Древо познания: Факультет призыва - Дарья Стааль Страница 17

«Призыв – это самое простое», – приговаривал энт-Койн в начале любого практического занятия, вычерчивая пальцем в воздухе формулу. Она и правда была до смешного линейна и всю пару раздражающе мерцала у нас перед глазами. Мы знали ее наизусть, могли даже написать с закрытыми глазами, но только стилом по бумаге.

Иногда энт-Койн показывал нам сам призыв. Когда у ног мужчины вспыхивал круг, внутри которого змеей бегали руны и символы, и в светло-зеленом сиянии появлялся ори, я, кажется, забывала, как дышать. В прошлый раз был призван красавец боевой олень. У животного были ветвистые, кованные железом рога, холеная шерсть переливалась на солнце, он нетерпеливо бил копытом, а из-под вздернутой губы виднелись клыки. Мне не верилось, что когда-нибудь смогу так же. Впрочем, время шло, а веры не прибавлялось.

Всего-то и надо было, что взять магическую силу и по этой банальной формуле сформировать окно призыва. И вот он, твой первый ори, полностью подвластный хозяину!

Но у нас не получалось, и энт-Койн с каждым разом все больше распалялся.

– Ты что пальцы скрючила? Думаешь, поможет? Это тебе не папины деньги считать, вливай силу! А ты через не могу! А у тебя почему взгляд такой мечтательно-отсутствующий? О балах и рюшках думать надо было до того, как поступила в академию! А ты чего хлопаешь глазами, как девица в казарме? Работай!!

Иногда декан переходил на личности. Хотя, что там иногда, он перманентно вспоминал наших родственников на пару колен назад. Причем, если для меня это было «Саар, да ваша бабушка в этом возрасте вызывала брокотов и играла ими в шашки!», то у ребят ситуация была плачевнее. Дар призыва передается от первенца к первенцу, это все знали. Но социально одобренным первенцем из нас троих была только я.

Одногруппница относилась к сословию зажиточных купцов, была средней дочерью в семье, где родители старательно делали вид, что ничего не произошло. Одногруппник вообще никогда не видел отца, но благодаря энт-Койну мы все знали, что отряд призыва шестнадцать лет назад проводил учения рядом с их деревенькой, и теперь одна слабая в своих страстях женщина регулярно получает средства на содержание неведомо где нагулянного ребенка.

В общем, все грязное белье было старательно вытащено и продемонстрировано. Демонстрация сопровождалась нелестными комментариями, больно бьющими по самооценке.

Первой не выдержала купеческая дочь. После очередной шутки на тему «каково это – быть средней, когда все кругом знают, что ты первая?» девушка сорвалась. Плюнула себе под ноги, швырнула фразу «Я себя уважаю и не позволю всяким дипломированным алкоголикам меня унижать!», развернулась на каблуках и ушла с тренировочного поля.

Декан молча смотрел ей вслед, недобро щурился, но так ничего и не ответил. Нам после этого достало еще и шесть кругов вокруг тренировочного поля, а группа моя на следующий день сократилась до двух человек.

И это было событие семестра, просто потому что добровольно из академии еще никто не уходил. На фоне вылетевшего за дурман-траву Лойда, поступок моей одногруппницы был, вне всякого сомнения, шокирующим по своей смелости. Хлопнуть дверью и уйти не из всякой комнаты можно, а уж из Древа познания вообще кажется глупым. Но, видимо, у каждого есть своей предел. Меня вот долгие годы тренировали дома пропускать мимо ушей вся искренние гадости и колкости, и вопли энт-Койна казались скорее забавными, чем обидными. А для кого-то жестокая правда била больнее ножа.

Как ни странно, произошедшее не пошатнуло мою решимость получить высшее образование. Наоборот, я подумала о том, что меня бы такие колкости ни за что не заставили покинуть академию. А поэтому следующей же ночью, как обычно, я отправилась на тренировочное поле.

Но едва я толкнула дверь, отделяющую лестницу от кроны Древа познания, как мысли об уроках улетучились.

Обычно ночью тренировочное поле освящалось парой скудных магических светильников. Но сегодня темнота отступала, позволяя рассмотреть нечто потрясающее.

Двое боевых магов сходились в бою. И то ли дело в том, что это было не обычное практическое занятие. То ли в том, что я еще никогда не видела настоящей схватки. То ли в том, что на контрасте ночи магические всполохи выглядели особенно впечатляюще. Но я замерла, жадно наблюдая за осязаемой магией.

Один поднимал щит из тонко сплетенных ветвей, другой вспарывал землю лезвиями трав. Один выбрасывал острые шипы, второй отращивал наручи из толстой коры и смело принимал удар. Вокруг их ладоней крутились сияющие бледно-зелеными цветом руны и символы, в воздухе то и дело вспыхивали невероятно сложные формулы, а после каждой атаки сломанные заклинания рассыпались призрачными осколками. Маги кружили по полю, сходились и расходились, а я стояла и смотрела за ними, не в силах оторвать взгляд.

– Красиво, да? – раздался совершенно неожиданный голос у меня за спиной, заставив испуганно дернуться.

Рядом стояла Иви, скрестив руки на груди и неотрывно следя за происходящим на поле.

– Очень, – согласилась я. И растерянно добавила: – А разве нам не следует позвать кого-то из преподавателей? Убьются же…

– Кто, эти? Ха! Эти не убьются.

Поймав мой удивленный взгляд, девушка пояснила:

– Они просто тренируются. Видишь формулы заклинаний? В настоящем бою их не показывают. Так что не переживай.

Я молча кивнула, продолжая наблюдать за ни с чем не сравнимым по красоте представлением, как Иви, спохватившись, спросила:

– А ты-то чего здесь забыла ночью?

Отвечать было как-то неловко. Мои потуги на фоне этого фонтана магии самой казались смешными и бесполезными. Но, кажется, девушка меня поняла без слов.