Демоны огня - Андрей Посняков Страница 17

– Да уж. – Нервно кивнув, Максим поежился, словно бы в шатре стояла стужа. – Лучше бы она работала на нас! Хотя… у нашего старого дружка Ах-маси есть один верный человек, мальчик-смерть… Говорят, опытный в делах особого рода…

– Да, придется убить ее, – жестко прошептала царица. – Если не будет другого выхода.

– Лучше просто схватить, – тут же возразил фараон. – Бросить в узилище, допросить вдумчиво… Так я сегодня же поступлю с предателем Кафиуром! Схватим его внезапно, думаю, он пока еще ничего такого не заподозрил – Бата незаметно положил бинокль обратно в его шатер.

Тейя хлопнула глазами:

– Кто положил? Что?

– А, не бери в голову.

– Нет уж, муж мой! – рассерженно встрепенулась юная женщина. – Давай договаривай до конца. Или я была тебе плохой советчицей?

– Ты – мое солнце, – со всей серьезностью отозвался Ах-маси. – Любовь моя и самый преданный друг!

Обняв жену, фараон нежно поцеловал ее в губы…

– Ты сказал – Кафиур? – прошептала Тейя. – Тот самый Кафиур, сын правителя Инума?

– Да, он самый. Ух, гнусная рожа! Кажется – уж чего ему не хватало? Поместья, тучные стада, крестьяне… почет и слава.

– Таким людям всегда не хватает одного – власти! – Усмехнувшись, царица потянулась к висевшему на спинке кресла платью.

– Так и власти-то у него хоть отбавляй! Ведь Кафиур не кто-нибудь – а вельможа и крупный военачальник.

Повернувшись, Тейя постучала пальцем по кончику носа мужа:

– Милый, таким людям, как Кафиур, власти всегда мало. Всегда!

– Ну, тогда я немедленно прикажу…

– Нет! Ты же сам знаешь, какое влияние имеет при дворе старая знать – правители номов. Даже если Кафиур и виновен – что скажут они? Задохнутся от гнева и ненависти – ведь тронули одного из них! Станут интриговать, вновь потянутся к хека хасут, поднимут какой-нибудь мятеж – а у нас сейчас еще слишком мало сил.

– Каста… – не сдержавшись, фараон выругался. – Проклятая каста!

Максим устало прикрыл глаза, гася вспышку гнева. Подобные касты были и в России. Отец как-то рассказывал об одном человеке из его ученой конторы – совершенно, по его словам, никчемном, умеющем лишь перебирать бумажки да лизать начальству зад. Сей деятель со временем достиг должности начальника сектора – потолок для подобных людей. Однако показалось мало, тем более привыкшее к лизоблюдству начальство при первой же возможности потянуло его за собой, все выше и выше. Ну а дальше – высоко забрался, больней падать! Не потянул работу, не смог даже себе подобрать толковых замов – куда там, для этого ведь тоже мозги да умение требуются, и вот, вынужден был уйти… Нет, не на пенсию. Отца – как раз и назначенного уже на должность начальника того самого сектора – попросили (вежливо попросили) взять проштрафившегося деятеля к себе. Заместителем. Правда, не было такой должности – так тут же ввели в штат. Номенклатура своих не сдает – тем и сильна. Так отцу и сказали: «Ну, ты же наш!» Тогда делай что тебе говорят.

Вот то же самое и здесь, в Черной земле… Точнее, это в России, как в Древнем Египте, ничегошеньки не изменилось – все так же, не ради интересов общества и страны назначаются чиновнички-вельможи, а по принципу преданности клану. Называется это – «работать в команде», правда, слово «работать» здесь чаще всего лишнее. Интриговать и подсиживать чужих, грызть зубами, кидаться всей сворой на кого мудрое начальство укажет – это другое дело.

Так что права, кругом права Тейя: трогать Кафиура – себе дороже выйдет. И он, подлец, это наверняка знает. И как же тогда быть? Ведь явный предатель, голимый шпион, и сколько вреда еще принести сможет!

– Если хочешь, я поговорю с вдовой Нефтиш, – неожиданно предложила супруга. – Она присылала вчера людей – упрашивала пожаловать в гости. Здесь ведь не столица, а военный лагерь – можно и пойти, в том нет урона царской чести.

– Клянусь Амоном, меня больше беспокоит Кафиур! Может, перетащить его на нашу сторону?

– Не пойдет. Он глуп и самоуверен. Тем более – считает, что сила на стороне захватчиков, ведь штурм-то был неудачным.

– Да-а… Казнить бы его, чтобы другим неповадно было. Да понимаю, что нельзя! Все же мы еще слишком зависим от старой знати, а новая еще малочисленна. Ничего! Дайте срок!

Фараон с силой ударил кулаком по креслу.

Пока окруженная служанками Тейя занималась утренним туалетом, Макс навестил тезку. Тот выглядел гораздо лучше, даже попытался встать.

– Лежи, лежи. – Фараон уселся на край ложа. – Вижу, вскорости встанешь. Я отправлю тебя домой.

– О, нет, государь! – с жаром возразил анхабец. – Ты же сам знаешь – мое дело здесь. Кругом предательство и измена!

– Ты прав… прав… Что будем делать с Кафиуром? Трогать его нельзя.

– Открыто трогать. – Ах-маси ухмыльнулся.

– На что это ты намекаешь?

– Так… Великий государь, – анхабец понизил голос, – ты все ж таки решился плыть?

– Да. Мы же говорили – у нас нет иного выхода.

– Можно я пошлю с тобой верных людей, на которых всегда можно положиться? Конечно, лучше бы поплыл сам… Но ты ведь не возьмешь?

– Не возьму, – качнул головой Макс. – Поправляйся.

– Но моих людей…

– Так и быть, пусть будут. Что новенького о вдовице Нефтиш?

– Все по-старому. Все так же сидит с зеркалом на холме.

Поднимаясь, фараон усмехнулся и, простившись со старым другом, перешел на свою барку.

– Когда мы с тобой идем в гости к вдове? – заглянув в шатер, уточнил Макс.

Тейя улыбнулась:

– Как и всегда, после полудня. Нефтиш обещала танцовщиц и музыкантов. Хоть развлечемся… Знаешь, милый, как утомительно было плыть на корабле? Тем более – одной, без тебя.

– Ничего, родная, – не стесняясь служанок, властелин Черной земли поцеловал супругу. – Уже совсем скоро мы будем плыть вместе, качаясь на бурных волнах. Путь неблизкий…

– Но мы будем вместе, а значит – в покое и радости.

– В радости – точно. – Максим весело рассмеялся. – Не знаю вот только – как насчет покоя?

В просторном шатре вдовицы Нефтиш играла музыка. Флейта, лютня, гобой… вот россыпью пророкотали бубны. Слуги заметили кортеж фараона еще издали, и хозяйка шатра лично вышла встречать почетных гостей.

Вдова, женщина лет тридцати, была красива необычной красотою, скорей азиатской, нежели египетской. Зеленовато-карие живые глаза, черные, вразлет, брови, чувственный, несколько большеватый рот, нос с горбинкой, тонкий и длинный, ярко накрашенные губы. Белоснежное платье из тонкого полотна, зеленый, с золотыми вставками пояс и – как и принято – огромные разрезы на юбке, обнажающие стройные бедра. Браслеты, ожерелья, сандалии – важная часть облика богатой и знатной дамы.