Хроники искателей миров. Город заклинателей дождя - Томас Тимайер Страница 15

Голова молодой девушки была повязана светлой дорожной косынкой, из-под которой выбивались белокурые пряди. У нее было продолговатое лицо с высокими скулами и удивительно белая кожа. И выглядела она так, будто редко бывала на свежем воздухе. Изящный изгиб бровей и твердо очерченная линия губ свидетельствовали о благородном происхождении юной дамы.

Не мой тип, усмехнулся Оскар, но лицо достаточно интересное, чтобы привлекать взгляды мужчин. На девушке были светло-голубое платье и белые прюнелевые башмачки, словно подчеркивающие ее неприступный вид. Она из тех берлинских штучек, на которых Оскар порой заглядывался на улицах, всегда получая в ответ пренебрежительные взгляды.

Сопровождая герра Гумбольдта, он вышел на крыльцо и приблизился к молодой особе. Оскар хотел было поздороваться, но тут их взгляды встретились. Глаза у девушки были такими же светлыми и твердыми, как у Гумбольдта, а смотрела она как бы сквозь него.

Оскар проглотил язык.

- Здравствуй, дядюшка, - приветствовала она Гумбольдта, не обращая никакого внимания на Оскара. - Надеюсь, что не слишком задержалась. К сожалению, у меня не было времени, чтобы отправить телеграмму.

- Мы с нетерпением ждали тебя, Шарлотта, - ответил Гумбольдт. - Как прошла поездка?

- Как обычно, - ответила девушка. - Мне и в этот раз показалось, что кучер специально прокатил меня по всем ямам и ухабам, какие только нашлись между Хейлигендаммом и Берлином. Жду не дождусь, когда можно будет переодеться. - Она снова скользнула взглядом по неподвижной фигуре Оскара и все-таки спросила: - А это, собственно, кто?

- Мой гость. Весьма одаренный молодой человек, которого я подумываю взять к себе в помощники. Я надеюсь, он окажется не лишним в нашей маленькой экспедиции. Оскар, знакомься, - это моя племянница Шарлотта!

- Очень приятно!

Стараясь блеснуть манерами (ведь ей совсем не обязательно знать, что он вырос на улице), Оскар шагнул вперед и с глубоко серьезным видом протянул девушке руку. Однако юная особа проигнорировала его жест.

- Значит, это твой новый слуга? Где ты его откопал? У него надежные рекомендации?

Град вопросов заставил Гумбольдта улыбнуться.

- Возможно, его рекомендации не из самых блестящих, но я почти уверен, что он тот, кто нам на самом деле нужен. К тому же, в экспедиции не обойтись без еще одного мужчины… Послушай, почему бы нам не войти и не продолжить беседу в гостиной?

- С удовольствием, дядюшка! - проговорила девушка и, уже поднимаясь по ступеням, холодно бросила Оскару: - Мои чемоданы - в мансарду, это вверх по лестнице и направо. И поаккуратнее, они хоть и выглядят старыми, но очень дорогие. Не хотелось бы, чтобы на них появились царапины!

Оскар остался на месте, как громом пораженный. Какая надутая воображала! Гумбольдт ничего не рассказывал о племяннице, и ни словом не упомянул о том, что она тоже примет участие в экспедиции. Да за кого она себя считает, эта расфуфыренная барышня? Ведет себя как полноправная хозяйка в доме. Он готов получать распоряжения от Гумбольдта, но от этой девчонки?! Ни за что!

Некоторое время он сердито ковырял мостовую носком ботинка, пока не заметил, что кучер и конюх перемигиваются. Наконец конюх, краснощекий, бойкий и симпатичный парень, насмешливо поинтересовался:

- Что, никак проблемы с барышней Шарлоттой? - и расплылся в широкой ухмылке.

Оскар пропустил шпильку мимо ушей, взялся за один из трех чемоданов и поволок его в дом. Ему не терпелось узнать, о чем пойдет разговор в дальнейшем.

- Я жалею, что не смогла сообщить о своем приезде заранее, - донесся до него голос девушки из столовой. - Но я хотела вернуться, как можно скорее. Этот курорт кого угодно сведет с ума. Ты не предсталяешь, какие глупости там обсуждают день деньской. И вдобавок этот идиотский этикет. Терпеть не могу носить белое и беспрерывно приседать в книксенах.

Оскар подобрался поближе к двери, чтобы лучше слышать.

- Как здоровье моей сестры? - поинтересовался Гумбольдт. - Ей лучше?

- Матушка действительно окрепла, - живо откликнулась Шарлотта. - Во всяком случае настолько, чтобы командовать всеми, кто попадется под руку, включая и меня. Несмотря на это, ей необходимо продолжать лечение еще в течение как минимум полугода. Она все еще не в порядке.

- Проклятие всех женщин в моем роду, - проговорил Гумбольдт. - За исключением тебя, конечно. Природа наделила тебя крепким здоровьем. Надеюсь, ты ничего не говорила матери об экспедиции?

- Ни словечка, - заверила Шарлотта. - Иначе с ней случилась бы истерика. Ты же знаешь, она не выносит, когда я живу у тебя. Даме не подобает заниматься наукой. Если бы она пронюхала, что я собираюсь с тобой в экспедицию, разразилась бы настоящая буря. Я сказала, что мы отправляемся в Вену, и в течение некоторого времени с нами будет трудно связаться.

- Когда-нибудь она все равно узнает, - возразил Гумбольдт. - И тогда не миновать скандала.

- Не обязательно, если подойти к вопросу с умом, - насмешливо проговорила Шарлотта. - Но пока еще рано ломать себе голову над этим. Для начала я хотела бы переодеться. Как ты полагаешь, твой новый слуга уже справился с чемоданами? Не похоже, чтобы он отличался особым усердием.