Храм океанов - Александр Прозоров Страница 16

Последнее, что он понял, так это то, что в руках у него по-прежнему одревесневшая жилка крылатки. Значит, это не он сорвался — это сломалось само семя.

«Мой бог! — обожгло его ужасом, и юный нуар вскочил, схватившись за рукоять меча. — Неужели Дракон погиб?!»

Вокруг, на удалении больше ста шагов, все было усыпано обломками деревьев, сучьями, свежей хвоей и листвой, обрывками крылатки и обломками ее «скелета». Похоже, вращаясь в своем падении с невероятной скоростью, гигантское кленовое семя расколошматило все, до чего дотянулось, еще прежде, чем рассыпалось само. Внешняя хрупкость лилии оказалась обманчива. Ее вращение, наверное, не смогла бы остановить даже скала.

Одно радовало: треск и грохот, сопровождавшие изничтожение ближних зарослей, наверняка распугали все живое на полдня пути, и никаких хищников в ближайшее время потерпевшим крушение можно не опасаться.

Это была единственная хорошая мысль, посетившая стража богов, рыскавшего среди месива из ломаных ветвей, колотых стволов, щепы и прочего мусора. Клубень, в котором летали они с Драконом, был довольно крупным, и даже в этом буреломе он остался бы заметным. И тем не менее…

Шеньшуна бросило из жара в холодный пот: неужели корневище разбилось? Если лилию ударило о землю с такой силой, что клубень разбился, то и Повелитель Драконов…

— Нет, нет, нет, — тряхнул он головой, отгоняя дурные мысли. — Этого не может быть!

Однако память продолжала подсказывать, с какой силой неведомая тяжесть пыталась сорвать его с крыла, швырнуть в сторону, с какой непостижимой мощью его размазало о ель, ломая кости и толстые сучья. Если клубень ударило о препятствие точно так же, лилия наверняка разбилась в брызги! Ведь корневища, в отличие от людей, не срастаются, и внутренние органы у них не восстанавливаются.

— Только не это, только не это… — Разбрасывая лапник, нуар добирался до земли, после чего переползал на четвереньках по пружинящему завалу дальше и снова зарывался в глубину. — Найдись, найдись, найдись… Найдись хоть кусочек!

После этой мольбы Шеньшун сообразил, что, если клубень разбился — его куски должны валяться в буреломе повсюду. А раз нет кусков — лилия цела. Нуар немного успокоился и продолжил поиски более методично. Ведь если крылатка всегда крутится вокруг семени — то оно должно находиться в самом центре разрушений. Правда, завал из ломаного леса на круг походил мало. Скорее, на плавно расширяющуюся, вытянутую полосу. Но у этой полосы тоже была середина.

Выбрав на глазок самый центр бурелома, страж богов раскидал ветки, ничего не нашел, отступил дальше, стараясь удерживаться на средней линии, снова разрыл, сдвинулся на пять шагов, добрался до земли, еще сдвинулся и… И почти сразу, под двумя слоями веток и осевшей сверху хвои, увидел желтую сочащуюся массу, подернутую тонкой пленкой инея.

— Повелитель!

Нуар воспрянул духом, оттягивая в сторону тонкие стволы молоденьких сосен, лапник, раскидывая щепу. Вскоре он наткнулся на торчащий из клубня жгут обломанного корневища, на котором когда-то держалась крылатка, потом ступил на землю.

Лилия почти не пострадала при посадке, подтвердив безмерную мудрость Повелителя Драконов. Спуск оказался достаточно медленным, плавным и безопасным. Раскрученное крылаткой корневище всего лишь глубоко вкопалось, вкрутилось в мягкий песок, что подстилал разрушенный бор. И чтобы добраться до норки, в которой провели весь полет исследователи, Шеньшуну пришлось разрыть песок на глубину почти по пояс.

Вскоре он увидел бога. Недвижимого, покрытого крупными хлопьями изморози, но к счастью — без единой заметной царапины. Стены норы тоже ощетинились толстым снежным ворсом и ощутимо дышали холодом.

Мертвенное безмолвие Дракона ничуть Шеньшуна не пугало. Он знал, что в холода оставшиеся в гнездовьях боги засыпают, а отогревшись — возвращаются к жизни без всякого для себя вреда. Его пугало то, что внутри огромного промерзшего клубня летний зной доберется до повелителя только через много, много дней. Так долго в незнакомом диком лесу еще нужно суметь продержаться.

Безусловно, нуар мог бы справиться с любым живым существом планеты, подчинить его своей воле и даже заставить служить, выполнять простейшие приказы. Но страж богов нуждался во сне. А когда спал — был так же беззащитен, как длинноухий мягкотелый кролик. Когда у хищников пройдет первый испуг, они наверняка подкрадутся, дабы узнать, что ж такое стряслось в некогда тихой, безопасной чащобе. И очень обрадуются появившейся буквально с неба добыче.

Выхватив меч, Шеньшун попытался просто изрубить толстую мякоть клубня над повелителем, но клинок оставлял на мерзлой плоти лишь белые щербины в полпальца глубиной. Колоться подобно льду лилия упрямо не желала. А когда после долгих стараний, на глубине в ладонь нуар дорубился до толстой одревесневшей прожилки, то отступил, поняв, что развалить клубень на куски успеет лишь к тому моменту, когда он и сам растает.

Недовольно бурча, юный страж спрятал меч, спустился в яму, обхватил голову бога руками, изо всех сил потянул на себя — и только крякнул от натуги. Повелитель Драконов даже не шелохнулся. При своих размерах весил он никак не меньше трех взрослых людей, да еще свернутые кольца плотно упирались в твердые, глубоко промерзшие стены норы. Шеньшуну такую тяжесть было не сдвинуть. А если и сдвинуть — бог, вытаскиваемый грубой силой, мог пораниться кожей о жесткие края убежища.

Вот когда юный страж остро пожалел, что так и не удосужился узнать, каким образом забойщики и варщики добывают огонь. Многие нуары носили на поясе сумочки с «огневыми камнями» — на случай, если придется заночевать где-то в лесу или если попадется неожиданная добыча. Шеньшун тоже намеревался обзавестись такими, но все откладывал на потом. Вот и дооткладывался! А ведь как хорошо было бы развести костер прямо перед входом в нору… Тут тебе и тепло, и свет. Долгий день исследователей небес уже катился к вечеру, и для полной радости на месте крушения скоро станет еще и темно.

Страж богов огляделся, надеясь найти какую-нибудь подсказку. Но вокруг были только сучья, обломки, растрескавшиеся пни и щепа.

— Стоп! — сам себя остановил Шеньшун. — Пеньки! Они-то живые!

Пара ближайших елей были заломаны на высоте в половину человеческого роста, и нижние ветви остались на стволе. А значит — были живы и достаточно сильны, питаясь корневой системой всего дерева. Управлять же растениями умел любой нуар. Пусть и не так хорошо, как боги, но достаточно для простейших работ.

Ухватившись за одну из ветвей, Шеньшун потянул ее на себя, мысленно приказав стать длиннее — и та немедленно подчинилась.

Облегченно переведя дух, нуар направил ветку в нору — тонким кончиком под Повелителя Драконов, — одновременно приказывая набрать толщину и поднять бога… Утолщиться-то ветка утолщилась, но вот поднять бога не смогла. Как быстро догадался юный страж — у нее просто не было хорошей опоры. Он велел ветке изогнуться в нескольких местах, чтобы оторвать Дракона от заледенелого корневища, но… Но после этого лапа отказалась выползать наружу. То ли застряла, то ли замерзла, то ли просто не понимала его приказов.