Давай станцуем в бессмертие - Дора Коуст Страница 17

Было страшно возвращаться в тот самый дом, но кто бы меня спрашивал? Мы приехали ранним утром, когда полоска рассвета только рождала теплое солнце. Воздух был наполнен свежестью, а мир вокруг — тишиной. Нет, конечно, там, внизу, время от времени появлялись скурейты — государственные заведения открывались рано, но привычного шума не было. Чем выше ты мог позволить себе находиться, тем спокойнее была твоя жизнь. Жаль, что на четвертом уровне жили лишь определенные магически одаренные единицы. Элита нашего общества.

— Заходи, не бойся. Тебя здесь не съедят, — проговорил Николас, заметив, что я остановилась.

— Как сказать… — ответила тихо, но, собравшись с силами, поднялась по ступенькам. Казалось, что я готовилась к настоящей войне. Представляла себя эдаким разведчиком в логове врага. Причем таким, который открывает дверь исключительно ногой.

Внутри тишина перестала быть таковой. Тут и там слонялись слуги. Импозантный мужчина в деловом костюме забрал у Николаса мой чемодан, а молоденькая девушка что-то спрашивала про завтрак. Сейчас я не обращала на них внимания, точно зная, что познакомлюсь чуть позже — наедине. В этом рассаднике роскоши и разврата мне требовалось найти информатора, а лучше нескольких.

Высокий потолок холла венчала хрустальная люстра. На стенах висели картины — наверняка старые и дорогие. Массивная лестница из темного дерева, тяжелые бежевые портьеры и текстильные обои с золотыми рисунками. Роскошь этого места было сложно не заметить, но особого восторга я не испытала. Прекрасна осознавала, что для меня это не больше чем золотая клетка.

— Пройдемте, я покажу вам вашу спальню, — проговорил Николас, привлекая мое внимание, но ответить я не успела.

— Прошу прощения, Карто Тиэк, но дело в том, что за время вашего отсутствия возникли некоторые изменения, — без особого желания проговорил управляющий, словно боялся реакции на свои слова.

— Какие изменения? — будущий бывший муж тяжело вздохнул и обернулся к мужчине, а я тихонечко стояла и мотала на ус. Все, что будет сказано при мне, я попробую использовать против них же. В конце концов, все еще есть шанс на то, что они не захотят терпеть мои выходки и отпустят на все шесть земель.

— Ваш отец велел закрыть все свободные гостевые комнаты на ремонт и передать вам, что за каждый необдуманный поступок Мисс Стак отвечать будете именно вы. Простите, Карто Тиэк.

— Что это значит? — спросила, нахмурившись. Мозаика в голове пыталась сложиться, но верить в свое предположение я никак не желала.

— А это означает, дорогая невеста, что спальня у нас теперь одна на двоих. Добро пожаловать в наш дом.

Ругалась я долго и со вкусом. Бедная караваразова бабушка наверняка устала икать и потирать свои горящие уши. Очень надеялась, что мой голос был слышан не только слугам этого домика ужасов, но и его владельцу. Да чтоб он там с кровати свалился!

Николас на мои вопли никак не реагировал. Слушал, но свое мнение по этому поводу держал при себе. По его невозмутимому лицу вообще сложно было понять, какие эмоции он испытывает. Может, и злился, однако я сдержанно себя вести даже не пыталась. Да я им еще покажу, что такое феникс в неволе! Будут вспоминать и содрогаться!

Даже пышноглоты, почуяв мое настроение, притворялись меховым воротником, не иначе. Да что там говорить! Все слуги мигом попрятались, хотя секундами ранее наполняли коридор, по которому мы шли. Вот что может сотворить женщина, когда ее настойчиво загоняют в угол.

— Я не буду делить с вами спальню! — заявила непоколебимо, когда остановились напротив ничем не примечательной двери. Двустворчатая, светлая, да и все. Таблички с именем на нее прибить никто не догадался, хотя как по мне, в этом доме без таких опознавательных знаков никуда.

Да, я почувствовала себя намного увереннее, точно зная, что Колл в безопасности. Понимала: у меня достаточно сил на то, чтобы отстаивать свою свободу. Я не была бы Стак, если бы не имела запасного плана. Обхитрить иллита? Почти невозможно, но мне это удалось. Он не придал никакого значения небольшой подарочной коробочке в яркой обертке, а зря.