Украденная служанка - Стелла Вайнштейн Страница 15

Здесь было тихо. Мягкий ковер скрадывал шаги. В косых утренних лучах плясали пылинки. Я шла мимо полок, невольно заглядываясь на корешки книг. Тут и там попадались удобные кресла и диванчики с предусмотрительно подставленными табуретками для ног, но все они пустовали.

«Не пришел», — сердце пропустило удар.

Я обошла обширную библиотеку, удостоверившись, что на сей момент оказалась ее единственным посетителем. Без сил опустилась в одно из кресел. Мне хотелось плакать.

Обманул. Или не проснулся. Осталось подождать принца еще немного, а потом уйти прочь из дворца. Вернуться в лес и пытаться найти путь домой.

«Ладно. Воспользуюсь моментом и умыкну книгу пополезнее».

Я хмыкнула и принялась исследовать библиотеку. На душе было горько, но осознание того, что служба во дворце подошла к концу, придавало бодрости.

На потемневших от времени корешках золотым тиснением светились названия. Незнакомый шрифт заставлял сосредоточиться на каждой букве, и я с удивлением поняла, что все написано на английском языке. Но я-то воспринимала его как родной русский. Я замерла на месте, ошеломленная открытием, произнесла шепотом пару фраз… Не может быть… Я говорю на чистейшем английском, совсем без акцента, хотя в вузе еле-еле продиралась через учебники. Еще одно проявление волшебства. Или улика в ларец доказательств, что я тут оказалась неспроста.

На полке рядом со мной стояли в основном молитвенники. Я пролистала их мельком, мне было интересно найти упоминание о Богине, которая самолично появляется в этом мире. Но книги были схожи с теми, которые стоят в церкви в нашем мире: Ветхий завет, Новый завет, жития святых, Псалтырь…

Я прошла дальше. Просмотрела экономические сводки, со вздохом поставила книги на место. Ничего интересного. Следующий ряд меня обрадовал. Тут царила алхимия. Огромные талмуды с зарисовками и непонятными формулами. Вот бы найти что-то совсем простое, для новичков… Я достала большую книгу, на корешке которой было написано «Основы алхимии», устроилась на полу, перелистнула на первую страницу и углубилась в чтение.

— Я должен перед вами извиниться, — послышался полный уважения голос принца.

Я подняла голову и увидела над собою принца. Он был свеж, будто не пировал вчера до поздней ночи. Стоял, прислонившись к массивному стеллажу, скрестив руки на груди.

— Я позволил себе понаблюдать за вами немного, и, должен признаться, удивлен, застав вас за чтением книг. Я ожидал, что вы проведете время, стараясь выглядеть привлекательней для встречи. Признаю свою вину и приношу вам глубокие извинения.

Я устало выдохнула, стараясь не обращать внимания на то, как топленым маслом внутри поднимается радость от присутствия принца. От того, что он не забыл. Я тихо выдохнула:

— Вчера мы были на ты.

Он бросил на меня полный иронии взгляд из-под ресниц.

— Вчера я непростительно забыл о долге вежливости.

Я прикусила губу. Во всем дворце любой встречный не упускал случая обидно осадить меня, обозвать или подчеркнуть безродность. Одна Мэй оказалась мила, но она сама, бедняжка, в ужасном положении. И меня очень беспокоило несоответствие между высоким положением принца и уважением, которое он мне оказывал. Я ожидала от него снобизма, высокомерия, но никак не простого отношения, будто мы на равных. Так не бывает.

— Я простая служанка… — начала я, но принц меня оборвал.

Подав руку, заставил подняться на ноги, чтобы я не смотрела на него снизу вверх.

— Понимаю. Разрешите задать вам один вопрос?

Я вскинула на него удивленный взгляд. Принц провел меня к одной из кушеток возле окна, усадил на нее, а сам примостился рядом на подоконник. Посмотрел задумчиво в окно и спросил тихим голосом:

— Как меня зовут?

Я растерянно захлопала ресницами. Ответ на этот вопрос должен знать любой подданный. Королевская семья в этом мире гораздо популярнее, чем звезды кино в нашем, а уж слуги говорят о них не переставая. И даже младшего принца упомянули пару раз с тех пор, как я тут, только вот сказать его имя не удосужились. Я поняла, что своим молчанием выдаю себя с головой…

Надо же, он раскусил меня первым вопросом. Мои щеки заалели, я ответила:

— Не знаю, Ваше Высочество.

Когда меня загоняют в угол, предпочитаю придерживаться правды.

— Меня зовут Энтони Уильям Гилларез, — сказал он с теплой улыбкой. — Приятно познакомиться.

После его слов последовала пауза, явно предназначенная дать мне шанс назваться и рассказать свою историю. Я мяла ткань платья, стараясь потянуть время. К такому повороту событий я оказалась совершенно не готова.

Я считала принца дьявольски привлекательным, это так. Но инстинкт самосохранения сильнее любовных порывов. Энтони Уильям Гилларез мог одним словом лишить меня жизни. Я знала о принце недостаточно, чтобы довериться. Я вообще знала слишком мало, и это было главной проблемой.

— Скажите, чего вы боитесь? — спросил он, когда молчание стало тягостным.

Я бросила на него взгляд загнанной лисицы. Дыхание сбилось, я сидела, сжавшись в комочек, ожидая приговора. Светская беседа приобрела окрас инквизиторского допроса.

— Боюсь потерять власть над собственной жизнью, — наконец прошептала я осипшим голосом.

— Чужачка, — хмыкнул принц. — Власть над жизнью каждого — в руках главы рода. Так мы воспитываемся с детства. Вы из далеких краев, хотя на лазутчицу Эдомии или Палесдии не похожи. Даже им известны столь элементарные истины.

— Я не лазутчица, просто заблудилась и очнулась у вас.

— Ну вот. Понемногу истина проступает на поверхность. Я весь внимание.

Постепенно, слово за слово, принц вытянул из меня историю появления в их мире. Он хотел знать все детали: из какого источника я пила, где очнулась, с кем говорила, как попала во дворец. На определенном этапе он вывел меня из библиотеки в свой кабинет, там собственноручно налил мне крепкого коньяка в граненый стакан, чтобы у меня перестали трястись руки от напряжения, и достал из ящика стола завернутое в салфетку пирожное.

— Питаю страсть к сладкому, держу на черный день. Угощайтесь и ничего не бойтесь. Вы не сделали ничего плохого. Довериться главе рода — правильный выход из любой ситуации. Так почему, вы говорите, отстали от своих друзей в лесу?

Принца очень заинтересовал Димка. Он клещом в меня впился и не успокоился, пока не выведал все о наших отношениях: от знакомства, через ухаживание, до увлечения Лизкой на моих глазах. Его глаза блестели нездоровым блеском, когда он выпытывал, встречалась ли я с кем-то до Димы.

— Виталика можно не считать, мы только раз целовались, и мне не понравилось.

— Вот как? И чем он не удовлетворил ваши запросы? — со звонкой злостью в голосе спросил принц.

Мне не понравился окрас допроса и я попробовала протестовать.