Штрафбат магического мира - Дмитрий Морозов Страница 16

Он не раз делал это для солдатских вдов, лишённых мужской ласки, для одиноких женщин, мечтающих если не о муже, то хоть о ребёнке, но никогда у него не было столь юной, столь ловкой партнёрши, играющей в какую-то только ей понятную игру. Не сразу, однако Ладар понял: раз за разом она изображала вычитанное в книгах, подсмотренное по магическому шару — старательно и дотошно, надеясь показаться опытной и получить максимум наслаждения. Не любя, она играла в любовь.

Тогда он решительно остановил её, прижал к земле, к непонятно когда разостланной куртке, лишая возможности двигаться, и, закрыв глаза, почувствовал… Всё могло быть проще, если бы была любовь. Тогда не нужно отслеживать токи жизненных сил, выискивая места их напряжений, не нужно искать наиболее удобную позу для тел или рук — достаточно было бы слышать любимую, её дыхание, её любовь и двигаться в унисон. Без любви это была работа. Нежная и приятная, но работа. Подобная той, что приходилось делать не раз раньше и наверняка придётся делать в будущем. Всё новые и новые движения вызывали чуть слышные постанывания, вздохи девушки становились всё чаще. Он ускорял и ускорял темп, следя за волной наслаждения, окутывающую Марго. Тонкое тело под ним изогнулось дугой, раздался хриплый, полный животной страсти стон, и парень аккуратно отодвинулся, давая девушке время прийти в себя.

Минут пять они полежали, молча смотря на оказавшуюся совсем рядом гладь реки. Её дыхание, вначале прерывистое, становилось всё тише, изгоняя из тела минутную слабость. Спокойнее. Медленней. Величественнее.

— Это ничего не меняет. И не думай, что произошедшее даёт тебе какие-то поблажки.

— Я и не думаю. Ваше полотенце, фриледи.

Она поднялась, удивляясь спокойствию его тона. Но воспитание показало себя: взяла влажную ткань, парой лёгких заклинаний очистила его от грязи и набросила на плечи царской мантией.

— Будешь болтать языком о происшедшем — пожалеешь, что связался с магом.

— Не беспокойтесь. В нашем роду, к сожалению, не было магов, зато не было и подлецов. Вашему достоинству ничего не угрожает.

Марго шла к лагерю, вначале неуверенно, затем всё быстрей и яростней, не разбирая дороги. Мужлан! Не понимает оказанной ему чести! Он должен был в ногах валяться, о любви лепетать — нет, стоит, словно ни в чём не бывало, говорит что-то… Впрочем, сама виновата, потеряла голову, связалась с деревенщиной. Ну на войне как на войне, нужно стойко переносить все тяготы… Однако хорош! Успокаиваясь, она усмехнулась и направилась к палатке.

Солнце, последний раз блеснув золотом своих лучей, уже давно скрылось за темнеющим лесом. Две луны, играющие на ночном небе в вечные догонялки, сегодня светили лишь кончиками рогов, стыдливо прячась в тени. Ночь была тёмной — и звёздной. Весь лагерь, за исключением часовых в лагере у подножия, давно спал. Ладар, тихонько выпустив щуп сознания, убедился в этом — и открылся миру, с наслаждением расслабляясь, становясь частью всего живого. Этот приём интенсивного отдыха ему показал ещё Дирил. И совсем измученный, уставший от жизни ребёнок внезапно увидел красоты и яркость окружающего мира. Достаточно было лишь настроиться на волны энергий, которые жили, проходили, создавали узор жизни — и всё вокруг преображалось. Исчезали любые преграды, и были отчётливо видны и токи древесных соков, и огонёк летящей меж ветвей птицы, и мерно вздымающаяся грудь сопящего на соседней койке Иана. И все эти, незаметные обычно мелочи приобретали совершенно особый смысл, становясь частью вселенной, контактируя с ней — в каждом взмахе птицы, в каждом шевелении ветки дерева, в движении ресниц спящих.

