Студентус вульгарис - Андрей Кощиенко Страница 16

Побочный результат такой необязательности магии – отсутствие четкого разделения по возрастам. Запросто можно встретить на одном курсе людей разного возраста с разбегом между ними эдак от двух до пяти лет. Но чтобы у ленивцев не возникало желания списать свою лень на неисповедимые пути магии, в университете существовала экономическая бодрилка.

Обучение тут – условно бесплатное, с оплатой по завершении обучения. Поступил – император за первый год твоей учебы платит. Год проучился, экзамены сдал – перевели на следующий курс. Не сдал – сиди по новой, жди озарения. Император опять платит, но к сумме годового обучения плюсуется еще четверть от годовой стоимости. Опять не сдал – император платит, но ты уже должен снова за год плюс плату за полгода плюс предыдущий долг. И так, пока годовая плата с добавкой за тупость не сравняется. Ну а там как в университете решат. Или долги все возвращаешь и продолжаешь грызть гранит науки уже за свой счет, либо, коли денег нет, выходишь из стен альма-матер каким есть – балбесом и дуешь отрабатывать долг в какой-нибудь гарнизон или еще куда-нибудь руками махать, насколько ты научился это делать за время учебы. Впрочем, если ты умник-разумник и нигде больше года не сидел, то ты все равно должен. Император ведь за тебя платил! Так что будь готов должок вернуть… Причем весь и сразу. Правда, сумма долга будет меньше, чем у балбеса, да и отличникам бонусы по выплатам полагаются. Но все равно – должник. Очень мне этот момент не понравился. Не люблю быть кому-то должным… Однако порядки тут такие. Ничего не поделаешь…

Под трудолюбивый скрип перьев я рассеянно наблюдал за магессой, вещавшей с кафедры. Я был единственным, кто не записывал ее лекции.

Элеона это сразу заметила.

– Эриадор, почему вы не пишете? – поинтересовалась она, опуская в обращении ко мне все уважительные слова. В университете правило – обращаться на «ты». И еще никаких своих слуг. Только местные. Мол, на «ты» – это значит, мы все – большая дружная семья, а отсутствие слуг – привыкайте к трудностям походной жизни. Мне это тоже не понравилось. Если в обществе нет цветовой дифференциации штанов, то что же такое будет? В средневековье без разноцветных-то штанов совсем нельзя! Это ведь даже не Земля, хотя дифференциация и там есть. И потом… Я же собирался тайлиш себе присмотреть! Полученные деньги от продажи найденных в пустыне древностей позволяли соблюсти традиции моего мира. Традиции нужно чтить… В данном случае они то единственное, что удерживает меня от сползания на одну ступень с низшими…

Так вот, почему вы не пишете, поинтересовалась она у меня, показывая этим «вы» свое недовольство.

– Потому что тетрадь можно потерять, а голова у меня всегда с собой, – вежливо ответил я.

– Да, но вы можете что-то забыть, а вот конспект – нет! Открыли, посмотрели – вспомнили!

– Я и так все прекрасно помню…

После того как у меня несколько прибавилось сил в плане магии, я наконец смог немного позаниматься со своими мозгами. Точнее, с мозгами Эри… Короче, неважно, чьи это сейчас мозги. Важно то, что память моя оказалась на месте. Весь архив, собранный на Земле, был при мне. И еще. Я снова мог искать в нем. Не вспоминать, морща лоб, чего там и как было, а задавать поиск и находить то, что нужно. То, что ничего не пропало, было весьма приятно. Кроме того, вместе с памятью вернулись способности к точному запоминанию информации.

– Неужели? – не поверила магесса. – Тогда, может быть, вы перечислите мне основные органы человека и системы, в которые они входят?

– Пожалуйста, – сказал я и принялся дословно цитировать материал вчерашнего занятия. Голосу ее я подражать не стал, это было бы уже чересчур, и так она была неприятно поражена.

– М-да, – с некоторым разочарованием подвела итог магесса, после того как я замолчал, – вижу, что с памятью у тебя действительно все в порядке.

В качестве поощрения за правильный ответ она перешла на «ты».

– Но все же я бы тебе рекомендовала не полагаться целиком только на нее и хоть что-то, но записывать.

– Конспект тоже может быть внезапно съеден мышами.

– Какими мышами? – не поняла она.

– Голодными до знаний…

Элеона только губы чуть плотнее сжала.

– Что ж. Как хотите. Отсутствие конспекта или небрежное ведение его – это дополнительные вопросы на экзамене. Вы меня понимаете?

– Я согласен на дополнительные вопросы.

– Хорошо. Продолжим нашу лекцию… Записываем…

В аудитории раздался легкий шорох поворачиваемых сподручнее тетрадей и звук от поудобнее устраиваемых на скамейках задниц будущих целителей, готовящихся продолжить конспектирование. Не нужно было быть великим эмпатом, чтобы ощутить недружелюбие и зависть, разлившиеся в воздухе и направленные на меня. Конечно. Они пишут, дымясь от усердия, а я – слушаю, полулежа на столе. Если еще учесть, что многие пишут уже по второму разу, а некоторые, возможно, даже и не по второму… Понимаю. Но, как говорится: пишите, Шура, пишите. Вы мне неровня…

Отношения с сокурсниками у меня были прохладные. Я ходил с высокомерным видом, в разговоры не лез, отвечал односложно. Плюс еще моя черная мантия, в которой я пару раз появился у них на глазах. Короче, ко мне не приставали.

Честно говоря, они меня чем-то раздражали… Что-то хотелось им сделать… такое. Хотя вроде поводов особо они мне не давали. Так, девчонки шушукались между собой, поглядывая на меня, и все. Парни вообще помалкивали. Но вот хотелось!

Это все от нервов, подумал я, меняя позу – затекла рука. Если кому что и устраивать, так это варгушам…

Левый рукав мантии как раз съехал к локтю, открывая шрам…

Хоррроший такой, красно-фиолетовый отпечаток зубов, по краям которого четко были видны следы от клыков. Похоже, что эта красота осталась мне от Дины на вечную память. По крайней мере, до тех пор пока я в этом теле. Когда я пошел к целителям, намереваясь вернуть руке нормальный вид, все только головой мотали, к кому бы я ни обращался.

– Это же кожа, – говорят и разводят руками. – Нужно было сразу делать, в течение трех дней. А сейчас уже все, время ушло. Теперь необходимо сдирать весь поврежденный участок, кусок мяса под ним и отращивать все заново. И то не факт, что не будет по цвету отличаться. Вполне возможно, что это место будет более розовым и гладким, чем вся рука. Кожа – это очень сложно. Отрастить – да, но вот создать новый участок, не отличимый по структуре от старого, – это уже высочайшее целительское искусство, стоящее немалых денег и большой траты времени.

М-дя, подумал я тогда, так и сяк крутя руку и критически рассматривая отпечаток Динкиных зубов, – косметические операции тут, значит, тоже не делают… Три дня! Кто ж знал-то? Некогда мне было тогда красоту наводить. Шкуру целиком спасал, не до этого было. Что ж, ладно, придется, видно, оставить… Как напоминание о том, что за мной долг и что пить мне нельзя. К примеру, сел за стол, потянулся к бокалу, манжетик сполз – и вот они, зубки показались! Помнишь, что было, когда ты немножко выпил, а? Помнишь? Ага, помнишь… Тогда, значит, поставь на место и не трогай! Лучше компоту… И не забывай – время идет, а они там бегают, довольные жизнью, а ты тут, покусанный, сидишь и думаешь – безопасно ли в город тебе прогуляться или нет?