Тени Амиран. Белый рыцарь для ведьмы - Александра Мурри Страница 17

А в Перке не только братец родной, но и друг сердечный, на которого, однако, тоже приходится тратиться иногда. Менестрели — они такие... отчаянные. Страстные!

Подрался, инструмент разбил свой, плакался Герде так, что сердце женщины не выдержало. Ну как можно не помочь? Тем более, что возможность у нее имелась.

Кто ж знал, кто ж знал...

*

Кошаки сидели тихо. Аги прижимала объемную сумку-корзину к боку, чтобы та не слишком тряслась при беге, но сам бег это замедляло. Плюс тяжелый рюкзак за спиной.

Раньше надо было уходить. Не думать, не сомневаться, а ногами быстрее шевелить.

Задний ум — ее самая сильная сторона, как видно.

Эффект толпы, помнится, папа... (или Сим? Или оба?) рассказывал об этом. Коллективный психоз, грозивший Аги нехилыми проблемами.

Самое смешное, что о его причине Аги лишь догадывалась.

Читать потоки эфира времени не было. Сортировать, разбираться...

Да и какая разница, в чем причина?! Главное — выбраться из деревни.

Цепочка людей через равные расстояния. Привлекли даже знакомых из соседних деревень. Собаковода Грейма, например. А у него псы злые, натасканные на лис, рысей, да и на медведей с ними ходят. Не лают, тихо и целеустремленно идут по следу.

Проскользнет? Насколько растянулась эта живая цепь? И где ее концы, если они есть?

А если окружили?

Отойти от деревни успела на порядочное расстояние, вернуться и запереться в каком-нибудь каменном здании (деревянное быстрее подожгут) — не вариант.

Аги выругалась сквозь зубы.

Бежать по размытой лесной почве получалсь плохо, Аги замедлила шаг, стараясь не поскользнуться.

Взяла левее, надеясь обогнуть вереницу огней. Надеялась, что цепочка не длинней, чем видится, и что после людей с факелами не идут люди без них, скрытые темнотой ночи. Единственное оставшееся преимущество, что и ее в темени не видно. Хорошо, что одежда вся черная.

Собаки приближались. Аги снова побежала, грязь хлюпнула под ногами, правая попала в углубление, утонув в воде по щиколотку, и Аги все-таки навернулась. Успела выставить вперед руку, защищая корзину. Второй напоролась на что-то острое — сук или корень, раздирая ладонь в кровь.

— Вот же...

— Тебе некуда бежать, ведьма! — раздалось из-за пелены дождя.

Все ближе.

Куда ей бежать? Слева, кажется, есть темный пробел в сужающейся петле огней, но не разглядеть точно. Где спасительная темнота?

Аги рывком поднялась, оглядываясь.

Безымянная кошка издала угрожающий вой-рык и спрыгнула из корзины на землю, отодвинув неплотную крышку. Прижалась к ноге Аги. Та не препятствовала. Меньше груз, больше возможности защищаться. Кошка же... ей тоже есть кого защищать.

Аги уже различала освещенные факелами фигуры людей. Женщины, мужчины... Их много. Вилы, топоры. Собаки... Против ведьмы все средства хороши.

Больше всего, как ни странно, Аги опасалась собак. С людьми... Не верилось, что они это всерьез. Все еще не верилось.

Попытаться поговорить?

Дар, ее столь ценный для Ордена дар, сейчас абсолютно бесполезен. В панике, она от потоков лишь больше запутается, не способная услышать важное. На кой ей, спрашивается, знать, сколько воды еще прольется или насколько сильна ярость окруживших ее людей?!

Ярость она и без дара способна оценить.

Вопрос в другом — насколько далеко они намерены зайти?

— Хватайте! Не дайте себя заморочить! — голос Герды резанул по ушам, и вспышка бешенства всей толпы на миг оглушила. — Грейм, Ало, чего вы ждете?!

— Мак, спускай Гризли! — скомандовал Грейм. — Он ее живой возьмет.

Именно, если спустить сразу всех, как на медведя, то от ведьмы мало что останется. А им она нужна хотя бы живой, ее еще справедливый суд впереди ждет.

Хотя что тут судить? Невиновная не пыталась бы скрыться в ночи.

Кошка, чуя беду, огонь и псов, крутилась и шипела. Инстинкт гнал забраться на дерево, но она не могла оставить котят. А Аги до дерева просто не добежит. Да и не залезет — не кошка.

Укол вины — надо было ее в доме оставить. Там хоть какой бы шанс выжить имелся.

Или, может, дом уже горит с четырех сторон?

Вместо дерева, кошка забралась на Аги. Когти и царапины от них — ладно. Зато, несмотря на дополнительную тяжесть, полегчало. Будто поддержка соратницы рядом — на плече.

Сжала в саднящей и скользкой от крови ладони папин нож. Охотничий, с широким, чуть загнутым лезвием, которым удобно потрошить туши. Если на нее кинутся, первого она успеет если не остановить, то хотя бы задержать.

Сдаваться Аги не собиралась и все еще ступала по диагонали, в сторону темного просвета в цепочке огней.

Пес кинулся, не медля в отличие от людей. Бесшумной тенью, пригнувшись, набирая скорость, готовый к прыжку. Метит в шею.

Аги бы не успела среагировать, если бы не кошка, что метнулась навстречу ощерившейся пасти. Приземлилась аккурат на крупную морду, всадив когти в глаза и нос. Выиграла секунды времени, и Аги полоснула ножом по горлу пса, задев ошейник, увязнув лезвием в жесткой шерсти, но и кожу пропоров.

Остальные псы заливались лаем и рвали удерживающие их поводы.

Голодные, близкие к цели, почуявшие кровь. Люди что-то кричали, Аги уже не различала слов. Все слилось в единый поток хаоса.

Теплая, черная на вид кровь, стекала по ладоням. Кошка снова прыгнула на плечо и прижималась мокрым боком к щеке Аги... Удушающий запах крови, грязи и дыма, хрипы умирающего пса... Лай живых.

Чужая ненависть и страх сметали остальное, не давали отстраниться и трезво мыслить. Амулет на шее жег даже через плотную рубашку. Рука самопроизвольно потянулась обхватить, но металл оказался слишком горячим, чтобы прикоснуться голой кожей.

Сумасшедшая мысль — обернуть страх толпы против нее же. Усилить. Сделать всеобъемлющим, чтобы вытеснил ненависть и жажду ее, Аги, крови.

Чтобы заставил их бежать.

Аги не менталист, ни разу. Может заговаривать воду на выздоровление, усиливать ее полезные свойства. Никогда не использовала свой дар для обратного. Понятия не имела, возможно ли такое.

Но выбора у нее сейчас не осталось. Не разжимая пальцев на рукояти ножа, умудрилась то ли расстегнуть, то ли сорвать замок амулета.

Провал как в черный непроглядный омут. Закрыла глаза, хотя надобности в этом особой не было, и так перед глазами темно.

Да, страха здесь достаточно.

— Сила понять, сила услышать, она поведет и покажет цель. Сила внутри, сила вокруг, она наполнит и разум, и тело. Я сосуд, я проводник и зову силу мира... — зашептала молитву, впечатанную в память в Амиране, въевшуюся в подкорку, хотя Аги пыталась забыть. Словами, которых не произносила более пятнадцати лет, помогала удерживать подобие сосредоточенности.