Лиарха - Марина Эльденберт Страница 17

— Еще раз, нисса, что вы делали на берегу в это время? — политари, кажется, издевался.

— Я вам уже сто раз сказала, — повторила спокойно. — Приехала в свой старый дом, потом захотела немного пройтись, там, где никого нет. Мне было грустно.

— Настолько грустно, что вы решили нарушить закон?

Его лицо, рябое, широкое, как сковорода для хрустящих лепешек, было отталкивающим. Маленькие глазки напоминали выбоины, оставленные поваром металлическими лопатками.

— Я уже оплатила штраф, — напоминаю, глядя ему в глаза. — Вы не имеете права больше меня задерживать.

Выражение его лица меняется, брови сдвигаются к переносице.

— Ты в отделении политари, девка. Хочешь, чтобы мы передали дело в Подводное ведомство?

— Передавайте.

Я знаю, что ничего и никуда они не передадут. В моих вещах не обнаружили ничего подозрительного, на мне тоже — хотя и заставили раздеться догола и обыскали во всех местах. Буквально.

Сейчас, когда я оплатила штраф за административное нарушение (внушительную сумму, надо сказать, за которую мне еще предстоит разбираться с Дженной), задерживать меня они больше не имеют права. Не считая того, что этот политари хочет, чтобы я заплатила ему. Поэтому продолжает запугивать.

— Хорошо, — говорит он зловеще и тянется к тапету. Я продолжаю изучать потолок и мрачные стены, с которых вот-вот осыпется краска, затертый до черноты пол, под ножками стула — выемки. Неудивительно, что местные сотрудники зарабатывают как умеют.

Все это проходит сквозь мои мысли со странным спокойствием: то ли дело в том, что я уже пережила все, что может меня сломать, но оно не сломало. То ли в том, что меня гораздо больше занимают мои открытия, нежели чем происходящее сейчас.

Политари медлит еще какое-то время, а потом со злостью шарахает ладонью по столу:

— Пошла вон!

— И вам чудесного вечера, — сообщаю с милой улыбкой и поднимаюсь.

Лицо его перекашивает, но он больше ничего не может сделать. Только оттолкнуть меня в сторону, когда я иду к двери, окатив кисловато-резким запахом, и первым вылететь в коридор. Я расписываюсь за получение вещей, мне отдают сумку со всем содержимым, и, когда я уже разворачиваюсь к выходу, взглядом натыкаюсь на входящего в распоротую трещиной на стекле дверь политари.

Того, который предлагал мне поиски Лэйс в обмен на…

Он смотрит на меня в упор и расплывается в мерзкой улыбке.

К горлу снова подкатывает тошнота, я перехватываю вещи и вылетаю из участка с такой скоростью, как если бы за мной гнался едх и вся его подводная армия.

Сколько еще времени должно пройти, чтобы я забыла «это»?!

Лайтнер был тем, с кем я почти забыла. До того, как наши прикосновения — прикосновения, которые я себе позволила — не стали тем, что нас убивает. Я думала, что справилась с этим, но нет, сейчас все смешивается воедино, и мне приходится привалиться к стене ближайшего здания, чтобы восстановить дыхание и справиться с головокружением, от которого начинает мутить.

Лайтнер научил меня не бояться прикосновений, но этот детский страх до сих пор во мне. Я спокойно выдержала допрос на предмет того, что я делала на побережье, но одно только воспоминание о случившемся выбивает почву у меня из-под ног.

Попытка заказать эйрлат ни к чему не приводит: если привезти меня привезли, то забирать с Пятнадцатого отказываются. Приходится ждать платформу и ехать на ней, потом пересаживаться на гусеницу. Все это напоминает о моей прошлой жизни как нельзя лучше, из размышлений о том, что я узнала на берегу, выбрасывает на раз. Потом я на бегу общаюсь с Митри, которая мрачнее тучи, потому что «Рикард Дроган сидел за столиком с девчонкой», узнаю, сделала ли уроки Тай.

У сестер все в порядке, им скоро ложиться спать, а мне надо лететь в «Бабочку».

В эйрлате я и вспоминаю о том, о чем думала на берегу. О Кэйпдоре и его тайнах, о том, способно ли навредить въерхам подводное море. И о том, что это все вообще значит.

Я должна в этом разобраться.

— Привет, подруга, — Тим собирает рыжую копну в узел, чтобы сесть в кресло к визажисту. — Слышала новости?

— «Бабочку» закрывают из-за подпольного бизнеса?

Кто-то из девчонок прыскает, Тимри закатывает глаза.

— Ха-ха, очень смешно. Не считая того, что это не в наших с тобой интересах: где мы еще заработаем столько, сколько здесь? Но вообще-то новость не в этом, а в том, что у нас теперь новый управляющий.

Девчонки хихикают.

— Симпатичный, — говорит одна, и визажист шлепает ее кисточкой по плечу, чтобы не вертелась. — Я его видела. А еще он…

Меня это совершенно не беспокоит, а вот Тимри, очевидно, да, потому что она вскидывает руку, и Кит, собиравшаяся что-то сказать, замолкает.

— Точнее, управляющий тот же, но этот вроде как будет заведовать нами. Угадай, как его зовут?

Я не имею ни малейшего желания играть в угадайку, поэтому пожимаю плечами.

— Ну-у, скучная ты, — фыркает Тимри. — Нашего нового управляющего… внимание… зовут Лайтнер К’ярд!

Вы издеваетесь?!

Хорошо, что я не спросила этого вслух, и к счастью, Тимри явно была настроена поговорить без лишних вопросов.

— Так вот, сегодня он приходил на собеседование, он и еще несколько парней перед ним, но взяли, разумеется, его. Нет, ты представляешь?! Сын Диггхарда К’ярда будет работать в «Бабочке»! Будет работать с нами!

Представляю. Это задница.

Лично для меня.

— У него идиотский характер.

— Ты его знаешь?!