Гробницы Атуана - Урсула Ле Гуин Страница 16

– Человек? В Лабиринте?

– Мужчина, чужеземец, – ответила Арха и, видя, что Кессил не сводит с нее недоверчивых глаз, добавила:

– уж мужчину-то я узнаю, хоть и видела их так мало.

Кессил не обратила вниманию на иронию…

– Как он попал туда?

– Колдовством, как же еще? У него темная кожа, наверное он с Внутренних Островов. Он пришел что-то украсть. Сначала я нашла его в Подземелье, под самым Монументом. Увидев меня, он убежал прямо в Лабиринт, как будто хорошо знал вход в него. Я закрыла его там железной дверью. Он произносил какие-то заклинания, но так и не справился с ней. Утром он ушел вглубь Лабиринта и теперь я не могу найти его.

– У него есть свет?

– Да.

– Вода?

– Маленькая фляга, да и в той осталось на донышке.

– Свеча его, наверное, уже догорела, – размышляла вслух Кессил. – Четыре или пять дней. Может быть шесть. Потом ты можешь послать моих стражников вытащить труп наружу. Кровь мы выльем к Трону, а…

– Нет! – с неожиданной горячностью воскликнула Арха. – Он нужен мне живой! C высоты своего гигантского роста жрица внимательно посмотрела на девушку.

– Зачем?

– Чтобы… чтобы он умирал подольше! Он согрешил против Безымянных! Он осквернил подземелье светом! Он хочет украсть сокровища Гробниц! Нельзя ему позволить просто лечь в тоннеле и умереть в одиночестве!

– Конечно, – задумчиво сказала Кессил. – Но как ты поймаешь его, госпожа? Это рискованно, а у него не осталось ни малейшего шанса выжить. Разве нет где-то в Лабиринте комнаты костей тех, кто забрел в нее и не смог выйти? Пусть Безымянные накажут его по своим обычаям, черным обычаям Лабиринта! Смерть от жажды – жестокая смерть.

– Знаю, – ответила Арха. Она повернулась и вышла в ночь, поплотнее запахнув капюшон, чтобы получше защититься от ледяного пронизывающего ветра. Разве она не знает?

Глупо было приходить к Кессил. Не от нее нужно ждать помощи, она толком ничего не знает и единственное, что смогла предложить – спокойное ожидание смерти волшебника. До ее сознания не дошло, что нужно обязательно поймать этого человека. Нельзя, чтобы он умер так же, как и те, другие… Она не выдержит этого снова. Если уж ему суждено умереть, то смерть должна быть быстрой и настигнуть его при дневном свете. Будет более справедливо, если грабитель первый за многие столетия отважившийся проникнуть в Лабиринт, умрет от удара меча. У него нет бессмертной души, он не возродится и призрак его с воем будет носиться по туннелям… Нельзя оставлять его умирать от жажды в темноте и одиночестве.

Следующей ночью Арха почти не спала. Покончив с утомительными церемониями в храмах, она провела всю ночь, безмолвно переходя не зажигая свечи от одного потайного отверстия к другому во всех темных зданиях Места и на продуваемом всеми ветрами холме. За два часа до рассвета она вернулась в Малый Дом, но тревожные мысли долго не давали ей уснуть. На исходе третьего дня Арха вышла в пустыню, к скованной льдом реке, из которой торчали замерзшие стебли тростника. Она вспомнила, что как-то осенью зайдя очень далеко в Лабиринт, за Перекресток-Шести дорог, и в длинном слегка изогнутом туннеле услышала за стеной журчание воды. Добравшись до этого места, умирающий от жажды человек вряд ли покинет его. Даже там, у реки, были потайные отверстия и, пользуясь наставлениями Тар, Арха нашла их без труда. Ее воспоминания были сродни воспоминаниям слепого. Арха скорее чувствовала, чем видела путь от одного потайного отверстия к другому. Во втором из них, в самом дальнем от Гробниц, натянув капюшон, чтобы не дать свету просочиться в отверстие и склонившись над ним, она увидела слабое мерцание колдовского света.

Да, он был там, наполовину скрытый из вида. Отверстие глядело в самый конец заканчивающегося тупиком туннеля. Арха видела только спину волшебника, его согбенную шею и правую руку. Он сидел у стены, ковыряя камни коротким кинжалом с украшенной драгоценным камнем рукоятью, но лезвие было уже сломано, кончик кинжала лежал прямо под отверстием. Он сломал его в попытке раздвинуть камни, добраться до воды, журчащей по ту сторону непреодолимой стены.

В движениях волшебника не чувствовалось силы, он уже не походил на человека, спокойно стоявшего трое суток назад перед железной дверью и смеявшегося над своей слабостью. Он не пал духом, но силы покинули его. Не к помощи заклинаний прибег он, чтобы раздвинуть непослушные камни, а к помощи бесполезного кинжала. Даже его светящийся шарик стал маленьким, тусклым. Вот огонек мигнул, человек вздрогнул, выронил кинжал, но тут же подобрал его и снова упрямо принялся вгонять его в щель между камнями.

Лежа среди скованного льдом тростника, забыв, кто она и что тут делает, Арха сложила ладони рупором, чтобы звук не убежал в сторону, и поднесла свои губы к холодному каменному отверстию.

– Колдун! – позвала Арха и ее голос скользнув по каменному горлу, холодно отразился от стен туннеля.

Человек быстро вскочил на ноги, совсем скрывшись при этом из вида. Арха еще крепче прижала рот к отверстию и произнесла:

– Иди назад вдоль стены до второго поворота, поверни налево, пройди два прохода справа, поворачивай в третий, пропусти один справа, поворачивай в следующий. Потом налево, потом направо. Оставайся там, в Раскрашенном Зале.

Подняв голову, чтобы снова заглянуть в отверстие, Арха нечаянно впустила в него на мгновение лучик света, потому что человек шагнул точно под отверстие и поднял к нему свой взор. Наконец-то Арха смогла как следует разглядеть его лицо – недоверчивое, напряженное, изборожденное ужасными шрамами. Губы его почернели и растрескались, но в глазах горел ясный огонь. Вот он поднял посох, поднося свет ближе и ближе к глазам Архи. В испуге она отпрянула от отверстия, закупорила его каменной пробкой, засыпала песком, поднялась и поспешила прочь. Руки ее тряслись, к горлу подкатывалась тошнота. Арха не знала, что ей делать.

Если волшебник пойдет туда, куда ему сказано, то очутится в зале с картинами. У него самого не было никакой причины стремиться туда, но в потолке Раскрашенного Зала было прекрасное потайное отверстие. Выходило оно в сокровищницу храма Богов-Братьев, и может быть, именно поэтому пришла Архе в голову такая мысль… Зачем вообще заговорила она с грабителем…

Она может спустить ему в какое-нибудь отверстие немного воды, а потом привести его к этому месту. Она может подарить ему еще несколько дней жизни – столько, сколько захочет. Если она даст ему немного воды и пищи, он будет жить дни, месяцы, блуждая в лабиринте, а она будет следить за ним через отверстия и подсказывать ему дорогу к месту, где находится вода. Иногда она будет обманывать его – пусть прогуляется впустую! Но он пойдет, ибо у него не будет другого выхода. Это научит его, как насмехаться над Безымянными, как хвастаться принадлежностью к мужскому полу в обители Бессмертных Мертвецов!

Правда, пока он будет в Лабиринте, сама Арха не сможет опуститься в него. Почему? – спросила она себя и ответила: