Компас черного капитана - Юрий Погуляй Страница 16

— Что случилось? — спросил меня Фарри.

— Привет, — тупо повторил я. — Меня зовут Эд ан Бауди. Мы на храмовом ледоходе…

Рыжий неуверенно улыбнулся, опять дернувшись от боли в губах, странно на меня посмотрел и приподнялся на локтях:

— Где я оказался? Что за храмовый ледоход, а? Мы же были…

Он осекся, бросив на меня осторожный взгляд.

Повеяло холодом. Словно кто-то открыл дверь на улицу и мороз с голодной жадностью ворвался в теплые недра корабля. Шум двигателей стал отчетливее и громче.

— Тихо, — резко сказал я.

И тут почувствовал вонь чужих мыслей.

— А?

Я плюхнулся на мальчишку и рукой закрыл ему рот, прошипев на ухо:

— Тихо, прошу тебя!

Прямо за стеной бурлила звериная жажда и распространялся гнилой запах разложившейся души. Гончая! Здесь! На корабле! Слышала ли она нас?

Фарри попытался вырваться, но я лишь сильнее придавил его к кровати, извернувшись и уставившись на входную дверь. Только не сюда. Только не сюда, пожалуйста! Мальчишка подо мною утих, собираясь с силами.

— Там убийца, — прошептал я ему. — Если будешь шуметь, он придет к нам.

Это помогло. Странно, но мальчишка сразу поверил мне, и поэтому, убедившись, что Фарри не собирается глупить, я отпустил его. За грохотом гусениц и гудением двигателей тварь по ту сторону стены ничего не услышала. Но в горле у меня все равно так пересохло, что стало больно. Мы с юным циркачом оказались в ловушке. В западне, где нельзя укрыться. Ножи, мечи, крюки или дальнобой остались в мечтах и детских сказках, а в нашей каюте не нашлось бы ничего тяжелее книги.

Несколько чудовищно долгих мгновений злобная тварь по ту сторону стены не шевелилась. Потом до нас донесся стук упавшего на пол предмета и последовавшее за ним раздраженное шипение. Гончая вслушивалась в тишину жилой палубы, и я представил себе, как она, хищно сгорбившись, покачивается в темноте, ломано вздрагивает, поворачивая голову, и щерится, как вошедший в раж берсерк.

Только не сюда…

Фарри смотрел на меня широко распахнутыми глазами. Выражение лица мальчишки говорило об одном — он отчаянно хотел понять: кто я и кто меня так напугал?

Гончая фыркнула и направилась к нашей двери. Не спрашивайте, откуда мне знать это. Я просто чувствовал ее приближение, как чувствуют снежную бурю ледовые волки. Но, в отличие от равнинных хищников, у меня не было возможности зарыться в снег или найти расщелину.

Волосы на затылке встали дыбом: чудовищная аура твари пронзала меня насквозь, причиняя физическую боль. В висках застучало, в горле плеснуло горечью, и перед глазами все поплыло. Справившись с дурнотой, я подхватил с пола тяжелую книгу с окованными углами. На кожаной обложке был грубо нарисован снежный кит, и под изображением небесного скитальца красовалось название на неизвестном мне языке.

Уголком книги я мог попытаться выбить чудовищу глаз. При большом везении это могло нас спасти. Фарри посмотрел на меня как на идиота, но промолчал. Он хищно соскользнул с кровати и присел так, чтобы она оказалась между ним и дверью.

И тут Гончая тихо, булькающе засмеялась. Она стояла за дверью в нашу каюту, не предпринимая никаких попыток войти, и хихикала так, что нам стало еще страшнее. Сумасшедший смех то и дело срывался на повизгивание. Фарри побледнел еще больше, судорожно сглотнул. Я же вцепился в книгу и выставил ее перед собой, чувствуя дрожь в коленях и холодные объятия испарины, выступившей по всему телу.

Безумный смех перешел во всхлипывания, перемежающиеся с хрюканьем, со странными гортанными звуками. И тут загудели динамики.

— Эй, там, на палубе! Гуляй-пей, собачье племя! Старик сжег им топливо, так что живем дальше! — радостно сказал невидимый нам Эльм.

Гончая заткнулась, будто захлебнувшись звуками, и я почувствовал, как она поспешила прочь от нашей двери. Из моей груди вырвался облегченный вздох. Руки, сжимающие книгу, тряслись так, что мне пришлось приложить усилие, чтобы разжать пальцы. Талмуд о снежных китах с глухим стуком упал на пол.

— Он ушел? — тут же спросил Фарри. Голос его не дрогнул, лицо расцвело от радости, что опасность миновала. Циркач выпрямился, поглядывая на дверь, осторожно обошел вокруг кровати. — Кто это был, а? Что?! Вот ведь штука какая! Что он тут вытворял?! Где мы?

— Ой нет… — прошептал я. Мальчишка помрачнел и обреченно буркнул:

— Что еще-то?!

— Оно пошло наверх. В рубку… Там остался Сканди! И Эльм!

Мы, не сговариваясь, выскользнули из каюты. Очень широкий коридор — ярдов десять, не меньше — тускло освещался раскачивающимися шаманскими фонарями, и тени на стенах то и дело заставляли нас вздрагивать. Причудливый свет выдирал из темноты старые вещи, собранные владельцем храмового ледохода за долгие годы службы, паутину отопительных труб, арки запертых кают, обитые войлоком опоры и зловещие груды совсем непонятного мусора. Прижимаясь друг к другу, мы медленно пошли вдоль стенки. Я уже знал дорогу на верхнюю палубу. Нам нужно было пройти туда, где в свете фонаря разверзлась распахнутая дверь на нижний уровень. Рядом с ней была лестница наверх…

И где-то там могла таиться пришедшая снаружи Гончая. Прислушиваясь к ощущениям, старательно игнорируя страх Фарри, я пытался уловить чудовище в темноте.

— Смотри! — прошептал мой напарник. Он подхватил где-то обломанную палку и сунул ее мне в руки. — Держи! Давай-давай! Я еще найду!

Вцепившись в холодное дерево, я только сейчас почувствовал, как же остыл воздух в прежде теплом помещении. Проклятая Гончая!

Пока мы шли до лестницы наверх, Фарри подобрал еще какую-то палку. Выглядел мальчишка довольно решительно и грозно. Наверное, потому что не знал, с кем столкнулся. Даже не догадывался, кто посетил храмовый ледоход шамана.

Я не хотел говорить ему. Сейчас важнее всего было самому набраться смелости. Ведь там, наверху, были Эльм и Сканди. И они слишком рано праздновали победу. Эта мысль подстегнула меня:

— Надо идти быстрее!

У лестницы Гончей не оказалось. Ее мокрые следы, оставленные на деревянных вставках ступенек, вели наверх. Я почувствовал ее злорадство, выдохнул и поспешил наверх. Фарри с суровым видом шел следом. Стараясь не шуметь, мы добрались до люка, ведущего в купол, и тут сверху раздался булькающий и неестественно высокий мужской голос:

— Компась, старик! Мне нужен компась! Где компась! Дай компась! Дай компась, старик! Дай компась! — истерично захлебывался он. — Компась! Ко-о-о-омпа-а-а-а-ась!

Рука, сжимающая палку, предательски задрожала.

— Пошел прочь! — сдавленно ответил Сканди. — Червивое отродье!

— Нет! Компась! Мне нужен компась! — тараторила Гончая. Это был мужчина, а значит… Светлый Бог, а как же та женщина в Кассин-Онге?! Сколько же здесь этих мифических тварей, о которых до нынешнего дня я слышал только в сказках?