Оборотень по объявлению. Майконг - Наталья Буланова Страница 16

За дверью творилось что-то страшное. Будто в коридор стаю собак выпустили и они сцепились не на жизнь, а на смерть.

– Свет, тот дяденька успел спрятаться? – Голос сестренки дрожал.

– У него же должны быть ключи от квартиры, верно? – успокаивала я сама себя. – Наверное, успел.

Но не получилось – не успокоилась совесть. Я так и представляла, как Алрика загоняют в угол и с ним случается беда из-за меня. Потому что не пустила, когда просил. Потому что больше думала о сестре, чем о нем. О себе.

– Юль, прячься в спальне, я посмотрю, как там этот дяденька. Хорошо?

– Ты осторожно?

– Конечно!

Я дождалась, пока сестренка закроет дверь, и приоткрыла щелку. Звуки схватки раздавались метрах в пяти от нашей квартиры, так что у меня был шанс.

Я прижимала к себе смартфон фонариком к телу, а сейчас осторожно достала его и повернула.

Луч мигом рассеял темноту, и я увидела громадного зверя. Он прижал к земле белую собаку и явно собирался перекусить ей шею.

Из моего горла вырвался всхлип ужаса.

Огромный монстр поднял голову, неожиданно разжал челюсти и задвинул белого пса под себя. Опустил на него свой филей с такого размаху, что пес заскулил, а гигантский зверь посмотрел на меня, свесив язык и замотав хвостом. На него напрыгнули другие псы, вцепились в шкуру, а этот монстр продолжал смотреть на меня, виляя хвостом, словно радующийся пес.

Я в ужасе закрыла дверь, прижалась к ней спиной и решила проверить таблетки, которые пила.

Звуки, будто мешки с мукой кидают в стену, заставили вздрагивать. А потом послышался вой сирены и топот ног по общей лестнице. Уже вполне человеческих ног.

Я так и держала телефон прижатым к телу, вспоминая этого огромного зверя и его странное поведение. Очень странное. И морда такая вытянутая, где-то я ее видела…

Не знаю, сколько я так простояла. Из транса меня вывела бабка-соседка со своим козырным:

– Наркоманы! Проститутки! Все горшки разбили! Напишу жалобу!

В эту ночь нам так и не дали свет. С Юлькой мы легли спать попа к попе, потому что нам обеим было страшно. Удивительно, что меня тут же сморил сон. В нем я видела аварию автобуса, брюнета и пожар. А еще зверя, который гнул железо.

А ранним утром позвонил Антон и сказал, что знает про ночное происшествие и что фикусы просто не могут находиться в таком опасном месте.

– Нас выгоняют? – тихо спросила Юлька после разговора. – Из-за того соседа?

– Нет. Он сказал, что мы переезжаем. Вместе с фикусами.

– Когда?

– Собирай вещи. Пока мы будем в школе и на работе, они все перевезут. Адрес мне скинут. Останешься сегодня на продленку, а я отпрошусь чуть пораньше?

– Хорошо.

Интересно, кто хуже перенесет переезд: я, сестренка или фикусы? Ставлю на последние!

Хоть бы не загнулись!

***

Майконг

Патлатого спасла Света. Майконг просто не мог показать себя с плохой стороны и испугать ее, но сейчас жалел, что тихонечко не загрыз волчару в сторонке.

Всех глав кланов собрали среди ночи для решения конфликта, который контроль гордо назвал международным.

– Его нужно усыпить, как бешеного пса! – рычал изрядно потрепанный швед. Регенерация уже затянула особо глубокие раны.

Майконг снисходительно посмотрел на врага.

– Если бы я был бешеный, то загрыз бы тебя на пороге дома моей истинной. – Саванный лис посмотрел на свои ногти, под которыми, казалось, может завестись новая форма жизни, и поморщился. – А так только поцарапал.

– Майконг совершенно не контролирует зверя! – Алрик за плечо придвинул к себе иностранного друга и поднял его футболку, показывая располосованный живот.

Главы кланов неодобрительно смотрели на контроль, но тщательно взвешивали каждое слово, поэтому не торопились говорить. Майконг понимал, что спасти себя может только сам – нельзя требовать этого от глав. Тем более у саванного лиса в эту ночь появились весомые аргументы в свою пользу.

– Алрик, ты видел моего зверя? Если бы я себя не контролировал, то вчера был бы ваш последний день, – начал он с маленького довода.

Честно говоря, вчера очень вовремя появилась команда Никса, иначе незваные гости точно уже покоились бы в земле. Но им-то это знать необязательно. Нужно сообщить кое-что другое!

Под тяжелыми взглядами оборотней Майконг начал расстегивать рубашку и делал это так расслабленно и уверенно, что волк еще на подходе понял, к чему лис клонит. Оскалился и зарычал.

И тут Майк, оставаясь человеком, рыкнул на Алрика так, что у того волосы назад откинуло.

Глава кланов как могли скрыли улыбки. Они были искренне рады за Майка, потому что такой невероятной силы рык в человеческом облике значил только одно – человек со зверем теперь заодно.

Швед медленно моргнул, а потом подозрительно подался вперед и замер.

А Майк торжественно спустил с себя брюки, перешагнул и в один миг обернулся монстрически огромным зверем.

– Приготовить оружие! – отдал команду Алрик контролю, и те направили на саванного лиса винтовки.

Майконг же стоял спокойно и уверенно. Махнул хвостом, будто случайно дав по лицу патлатому, и перевоплотился в человека.

Саванный лис еще никогда не чувствовал такого душевного подъема, такого торжества.

Контроль смотрел на него со злым ужасом, главы кланов – с облегчением, а он сам будто был переполнен силой.

– Алрик, как видите, Майконг пришел к полному согласию со своим зверем. Недавние испытания и вчерашняя схватка являются тому доказательством, – сказал Макс, глава лис, который экстренно прилетел с удаленного острова, где его медоедка приучала ребенка к первой дозе яда через материнское молоко. Он едва сдерживал ненависть к контролю.

– Он вчера нас чуть не грохнул!

– За истинную любой из нас грохнет. Вы думали, что делали? Вас там вообще не должно было быть! – включился альфа волков.

Майконг уже оделся и повернулся к Алрику, застегивая последнюю пуговицу рубашки:

– Да, мне тоже очень интересна причина. Что ты там забыл, швед?

И тут Алрик косо усмехнулся:

– А что, если я влюбился?

Все главы кланов напряглись, зная, что сейчас будет. Майконг просто разорвет этого наглеца за дерзость, и разверзнется ад на земле.

Но Майк резко повернул голову к блондину, и того просто расплющило по земле. Алрик сдавленно зарычал, потом зашипел, потом заскулил.

В зале повисла гробовая тишина.

***

Никс