Власть приоритетов - Артур Луазо Страница 16

– Так я вас ещё раз спрашиваю, драгоценные вы мои, – голос дяди был ровен, но тон очень ехиден, – что вы ему высыпали в бокальчик, в смысле, в бензобак?

Притихшие бойцы за справедливость не знали, куда деть глаза, и молчали, только Оранж нервно крутил стеклянный стакан на столе.

– Не надо со мной играть в партизан, я вам не эсэсовец, – дядя взял со стола орешки и начал методично отправлять их в рот. – Мне, в общем, просто интересно, но и не более. Не скажете – дело ваше, я ведь всё равно могу поэтапно сам рассказать всё, что вы сделали. Вот только как там телевидение оказалось, не пойму…

– Это моя сестра была, – пробурчал Оранж.

– А… А среди ментов не было ли твоих родственников, случайно?

– Был, брат двоюродный, – Оранж с удивлением взглянул на доевшего орешки Константина, с сожалением рассматривающего пустую вазочку.

– Теперь я понимаю, кто всё это придумал, – дядя с некоторым уважением взглянул на Оранжа. – Ну что ж, это по-мужски – отомстить за друга!

– В бензобак смесь марганцовки с хромпиком положили, в презервативе, – не выдержал вдруг взревновавший к чужой славе Кирилл.

– Что такое хромпик, я не знаю, а марганцовка – это классика. Приятно видеть, что нынешняя молодёжь не только колоться, трахаться да деньги с карточек тырить может, но и серьёзные дела тоже тянет. Молодцы! – Константин, на удивление Марка, говорил вполне искренне.

– Я чё-то не догоняю, дядя, вы что же, нас похвалить решили?

– А что в этом такого? Такую мразь, как этот ваш директор, обязательно нужно учить, иначе совсем на голову сядет. Не побоялись – моя уважуха, по-пацански поступили, по понятиям. Надеюсь, что следов не оставили? – Дядя встал с кресла и прошёлся по комнате, по дороге с любопытством рассматривая стены Марковой комнаты, которую тот уже успел увешать различными плакатами и даже украсить несколькими надписями-граффити по типу «Жизнь – это болезнь, лекарство всегда одно – смерть».

– Нет, в перчатках работали и в кедах. Кеды сожгли, – поспешил Кирилл успокоить раскрывшегося с неожиданной стороны дядю.

– Герои! Но, – тут Константин повернулся от стены и стал очень серьёзным, – я хочу, чтобы вы понимали, что эта дорога – дорога на кладбище, если не иметь правильной цели. Есть у вас цель?

– Цель? – переспросил Марк и, выплеснув в себя остатки виски, ответил злым голосом: – Цель – выжить и по возможности не дать это сделать всяким уродам! Хочешь виски, дядя Костя?

– Не пью, – отрезал Константин, никак не отреагировав на то, что племянник перешёл с ним на «ты». – И вам не советую. Без морали. Просто потом поймёте, что вас имеют при помощи спиртного и сигарет, и… или не поймёте, тут уж как карта ляжет. Короче, братва, я хочу, чтобы вы усекли – если я вас просчитал, то обязательно найдётся кто-то, кто тоже сможет это сделать. И тогда вы попали…

– Вы простите, Константин Тибериевич… – начал Оранж, но дядя его перебил:

– Ты, дружок, пожалуйста, больше меня так не называй, можно просто – дядя Костя и на «ты».

– Ага… так вот, дядя Костя, мы уже не дети, кое-что видели и понимаем, что удача любит дерзких!

– Молодец! – дядя поднял вверх палец. – Молодец! Вот только представь себе на минутку, что вы пошли на очередную свою развлекуху, а я так понимаю, что эта у вас не первая, и всё пошло не так… – дядя начал произносить слова особенно веско, как бы пропечатывая их большим штампом. – Вот его, – он показал на Марка, – на твоих глазах прострелили, в лёгкое и в живот, и у него кровь с пузырями и кишки наружу… А его, – Костя ткнул пальцем в Кирюху, – разорвало гранатой… на части… – дядя руками изобразил размер частей, и настолько образно, что в воздухе запахло гарью и кислым запахом крови. – А тебя поймали, скрутили и сейчас смазывают жиром кол для тебя, чтобы вогнать его тебе в жопу и повесить на нём. А вокруг скачут голые оскаленные черномазые ублюдки и истошно орут…