Наследие драконов - Ирина Агулова Страница 17

Фил, почувствовав моё волнение, высунул хитрую мордочку из-за ворота, внимательно осматривая местность, в которую нас угораздило попасть.

«Что-то не нравится мне это! Ты уверена в том, что виденное тобою — это не плод твоего чрезмерно разыгравшегося воображения? — раздалось в моей голове, на что я кивнула, не раздумывая, потому что была абсолютно в себе уверенна. — Тогда нам пора возвращаться в лагерь и чем скорее, тем лучше. Знаешь, а ведь я тоже что-то чувствую, и это наталкивает на весьма нехорошие мысли».

От признания Фила мне стало ещё страшнее. Подхватив лопуховую корзинку с грибами, я перекинула её через плечо, благо додумалась ручку сделать подлиннее, а вот самострел перекочевал в руки. Достав стрелу, вложила её в спусковой механизм и сделала шаг по направлению к лагерю, держа самострел наготове. Я успела пройти не больше десятка метров, когда по округе пронёсся жуткий протяжный вой, отдалённо напоминающий волчий, от которого волосы на голове встали дыбом. За ним последовал ещё один, а за вторым — третий. Я прекрасно знала перекличку волков: не раз в зимнюю пору подходили те к селениям, вот только в том, что слышала сейчас, от волчьего было лишь одно сравнение.

«А вот это уже совсем плохо, — пронесся в голове шёпот Фила, — зато теперь понятно — от кого сбежало всё местное зверьё».

Рванув с места, я бросилась к холму, надеясь на силу трёх драконов, оставшихся там, веря, что их мощь и огонь способны справиться с любыми врагами… Но так ли это на самом деле? Ведь о сильных и слабых сторонах драконьих сущностей мне было известно столько же, сколько о тех, кто сейчас шёл по моему следу.

Сумерки окутывали всё вокруг, размывая очертания, но я была уверена в выбранном направлении: словно маленький внутренний маячок вёл меня туда, куда нужно. Да и Фил, снова став птицей, кружил неподалёку, наблюдая за обстановкой с высоты.

Вой больше не повторялся, но сомнений в том, что охота в самом разгаре, у меня не возникало: ни для того они себя обозначили, чтобы так просто оставить добычу в покое, которой, без сомнения, была я, за отсутствием других вариантов.

До подножия холма оставались считанные метры, когда впереди замерцали красным цветом жуткие глаза. Резко затормозив, я замерла на месте, вскинул самострел, вот только стрелять было уже не в кого. Со мной словно затеяли игру, водя за нос и провоцируя на необдуманные поступки.

«Это ловушка, — прошелестело в голове, правда говорил со мной в этот раз точно не Фил, — оставайся на месте и постарайся не двигаться, я попробую помочь». Тон говорившего был весьма убедителен, хотелось подчиниться, не задумываясь о последствиях, но всколыхнувшаяся внутри меня сила, настаивала на обратном, требуя продолжить путь, и не «развешивать уши», слушая непонятно кого.

«Вредная малявка, — от усмешки, в незнакомом голосе, стало не по себе, — пойми, это не просто хищники, это ворлоты — твари, которым лучше не попадаться на пути даже дракону: стоит кому-то оказаться в плену их магнетических взглядов, как жизненная энергия, курсирующая в теле, начнёт перетекать к ним. Уяснила?

— Да! — выдохнула я, не поняв, на самом деле, ровным счётом — ни-че-го.

«Кто бы сомневался, деревенщина неотёсанная, — сквозившая в голосе ярость заставляла втянуть голову в плечи, — просто не смотри им в глаза, ни при каких обстоятельствах. Это хотя бы тебе понятно?»

— Да, это понятно! — унижение стало последней каплей в чаше моего терпения, и сила, перемешанная со злостью, копившаяся всё это время, нашла выход — выдохнув, я вскинула руку, создавая несколько магических огоньков — мерцание глаз естественным образом обращало на себя внимание во тьме, а это позволит переключиться. Тем более, их обладатели, похоже, меня прекрасно видели, пора и мне на них посмотреть. А пока… не пробежаться ли снова? А то, слушая речи непонятно кого, я не приблизилась ни на шаг к тем, кто на самом деле мог мне помочь. Вдруг это и был мой самый главный враг?

От создания магических огоньков, до моего дивного спринтерского старта, прошло не больше пары секунд, за которые череда этих мыслей успела пронестись в моей голове.

«Ненормальная! — от бешеного рёва, задёргался глаз, но, я уже неслась вперёд аки лань, молясь всем богам, чтоб те помогли мне добраться до лагеря в относительной целостности.

Пущенные вперёд огоньки освещали путь, позволяя курсировать между стволами без особых потерь с моей стороны — пара царапин, были ничто, по сравнению с возможным уроном. Назад я не оборачивалась, хотя, конечно же, хотелось — вот только смысла в том не было. Рука сжимала самострел, а взгляд выискивал наиболее удобный путь, когда случилось нечто, чего, по идее, случиться не могло…

Всего миг назад перед моим взором не было ничего, кроме тёмного леса, а сейчас…

Впереди, до самого горизонта, простиралась водная гладь, несущая свои волны к каменному утёсу, на котором я оказалась. Зажмурив глаза, потёрла те кулаком и открыла вновь, надеясь, что видение исчезнет, но всё осталось по-прежнему. Ласковый ветерок доносил до меня мелкие солёные брызги, освежая разгорячённое после бега лицо, а лучи заходящего солнца тут же их иссушали. Я была растеряна, не зная, что предпринять.

— Тебя не учили слушаться старших? — резкий голос, неожиданно прозвучавший за спиной, вывел меня из раздумий.

Оборачиваясь, я одновременно вскинула самострел, наведя его на молодого высокого мужчину, стоявшего чуть в стороне, со сложенными на груди руками, и всем своим видом выказывающего недовольство. Его глаза были чёрными, как ночь, а смуглое лицо отдавало бронзой. Длинные волосы, цвета воронова крыла, оказались заплетены на висках в косички, из-за которых виднелись заострённые кончики ушей.

— Смотря каких, — ответила я, признав в нём, по голосу, того, кто говорил со мной в лесу, и по прежнему держа его на прицеле.

— Тех, которые пытаются спасти твою жизнь! — процедил тот сквозь зубы.

— Таких, конечно, можно послушать, а вот тех, которые унижают, не мешало бы и послать… пешим ходом в дальнюю дорогу, — огрызнулась я.

В тот же миг мужчина вскинул руку, и мой самострел полетел в морскую пучину, спикировав прямо с обрыва.

— Я не приемлю грубость в отношении себя, — с угрозой произнёс тот, — тебе следует это учитывать при общении со мной.

— А я не приемлю унижения, — ответила в тон ему, — прошу это учитывать при общении со мной.

На точёных скулах заиграли желваки, брови сошлись на переносице, а глаза замерцали, и в душе зародилось стойкое ощущение, что меня сейчас отправят следом за самострелом.