Хозяин Пророчества - Николай Бородин Страница 17

Понять, почему темный охотник проделал весь этот путь по следам походного полка, было не так уж сложно — в один из последних выходов в лес, неизменно возглавляемых лично Альтемиром, бойцы наткнулись на нору маркаса с уже родившимися детенышами. Ясное дело, упустить такой удачный случай и не сократить поголовье опаснейших тварей было нельзя. Спалив логово, солдаты двинулись обратно, вполне рассудительно не став дожидаться, пока тварь-родитель вернется с охоты. Но чудовище оказалось хитрее, чем они ожидали, обошло пограничные кордоны на границах Глорнского леса и устремилось за своими обидчиками.

— Эй!

Резкий окрик Альтемира привлек внимание маркаса. Тварь на мгновение скосила на паладина глаза и тут же резко выпрямилась, узнав свою цель. Командир, чуть прищурившись, все отлично понял, тем не менее продолжил:

— Тебе ведь нужен я.

Дальше вести пустые разговоры стало не просто бессмысленно, но и опасно — маркас, одним взмахом лапы отбросив ближайшего солдата, прыгнул через головы людей к намеченной жертве. Несколько копий тут же воткнулось ему в плечи, но тварь, обломав древки, пронеслась вперед, как будто ничего не почувствовала. И уже в полете начала свое знаменитое изменение. Шерсть чудовища встала дыбом, пойдя волнами, а через мгновение маркас сделался почти полностью невидимым. Конечно, в ярком свете костров порождение леса можно было заметить — именно так его и засек часовой, но скоростью охотящийся маркас превосходил любое другое существо. Неудивительно, что этими тварями пугали детей по всей Империи, причем куда эффективней какого-то там «волчка». Потому что маркасы не так уж и редко действительно вламывались в дома и хватали ребенка, хоть и не всегда за бочок. Бывали случаи, когда эти твари вырезали целые деревни.

Паладин, едва успев выхватить клинок, парировал удар когтями, нанесенный пока еще просто так, для пробы. Чудовище тут же отскочило и громадным скачком попыталось зайти противнику за спину. Альтемир, полагаясь больше на чутье, чем на зрение, немедленно развернулся к твари лицом и отразил еще одну атаку. Обычный человек, без сомнения, не смог бы сражаться с тварью на равных, но паладинов специально тренировали для схваток с разнообразной нечистью. Хотя и среди них не все смогли бы уложить маркаса в одиночку.

К счастью для всех, Альтемир был на это способен, и сейчас его основной целью было измотать чудовище в обороне. Этому способствовало и то, что лесное создание было уже ранено, и полученные повреждения, пусть не слишком серьезные, не могли затянуться из-за засевших в них обломков копий. Маркас, лишенный своей быстрой регенерации, вместе с кровью понемногу терял и силы.

Буквально минуты хватило, чтобы тварь, запыхавшись, прыжком разорвала дистанцию и припала к земле в семи шагах от паладина. Солдаты, уже успевшие создать живое кольцо вокруг сражающихся, подняли было арбалеты — до этого они не рисковали стрелять из боязни задеть командира, — но Альтемир жестом остановил их. Маркас, получив болт в шкуру, только разъярился бы еще больше и мог переключиться на новую цель, что командиру было совершенно без надобности. Он не для того прыгал перед темным охотником с мечом, чтобы в конце концов все-таки поставить под удар своих солдат. И теперь, пока чудище переводило дух, следовало без промедления воплотить в жизнь свой замысел.

Паладин приложил руку с клинком к плечу таким образом, чтобы лезвие глядело в темное вечернее небо, и воззвал. Служители Церкви, черпая силу от Бога-Солнца, зависели от смены дня и ночи, и лишь немногие достаточно сильные без особых помех взывали в любое время.

«Именем и силой Бога-Солнца… я принесу смерть!»

Лезвие клинка замерцало по всей длине, наполнившись снизошедшей милостью Бога-Солнца, паладин резко выбросил вперед руку. Меч прорезал воздух острием, оставляя за собой огневеющую дорожку желтого пламени, отсвет которого странным узором метнулся по лицу Альтемира. Луч режущего глаза света ударил в тварь, поймав ее уже в воздухе, и словно остановил ее прыжок. Зверь тут же проявился весь, от ушей до кончика хвоста, шерсть на нем встала дыбом, из-под нее пробилось сияние, словно внутри чудовища разгорелся пожар, а затем с хриплым протяжным воем тварь обмякла, исходя едким дымом. Сходство с залитым водой костром усиливало и медленно умирающее внутри туши мерцание — все, что осталось от смертельного света. Альтемир, вслепую поймав острием устье ножен, спрятал меч и подошел к поверженному зверю.

— Далеко же ты забрался… Надо будет узнать, не успел ли ты натворить дел во время своего путешествия.

Солдаты, до этого пребывавшие словно в каком-то оцепенении, разразились восторженными воплями. Альтемир, улыбнувшись, вскинул вверх сжатый кулак, а затем развернулся на месте и направился к бойцу, попавшему под удар маркаса. Зверь, к счастью, ударил не когтями, попросту отшвырнув мешавшего ему человечка тыльной стороной лапы, но костяные шипы, спрятанные в шерсти, пробили и так основательно промятую броню. Боец с расширенными от боли зрачками содрогался при каждом вздохе, с бульканьем и всхлипами втягивая в себя воздух: у него было сломано несколько ребер, осколки кости повредили легкие. Диомир, во время схватки уже успевший срезать с пострадавшего изломанный доспех, теперь склонился над раной, изучая ее. Паладин, склонившись над раненым, хмыкнул:

— Спасай его уже побыстрее, а? Рана серьезная, и, пока ты тут ее рассматриваешь, он может на самом деле умереть.

Диомир, возмущенно закряхтев, простер руки над раной, бросив в ответ:

— Шел бы ты отсюда, а? Я же не лезу тебе под руку во время схватки, вот и ты не учи меня, как делать мое дело.

Альтемир, и не думая спорить, только улыбнулся и двинулся прочь. Ни один паладин, защитник Церкви, не мог сравниться с простым священником в искусстве врачевания, а отец Диомир оттачивал свое искусство всю жизнь. Служба в полку Альтемира имела то преимущество, что целитель всегда был рядом, и солдаты не становились калеками, по крайней мере, из-за таких глупых случайностей. В горячке боя, разумеется, помощь может не успеть, но честно отслужить несколько лет, а потом погибнуть на обычной ночной стоянке, в дне пути от столицы — такого в своем полку паладин терпеть не собирался.

Затворив кровь, Диомир быстро извлек обломки костей из внутренностей раненого и лишь потом позволил переложить его на носилки и перетащить в свою палатку, чтобы уже там заняться лечением всерьез. Туда же вскорости приплелись и несколько других бойцов, которых чудовище слегка задело по пути, не причинив, впрочем, сколько-нибудь серьезного вреда. Целительство в данном случае носило куда более приятный характер и заключалось в паре хороших глотков из личных запасов святого отца. После чего повеселевшие солдаты, получив благословение, направились в походную кузню выправлять вмятины и царапины на доспехах.

Сам же священник выбрался на свежий воздух лишь через час, отирая честный трудовой пот. Солдат, оставшийся в палатке, отсыпался с полностью заращенным плечом, так что Диомир вдохнул полной грудью ночной воздух, прислушался к перекличке часовых и, сам не зная почему, повернулся лицом к северу.