Волхв-самозванец - Алексей Зубко Страница 17

– Значит, и я, – присоединился к ним я.

– Может, и так...

– А может, и нет...

– Что может? – я влез в их спор, пытаясь завязать более содержательную беседу.

– Может быть, ты и здесь, а может, и в другом месте, – любезно пояснили мне. – Твой голос здесь – поскольку мы его слышим, а остальное – утверждать, что оно есть, не видя – глупо. А может, остального и нет вовсе?

– А что ты пнуть хотел? – полюбопытствовал я.

– Н-да, мог облом случиться...

Голоса замолчали, и я решил, что они обиделись, но, когда раздался шорох и что-то врезалось мне под ребра, я понял – они провели эксперимент по определению наличия или отсутствия у моего голоса тела.

– Ай! Больно же! – возмутился я и попытался достать обидчика кулаком, но в темноте промахнулся и врезал в каменную стену. – Ой!

– Тело есть, – констатировал первый голос.

– Везет, – позавидовал второй.

– Ты кто? – поинтересовался первый. – Как звать-величать?

– Волхв Аркадий.

– Кудесник, – уважительно отозвался голос из темноты, но очень тихо – на грани слышимости, так что определить, кому он принадлежит, было невозможно.

– А как вас зовут?

– Трое-из-Тени мы.

– Ничего. Фамилия как фамилия. А по имени-отчеству?

– Гнусик, – представился обладатель мерзкого голоса.

– Пусик. Очень приятно познакомиться.

– Взаимно.

– Угу. Можно представить...

– Где я? – Мне захотелось определить свое местонахождение, тем более что от этого зависела моя жизнь.

– Здесь.

– А здесь – это где?

– Ну ты тупой. Здесь – это здесь, а не там или там.

– А что я делаю здесь?

– Да мало ли, темно – не видно.

Подобные ответы лишь больше запутали меня, да и боль в голове забилась с новой силой. Пора кончать с этим цирком.

– Как отсюда выйти?

– А чем здесь хуже, чем там?

– Мне нужно быть там, а не здесь.

– Тогда другое дело.

– И как мне выйти?

– Через дверь.

– Логично. – Я встал на ноги и принялся ощупывать стену в поисках двери. Судя по оказанному приему, мне повезло очутиться в компании психов, поехавших на разной философской мути.

С одной стороны, это может быть хорошим знаком – меня не считают политическим, что значит – больше шансов выжить, но с другой... дураков на Руси испокон веков любят, но столь же жестоко и бьют.

Главное – не наступить на моих собеседников, а то крику не оберешься.

– Эй, Трое-из-Тени!

– Чаво?

– Поберегись.

– Ты что, воздух решил испортить?

– Нет. Боюсь наступить.

– На кого?

– На кого-нибудь из вас.

На это предположение владельцы голосов ответили диким хохотом.

– Интересно, как у тебя это получится?

Ответить на этот вопрос я не успел, поскольку скрипнул засов и дверь отворилась. В образовавшийся проход просунулась рука с факелом, а следом бородатая морда.

– Тень! – раздался сдвоенный крик у меня за спиной, но, когда я обернулся, болезненно щуря глаза, в тесной камере никого не было. Кроме меня – ни души.

Вот это меня тюкнули: я сам с собой начал разговаривать. Так и на «дурочку» можно попасть.

– Эй, волхв! Особого приглашения ждешь? Давай выходи, – заорал стражник. – И смотри без своих штучек, а то... как звездану промеж ушей.

– Понял. Никаких попыток бегства.

– То-то.

Он вывел меня из подземелья. Щурясь от яркого солнца, я осмотрелся и присвистнул от удивления – предо мной возвышался царский дворец. Это была неприятная неожиданность. От Далдона такого гостеприимства я не ожидал.

– Шевелись! Царь-надежа заждались, – грозно, но с оттенком почтения, прикрикнул стражник, понимая, что царская натура переменчива – то гневится, то лобзает троекратно...

Я послушно последовал в указанном направлении, в царскую приемную, сопровождаемый почетным эскортом из царских стрельцов с алебардами наперевес.

На троне, как и следовало ожидать, восседает царь в окружении четырех стрельцов с луками на изготовку. Рядом, на примитивном кресле, сидит Кощей, а у него за спиной стоит Чудо-Юдо.

Трус поганый!

– Что же ты, Аркаша, супротив царя сваво заговор затеял? Аль я тебя не привечал, аль не лелеял аки дитя родное? – Царь осуждающе покачал головой.

– И в помыслах, царь-батюшка, не было у меня высказывать непочтение к вашей царственной особе. Токмо о делах царских да об отечестве радею и помыслы имею.

– То все слова, – отмахнулся Далдон. И вдруг завопил: – А ну говори, изменник, куда царевну дел?

– Какую? – спросил я, чувствуя, как у меня все внутри холодеет и предательская слабость растекается по телу.

– Не юли! – Царь топнул ногой и стукнул о пол скипетром. – Где царевна Аленка? Признавайся!

– Она что, пропала?

– Врет он! – взревел Кощей, который Бессмертный. – Украл мою невесту и измену против трона замышляет.

– Не по тебе ягодка расцвела, – отпарировал я.

Кощей схватился за меч, Чудо оскалил все шесть крокодильих пастей, я же стал в боевую стойку рукопашного боя. Хотя мой кладенец и не забрали, но и достать не позволят, вмиг утыкают стрелами. А вот бросить нападающего через себя я, пожалуй, смогу, если раньше не прибьют... не зарубят... не задавят... и не загрызут.

Но драки не получилось. Далдон взмахнул рукой, и заморские гости сели на свои места.

– Не гневи меня, волхв. Скажи, где царевна, и разойдемся миром, а...

– Да не знаю я.

– Не перечь царю. – Далдон даже подпрыгнул, отчего корона слетела и закатилась под трон. Пока ее искали и водворяли на место, я попытался вникнуть в суть происходящего, но мне не дали.

– Кажется, не повезло нам с хозяином. Надолго его не хватит, – раздался за спиной знакомый по камере голос.

Я обернулся.

Никого.

Опять звуковые галлюцинации...

Может, это защитная реакция организма? Моторные рефлексы инстинкта самосохранения человека двадцатого века? Сумасшедших принято лечить, а не сажать на электрический стул. Впрочем, динамо-машину здесь не изобрели, а для казни с успехом используют обычную, слегка заточенную палку – кол. Как видим, процесс тот же, как, впрочем, и результат. Посадили – и готов жмурик.