Звездная река - Гай Гэвриэл Кей Страница 17

Командир Цзао Цзыцзи, проходящий службу в префектуре Сиан на центральных рисовых землях к югу от Великой реки, обливался потом в своих спрятанных под одеждой кожаных доспехах, пока его отряд шагал сквозь жаркий полдень.

Для маскировки он надел широкополую шляпу купца, грубую тунику, подпоясанную веревкой, и свободные штаны. В горле у него было сухо, как в пустыне, и он ужасно злился на неумелых лентяев, которых гнал на север, подобно стаду овец, через опасную местность к реке. Собственно говоря, он даже вспомнить не мог, когда еще был так недоволен.

Возможно, мальчишкой, когда сестры однажды подглядели, как он справляет малую нужду, и начали отпускать шуточки насчет размера его полового органа. Он побил их обеих за это, и имел на это право, но ведь это не избавляет от насмешек, стоит им начаться, правда?

Приходится уехать, когда станешь достаточно взрослым, и совершить нечто безрассудное: поступить в армию в далеком от дома районе, чтобы совсем избавиться от этого смеха и от их прозвищ. И с тех пор можно лежать на своей постели в бараке и представлять себе, как утром в их роту приедет новобранец из дома и поприветствует тебя радостным возгласом: «Привет, Цзыцзи – Короткий хрен!», и таким образом испортит тебе жизнь и здесь тоже.

Во-первых, это просто неправда. Ни одна певичка никогда не жаловалась! И ни один из солдат, которые мочились рядом с ним на поле или в нужнике, удивленно не поднимал брови, ни в одном из подразделений, где он служил или которыми командовал. Ужасно несправедливо со стороны девчонок было говорить такие вещи об одиннадцатилетнем мальчишке.

Одна из его сестер уже умерла, и он не держал на нее зла даже в мыслях, из страха потревожить ее дух. Другая вышла замуж за мужчину, который, как понял Цзыцзи, жестоко избивал ее, когда напивался, а у ее свекрови был плохой характер. Ему следовало бы ей посочувствовать. Но он не сочувствовал. Если человек что-то говорит и наносит вред чьей-то жизни, то его собственная судьба может сложиться иначе из-за этого. Цзыцзи в это верил.

Он также верил – и даже знал наверняка, – что та холмистая местность, по которой они сейчас шли и несли с собой подарок от префекта ко дню рождения помощнику первого министра Кай Чжэню, а также трех соловьев в клетках для сада императора, была землей, буквально рождавшей разбойников.

Клетки спрятать трудно. Их упаковали в мешки и привязали к осликам. Он надеялся, что соловьи не погибнут – если это случится, ему несдобровать.

По дороге Цзыцзи все время озирался: ему казалось, что вот сейчас выскочат бандиты, вооруженные и злые, из бурой травы у дороги, из-за пригорков, хлынут из рощиц или темного леса, мимо которого они шли.

Его отряд состоял из двенадцати человек, семь из них – солдаты. Они переоделись и замаскировали сокровища, которые несли. Они шли пешком, несли за спиной мешки, у них было всего шесть осликов. Они походили на мелких торговцев, которые собрались в одну компанию, направляясь к реке, и выглядели недостаточно богатыми, чтобы ехать верхом. Их явно не стоило грабить, к тому же их было достаточно много, чтобы бандитам не захотелось делать глупости. Разбойникам нравится легкая добыча, а не реальные схватки.

С другой стороны, Цзыцзи не был уверен, что его люди станут сражаться, если до этого дойдет. Он уже давно пожалел о том, что вызвался в этом году возглавить отряд префекта. Конечно, это было почетно; конечно, если они доберутся до Ханьзциня и будут хорошо приняты (или вообще приняты), это благоприятно отразится на карьере префекта – и на карьере Цзао Цзыцзи. Ведь именно так и получают следующее звание, правда? И в результате ты заработаешь достаточно, чтобы жениться, родить собственных сыновей.

Или вместо этого тебя убьют в кишащей разбойниками местности, под палящим летним солнцем. Или ты будешь терпеть сердитое ворчанье людей под твоим началом (и солдат, и гражданских, одновременно) и с трудом пробираться сквозь обжигающую жару к плоскодонной лодке на канале, где будешь в безопасности. Оказавшись на воде, они смогут доплыть по ней до Большого канала. А когда они сядут на плоскодонку на канале, им уже, в общем, ничего не будет грозить до самой столицы.

Но сначала нужно добраться до реки, а по расчетам командира Цзао до нее оставалось еще два дня пути. Сегодня вечером они должны добраться до одной известной ему деревни. Завтра, наверное, придется заночевать под открытым небом, развести костер, организовать смену часовых. Он изо всех сил подгонял свой отряд, в противном случае они будут добираться три дня, а не два. А это плохо.

В последние два года подарки ко дню рождения помощника первого министра из префектуры Сиан, где Кай Чжэнь много лет занимал пост префекта, не попадали к знаменитому министру Каю, уважаемому покровителю досточтимого префекта Сиана.

Цзыцзи еще до похода пугал свой отряд тиграми и бандитами, и слухами о привидениях и лисах-оборотнях, прячущихся у этой дороги в темноте (он и сам боялся лис-оборотней.)

Но в их отряде были бюрократы, недовольные тем, что префект велел им подчиняться приказам солдата до самого Ханьцзиня. Когда они прибудут туда, руководство перейдет к судье, едущему с отрядом, но только после того, как они окажутся в стенах Ханьцзиня. Когда они отправились в путь, приказы были недвусмысленными. Цзыцзи поставил такое условие, когда вызвался выполнить эту задачу (больше никто не хотел за нее браться, учитывая случившееся в два предыдущих года.)

Все члены его отряда увядали, подобно весенним цветам в летнюю засуху. Ну, он ведь тоже страдает, как думал Цзыцзи. Он подгоняет их под этими солнечными слепящими лучами не ради собственного удовольствия. Он бы с радостью двигался по ночам, но это слишком опасно.