Женщина моря - Вера Лейман Страница 17

От ее строгого вида парень совсем растерялся и просто молча пялился на нее округлившимися глазами.

– Покажи немедленно, – Сона требовательно выставила вперед руку.

– Это… ну… это ничего такого… вот, – протянув чуть дрожащий сжатый кулак, Ухен неуклюже положил на раскрытую ладонь Сона черную заколку с бабочкой, украшенную ярко-красными, как кровь, камнями.

Сона совершенно не поняла, что означает этот жест, но заколку взяла и поднесла к глазам. От солнечных бликов казалось, что бабочка живая, трепещет крыльями и вот-вот взлетит. Странная догадка взбудоражила дремавшие в душе чувства.

– Это что… п-подарок? – запинаясь, спросила она.

– Нет-нет! То есть да. Да, это подарок. – Пунцовый Ухен смотрел себе под ноги, ковыряя носком белоснежных кроссовок истоптанную у ворот землю.

– С чего вдруг? – слова вылетели изо рта быстрее, чем Сона успела подумать. Надо было хотя бы поблагодарить! И убрать этот требовательный тон!

– Да просто… ни почему… Потому что… – Ухен сделал глубокий вдох и выпалил на одном дыхании, будто боялся, что, если не сейчас, никогда в жизни этого не скажет. – Давай встречаться!

Ухен всегда нравился Сона. Из гордости она не признавалась себе в этом, но, узнав, что эти чувства взаимны, почувствовала себя самой счастливой на свете.

Сона до сих пор помнила чувство окрыленности, когда услышала эти слова. Но это было так давно… Было ли хоть что-то настоящее в ее прошлом? Она солгала Ухену, игнорировала чувства Хесу и делала вид, что была ей хорошей подругой. Сейчас казалось, что вся ее жизнь была подделкой. Все лгали друг другу, преследуя собственные цели, и Сона с горечью поняла, что самое страшное – не разочарование в людях, а разочарование в самой себе.

Опустив голову на скрещенные руки, она закрыла глаза, стараясь освободиться от терзавших ее мыслей. Нужно все начать заново и наконец освободиться от прошлого.

– Сона…

Мягкий, словно шум накатывавших на берег волн, голос звал ее по имени.

– Сона, девочка моя…

Чьи-то руки легли ей на плечи, и спиной она ощутила холод. Чужое, скользкое прикосновение, словно ей на спину положили осьминога.

– Сона…

Она дернула плечами, пытаясь стряхнуть с себя мерзкое ощущение липких объятий, но кто-то все сильнее сжимал ее руками-щупальцами, обвиваясь вокруг тела. В душе факелом взметнулась паника, захотелось кричать, но язык будто прилип к небу. Она была словно заточена внутри своего тела, билась в агонии из страха и омерзения, но не могла выдавить ни звука. По спине волной прошла дрожь и ощущение, что кто-то пытается проникнуть в нее, добраться до сердца и завладеть ее душой. Незнакомый женский голос тихо пел ей на ухо детскую колыбельную:

«Я сплету для тебя колыбельную песню

Из чистых грез и сказочных снов, из песни моря

И музыки ветра – сегодняшней ночью.

Спи, мой ангел…» ^[10]

Эти простые слова поднимали из глубины души такой страх, что Сона показалось, будто вот-вот остановится сердце. В отчаянии она сделала последний рывок и проснулась. Дрожа от ужаса и холода, опустила глаза вниз и увидела, что джинсы и футболка насквозь мокрые. С волос капала вода, а ненавистный рыбный запах насквозь пропитал одежду и въелся в каждый сантиметр ее тела.

– Что это, боже мой… – пролепетала Сона, разглядывая себя в совершенном шоке. Вскочив на ноги, она бросилась в ванную, на ходу сдирая промокшие вещи. Трясущейся рукой открыла кран. Стоя босиком на полу в душевой, она ждала, пока нагреется вода, и дрожала от потрясения, бессознательно цепляясь за здравый смысл. Но получалось не очень.

Сона боялась даже на секунду прикрыть глаза. Казалось, что холодные щупальца вот-вот обовьются вокруг ее тела, а бабушка отсюда даже не услышит ее крик. «Что за чертовщина здесь творится? И почему все это началось, когда я вернулась на Чеджу?» Если воду в комнате и незнакомку на пляже еще как-то можно было объяснить логически, то сегодняшнее происшествие выходило за границы реальности.

Она тщательно вымылась, но так и не избавилась от мерзкой вони, которая будто намертво приклеилась к ней. Немного успокоившись, Сона насухо вытерлась и брезгливо посмотрела на валяющиеся на полу вещи. Обернув полотенце вокруг груди, двумя пальцами подняла футболку с джинсами и кинула их в корзину для грязного белья.

В кухне стояла тишина, а из приоткрытого окна тихо слышался стрекот цикад. На часах было три часа ночи. Заварив себе травяной чай, Сона устроилась напротив окна, глядя на свое испуганное отражение в стекле. Очень хотелось убежать к бабушке в спальню, но она не решилась.

Все произошедшее однозначно не подчинялось законам логики, и в голове один за другим всплывали мифы и легенды о морских чудовищах и духах, которые стремятся овладеть человеком. Если исходить из этого, то, похоже, к Сона прицепился какой-то злой дух. «Сона, девочка моя…» – голос из сна не звучал враждебно. Скорее печально и очень-очень одиноко. Он будил в душе какой-то глубинный, животный страх, который не имел ничего общего со страхом за свою жизнь. Как будто этот голос мог открыть для Сона что-то такое, о чем она хотела забыть. Или вовсе не знать.

Сона была рациональным человеком и никогда не верила в мистику. Однако сейчас не поверить было трудно. Что делать? Не идти же к шаманам? Но сидеть и ждать, когда случится еще что-то из ряда вон выходящее, было невыносимо. Возвращаться в свою комнату и попытаться уснуть она тоже боялась. Прокравшись в спальню и поминутно оглядываясь по сторонам, Сона быстро скинула полотенце, натянула домашнюю футболку и сгребла в охапку все свои проспекты и буклеты. Трусцой выбежав за дверь, она устроилась на кухне, чтобы изучить материалы к завтрашнему дню. Что бы ни происходило сейчас, но завтра у нее первый рабочий день, и она должна подготовиться.