости, принадлежали танковой пушке и ничему иному.

Дальше нам предстояло пройти через эллинги рекультивации.

Как я понимаю, компания-владелец Копей Даунинга, равно как и любая другая контора, лакомая до содержимого иноземных недр и околопланетных пространств, согласно Экологическому Кодексу Содружества обязана компенсировать ущерб, наносимый биосфере.

Или хотя бы делать вид, что она этот самый ущерб компенсирует.

Угробил миллион гектаров леса – посади рощицу местных березок и рябинок. Отравил море – налей искусственное озеро. Слопал железный астероид – запусти новый. Хоть из говна.

Копи Даунинга портили в основном почвы. Это мне стало ясно за те семь минут, в течение которых наше отделение – тогда еще целое-невредимое – летело от сожженного леса к заводу. Тогда выяснилось, что лес был последним оплотом местной природы в районе Копей.

В радиусе тридцати километров вокруг завода поверхность Глокка представляла собой обезвоженную, загаженную, замусоренную полупустыню.

Вдали то и дело мелькали существа, подозрительно похожие на мутировавших крыс. Притом – прямоходячих.

Кроме этого, поближе к Копям было полно котлованов, готовых поспорить в живописности с хорошим лунным цирком.

Ясное дело, котлованы не являлись результатами метеоритных или ядерных бомбардировок. Это проседала почва в районах особо активных выемок породы…

Так вот, в рекультивационных эллингах компания готовила новые плодоносящие земли взамен загаженных. Всякие полезные бактерии и простейшие, а также червячки, жучки и паучки – и притом все сплошь местные, а как же иначе? – освещаемые, обдуваемые и облучаемые специальными машинами, должны были превратить суглинок, смешанный с туфом, в полноценные глиноземы.

Чистая алхимия.

Правда, на пути сюда я что-то не заметил следов этой благородной алхимической деятельности.

Допускаю, что начальство Копей планировало осуществить свою алхимию в будущем.

На следующей неделе.

Через месяц.

Допускаю.

Как бы там ни было, эллинги компания построила. И действительно заполнила разновсяческой гнусью вперемежку с буйной флорой.

Но первым, что мы увидели, когда вломились в эллинг, был опрокинутый набок гравилафет плазменной пушки. Первого взвода нашей же роты.