Маски: Иллюзия заблуждений - Алена Медведева Страница 16

— Нет! — Ньер обхватил мои ладони своими руками, силясь оторвать их. — Она должна исчезнуть! У нее не может быть шанса выжить, а у тебя — вернуть ее. Поэтому я выбрал какое-то доисторическое время их планеты, когда не существовало их цивилизации в принципе. За сотни тысячелетий до эры развития людей. Она погибнет там сразу. Возможно, ее уже нет.

Мои руки непроизвольно сжались, сдавливая его горло и не позволяя закончить фразу. От привычного спокойствия не осталось и следа, такого страха, как сейчас, я не испытывал никогда в своей жизни.

Горько было осознавать, что сам навлек на себя эти беды. Доверяя. Рассказав Ньеру про Регину, показав ее, обучив друга пользоваться матрицей времени.

Но сейчас я был единственным, кто мог что-то сделать для нее. Разум отказывался признавать бессилие. Водная матрица времени — это мое поприще, мое. И я должен найти способ изменить случившееся.

Рывком подскочил к средоточию временной памяти, к центральной спирали матрицы воды, забыв на время о Ньере (помочь Регине сейчас было важнее!), я тревожно замер. Взгляд скользил по бессчетному множеству капелек влаги, собиравшихся в струйки воды, образующих замысловатые орнаменты и сливающихся в итоге в один сплошной поток. За каждой капелькой — годы, в ней миллионы событий, которые уже случились, случаются или еще только случатся. Страшно было вмешаться в эти узоры памяти, нарушить рисунок мироздания, сбить потоки событий. Все это могло бы привести к хаосу, уничтожить все настоящее.

Когда-то открытие водной матрицы стало основополагающей вехой в истории моей цивилизации. Открыл ее величайший гений моего народа. Он же и самый сумасшедший из моих собратьев. Даже спустя века после его смерти мы, его потомки, не смогли до конца осознать глобальный смысл всего, сделанного этим верлианцем. Осознать и принять. Тиравиас — это имя звучало для нас как благословение и как проклятие одновременно. Он открыл места, где волны энергии — пронизывающие Вселенную информационные потоки — пересекаются, образуя крошечный волновой вихрь. Информационное цунами, находясь в эпицентре которого, можно управлять множеством процессов. Тиравиас первым сумел постичь механизм энергетического слияния, позволив своему сознанию погрузиться в море безграничной информации, открыв нашей цивилизации доступ к невероятным возможностям. Он же сумел облечь матрицу в привычную и понятную нам водную форму. И стал первым хранителем, так в далекие времена называли высших верлианцев, способных чувствовать и видеть потоки энергии.

На одном из таких мест — энергетическом перекрестке — и создана база Службы времени. А я — тот, чье сознание способно сливаться с информационными волнами Вселенной, я — хранитель.

В пределах базы запрещено совершать перемещения во времени, находясь фактически в эпицентре спирали памяти. Поэтому я не мог вернуться даже на четверть часа назад и остановить Регину. Это означало бы разрушение места переплетения энергетических волн, что приведет к катастрофическим последствиям. Значит, я должен исправить все по-другому.

«Ньер не хранитель, он не знает матрицу так, как знаю ее я. Следовательно, шанс все изменить есть, он должен быть!» — убеждал я себя, до боли в висках всматриваясь в узор на нужном мне витке истории.

Замерев над крошечным ручейком последних событий, отметил несколько противоестественный изгиб, который так и просился исправить его. Осторожно, не дыша, прикасаясь подушечками пальцев едва-едва, попытался чуть сгладить вычурный выступ, надеясь, что информационный поток памяти сумеет вернуться в первоначальные границы…

Я не дышал, с замиранием сердца надеясь на успех. Только на этом сейчас сосредоточилось мое сознание, направляя процесс. И… крошечный ручеек поддался, выпрямляясь, возвращаясь в заданный оборот.

Вмешательство Ньера удалось сгладить? Я отчаянно верил в это. Должно помочь. Матрицей времени Регину вытянет в первоначально заданные координаты… со временем.

Весь вопрос теперь в том, сумеет ли она продержаться там, где оказалась, тот промежуток, что потребуется витку истории, чтобы распрямиться. Сколько это продлится? День? Три? Пять? Больше? Как долго будет идти процесс?

Мне было жутко думать об этом. Но оставалось только ждать. А потом искать, надеясь, что она продержится и сумеет вернуться в настоящее Земли. Там уже буду я и уберегу ее от всех хищников и опасностей родного ей мира. При условии, что все получилось как надо.

Вот только…

Прикрыв глаза, полностью отдавшись чувству единения, с головой «нырнул» в безграничное море информации. Позволив сознанию погрузиться в волны энергии, несущие знание, искал один-единственный объект. Регина стала моей целью!

Не-э-эт. Я готов был застонать от разочарования — судьба девушки не поддалась. Дуга событий развернулась не полностью — что-то притянуло ее, остановив движение во времени. Из доисторического прошлого Регину выдернет, только не вернет в современность. Вмешавшись в чужую судьбу однажды, я изменил ее. И сейчас конечной точкой перемещения стало не настоящее Земли.

Двадцать первый век по земному летоисчислению — вот что отпечаталось в моем сознании. Ее выдернет на Землю в этом времени.

Все лучше для Регины, чем ранний палеолит. Я уже мысленно прикинул основные вехи земной истории, пытаясь осознать, возможно ли выжить там, не ядовит ли воздух. Вообще существует ли он там?

И неожиданно вздрогнул, соотнеся историю ее расы и нашей. Земной палеолит! Когда-то именно в этот период на Землю впервые явились верлианцы. И все мы знаем, к чему это привело…

Не представлял, что смогу испугаться еще больше. Внезапно почувствовал, что внутренности буквально сковывает от леденящего ужаса при мысли о том, что может случиться, если древние верлианцы встретят современную земную женщину! Это хуже, чем системная катастрофа, это коллапс…

— Ты хоть представляешь, что натворил?! — не имея сил выносить это знание в одиночку, осознавая ответственность, рявкнул я на все еще натужно хрипящего на полу Ньера. — Она в том времени, когда состоялось первое посещение нашей расой Земли! Ты понимаешь?!

Ньер затих. Охнув, тяжело приподнялся и сел на влажный пол. Во взгляде, устремленном на меня, отразилась паника.

— Тиравиас одержимый ученый, — осознав масштаб сотворенного, потрясенно пробормотал Ньер. И тут же испуганно вскрикнул: — Но не смей упрекать меня! Ты первый нарушил запрет, когда вернулся в прошлое, чтобы спасти ей жизнь.

Меня же просто безмолвно колотило. И совсем не в нарушении долга хранителя была причина. От одной мысли о том, где сейчас находится Регина, делалось плохо. Эта женщина — мой единственный шанс иметь прямого потомка. А все, что остается мне, — какое-то беспомощное ожидание.

— Я хотел помочь тебе. Верил, что спасаю. Действовал во благо нашей расы. Ведь тебе позволено так много, дано больше остальных. И Кьело, твоя места, решилась последовать за тобой, — с отчаянием шептал Ньер.

Меня уже ничто не трогало. Внутри было ощущение абсолютной пустоты, горького одиночества и безнадежности.