Шестое Правило Волшебника - Терри Гудкайнд Страница 15

Капитан Мейфферт облегченно вздохнул, отвел взгляд от лица Кары и снова уставился в миску, помешивая варево.

– Эту новость воспримут с большим энтузиазмом. Спасибо, что рассказали, госпожа Кара.

– Он не может отдавать приказы, – произнесла Кэлен, – он уверен в том, что если сейчас он бросит войска против Имперского Ордена, то обречет нас на поражение. Если он ввяжется в войну слишком рано, у нас вообще не будет никаких шансов на победу, – так он говорит. Он считает, что должен дождаться подходящего момента, вот и все. Ничего больше.

Кэлен чувствовала себя несколько неуютно, оправдывая действия Ричарда, ведь сама она вовсе не была с ним согласна. Она знала, что сейчас в первую очередь необходимо выяснить, насколько далеко продвинулся Орден, и остановить грабежи и убийства.

Капитан некоторое время обдумывал услышанное, медленно пережевывая лепешку. Нахмурившись, он взмахнул рукой.

– В военной теории есть точное определение такой стратегии. Если есть выбор, атаковать надо только тогда, когда это выгодно тебе, а не противнику. – Поразмыслив еще немного, он с воодушевлением продолжил:

– Куда лучше наступать в подходящий момент, чем ввязываться в битву раньше времени. Так поступают только плохие командиры.

– Совершенно верно. – Кэлен положила правую руку на лоб. – Может быть, вы объясните вашим офицерам именно так: еще не время отдавать приказы, лорд Рал ждет подходящего момента. Возможно, такая формулировка будет более понятна вам и вашим братьям по оружию.

Капитан доел лепешку, продолжая сосредоточенно размышлять.

– Я, безусловно, доверяю Магистру Ралу. И другие тоже, я знаю. Но сдается мне, такое объяснение им придаст еще больше уверенности. Теперь я понимаю, почему он решил покинуть нас: чтобы избежать искушения и не ввязаться в битву до срока.

Кэлен очень хотелось бы быть столь же уверенной. Она вспомнила, как Кара спросила, каким образом люди смогут доказать Ричарду, что достойны его. Она знала, что Ричард вряд ли снова согласится на голосование, но решительно не понимала, каким еще образом люди смогут себя проявить.

– Я не стала бы говорить об этом Ричарду, – заметила Кэлен. – Для него все совсем не просто. Он пытается делать то, что считает правильным, но он избрал трудный путь.

– Я понимаю, Мать-Исповедница. «В мудрости его наше смирение. Вся наша жизнь – служение ему. Вся наша жизнь принадлежит ему».

Кэлен пристально изучала свежее гладкое лицо капитана, освещенное отблесками костра. И в этом лице она прочла то, что пытался объяснить ей Ричард.

– Ричард не считает, что ваша жизнь принадлежит ему, капитан. Он считает, что ваша жизнь принадлежит вам, и она бесценна. Вот за это он и сражается.

– Многие из нас видят, насколько он отличается от предыдущего Магистра Рала. – Капитан тщательно подбирал слова. Он не боялся Матери-Исповедницы, поскольку вырос в другой стране, не знавшей могущества и власти Исповедниц, но все же Кэлен была женой Магистра Рала. – Не стану утверждать, что мы хорошо его понимаем, но мы знаем: он сражается, чтобы защитить, а не завоевать. Как солдат я прекрасно вижу разницу, потому что... – Мейфферт отвел глаза, взял веточку и принялся постукивать ею по земле. В его голосе вдруг прозвучала боль. – Потому что, когда убиваешь тех, кто не сделал ничего дурного, что-то очень важное умирает в твоей душе.

Он медленно перемешал головешки. В небо взлетел сноп искр.

Кара не отрывала глаз от эйджила, который перекатывала в руке.

– Вы... у вас тоже было это ощущение?

Капитан Мейфферт встретился с ней взглядом.

– Раньше я в этом себе не сознавался. Просто не знал. Теперь благодаря Магистру Ралу я горжусь тем, что я д'харианец. Он дал нам возможность стоять за правое дело... Такого еще не было. Я воспринимал все как само собой разумеющееся, потому что так было всегда, и ничего не менялось.

Глядя в пространство. Кара согласно кивнула. Кэлен попробовала себе представить, что за жизнь может быть при таком правлении и что это правление делает с людьми.

– Я рада, что вы понимаете, капитан, – прошептала Кэлен. – Это одна из причин, почему он так беспокоится за всех вас. Он хочет, чтобы вы прожили жизнь, которой могли бы гордиться. Свою собственную жизнь.

Капитан бросил ветку в огонь.

– И он хотел, чтобы жители Андерита сами позаботились о своем будущем. И то голосование на самом деле было не за него, а за них самих. Наверное, поэтому голосование так много для него значило?

– Да, – коротко ответила Кэлен, боясь, что голос ей изменит, если она произнесет еще что-нибудь.

Капитан снова принялся помешивать ложкой ужин. Еда уже давным-давно остыла, но д'харианец был слишком занят своими мыслями.

– Знаете, – произнес он наконец, – там, в Андерите, мне доводилось слышать, как жители говорили, что раз Даркен Рал его отец, то и Ричард Рал тоже злодей. Они говорили, ежели его отец творил зло, то Ричард Рал может иногда поступать хорошо, но никогда не сможет стать хорошим человеком.

– Я тоже это слышала, – подтвердила Кара. – И не только в Андерите.

– Это не так, – тихо сказал капитан. – Почему люди думают, что если его отец был жестоким, то за преступления отвечает сын? Он что, должен всю жизнь посвятить покаянию? Меня пугает мысль о том, что если мне посчастливится иметь детей, то они, и их дети, и дети их детей будут вечно страдать за то, что я творил, служа Даркену Ралу. – Капитан поглядел на Кэлен с Карой. – Такого рода предрассудки – глупость.

Кара молча смотрела в огонь.

– Я служил Даркену Ралу, – сказал капитан. – И я знаю разницу между этими двумя людьми. – В его голосе звенела приглушенная ярость. – Люди не правы, возлагая вину за преступления Даркена Рала на его сына.

– Именно, – кивнула Кара. – Эти двое, может, в чем-то и похожи, но каждый, кто хотя бы раз заглянул в глаза и тому, и другому, никогда бы не посчитал, что сын такой же, как отец.