Иногда Ладар задумывался, а могли ли чувствовать мир настоящие, полные сил маги? Наверное, могли, но делали это совсем по-другому, относясь к окружающему как к инструментам у себя в мастерской. Потребуется — возьмёт и будет пользоваться ровно столько, сколько нужно для достижения собственных целей. А просто любоваться? На это нет времени!

Ладар вздохнул и уже совсем собрался спать, как почувствовал — в мире что-то неладно. Часть структур природы исчезала, съедаемая непонятной пустотой. И она шла от реки! Это было похоже на… очень мощную сферу отрицания, созданную профессиональным магом.

— Подъём! Нападение! Встаём, или всех, как курят передушат!

Ладар торопливо подхватил нож и выскочил из палатки. Его истошный вопль заставил солдат засуетиться, а нападавших, мечтавших взять противников сонными, — начать действовать ещё издали.

На лагерь полетели стрелы. Длинные, с горящим багровым магическим огнём наконечником, они затмевали звёзды и падали на лагерь, поджигая всё, к чему прикасались. Палатки, оружие, люди — всё, во что попадала такая стрела, воспламенялось. Заметались по лагерю живые факелы, размахивая горящими руками и издавая отчаянные крики. И Ладар впервые ощутил злость. Ведь можно было начинить стрелы более дешёвым вариантом заклинания мгновенной смерти! Или это — око за око, расплата за вчерашнюю бомбардировку, намеренное причинение излишних мучений попавшим под обстрел, чтобы внушить ужас выжившим?

Впрочем, батарея метателей опомнилась довольно быстро. Сержанты, добив горящих, погнали остальных за укрытия, расставляя их группами, готовя к предстоящей схватке. Маги один за другим скрывались в порталах. Гвардия, извещённая самыми первыми из сбежавших, подоспеет быстро, но смогут ли они отстоять метателей?

Хагир, глядя вниз, где разворачивались в боевой порядок воины врага, сверкая золотым шитьём плащей, зло выругался и торопливо подхватил большой щит.

— Всем! Берите всё, что может защитить, это элита ронхарцев, солнечные отряды. Практически у каждого есть амулеты огня, и, как правило, многоразовые! Пока есть за чем укрываться — не высовывайтесь, потом уворачивайтесь! Или хотя бы попытайтесь… Только что толку — они и сами мастера меча, и маги среди них есть…

Последнее сержант договорил уже шёпотом, но Ладар услышал. Глядя на неспешно поднимающиеся шеренги бойцов — первые ряды шли с большими щитами, вторые — с натянутыми луками, на стрелах которых трепетали багровые огоньки, он испытал чувство, о котором ему говорил учитель: видя неминуемую смерть, человек начинает вести себя по-другому…

— Метатели! Кладём на землю, направление — наступающий враг! Укреплять не нужно! Быстрей!

— С ума сошёл! Они стреляют по дуге! — Хагир схватил парня за рукав, но, подумав, махнул рукой. — И кто будет стрелять?

— Марго! Она тут, в палатке, готовит какую-то пакость огненным. Я её чувствую!

Рикс торопливо двинулся в сторону возвышения, на котором находилось жилище магов, но не успел. Над рядами огненных внезапно появился туман, и из него полетели ледяные иглы.

— Ого! Девочка действительно талантлива! Вот только почему ей никто не объяснил, что лёд против огня — не лучший выбор?

Закусив губу, Ладар отрешённо смотрел, как вспыхивало над головами неумолимо приближающихся к вершине холма ронхарцев защитное поле, и сверкающие лезвия, без всяких дополнительных усилий, превращались в обычную воду. Излишне холодную, возможно, но абсолютно безобидную. Вражеский маг даже не стал пытаться нейтрализовать это заклинание — вместо этого он напал сам. Вокруг палатки вспыхнуло кольцо огня и стало неумолимо сжиматься.