Пламенеющий Меч - Мэгги Фьюри Страница 15

Вся беда была в том, что Ремана голову бы ему оторвала, если бы он вернулся без Занны, по крайней мере сам он был в этом уверен. Но что же он мог поделать? Разве он не искал ее по всему городу? Что еще от него требуется?

— Нет, баста, я возвращаюсь! — произнес Янис вслух, словно для того, чтобы подкрепить собственную решимость. Теперь оставалось только найти дорогу.

Впервые с тех пор, как он ушел от Геббы, Янис стал обращать внимание на окружающее. Вдоль узких улиц тянулись все те же кирпичные и оштукатуренные дома, хотя, по расчетам контрабандиста, он давно уже должен был выйти в старую часть города.

— Будь прокляты эти улицы, — ворчал Янис. — Я, должно быть, хожу по кругу!

Он остановился, чтобы оглядеться, но, увы, места были незнакомые. Только сейчас он понял, что не готов к длительному путешествию. В ярости Янис убежал от Геббы даже без плаща, и сейчас он продрог и промок насквозь. Ему были просто необходимы тепло и кров, но вернуться к Геббе — значило признать поражение. Ставни и двери в домах были заперты наглухо, и при нынешнем бесчинстве воров и грабителей никто не впустит в дом незнакомца в ночное время. Янис выругался. Нечего торчать здесь: только время потеряешь да еще хуже промокнешь (хотя, похоже, хуже некуда). Оставалась одно: продолжать путь.

Однако, когда вожак Ночных Пиратов дошел до конца улицы и увидел дорогу, ведущую под уклон и налево, надежда вновь вернулась к нему. Янис возблагодарил богов. Теперь остается только спуститься, и дорога сама приведет его в старый город. Там, внизу, среди заброшенных зданий, он наверняка сможет найти себе ночлег.

Янис пошел вниз по улице, внимательно глядя под ноги: мостовая была скользкой и грязной, и идти надо было осторожно, хоть он и торопился. Улицы были освещены из рук вон плохо. Слабый свет пробивался сквозь оконные ставни, да кое-где горели, фонари над входными дверями или на перекрестках. Холод, проливной дождь, синяки и ушибы, горькие мысли — все это отвлекало Яниса и мешало сосредоточиться.

Контрабандист желал выглядеть как обыкновенный гражданин, застигнутый в пути дождем, который поскорее хочет вернуться домой. Но он упустил из виду, что кроме него и другие люди вне закона по ночам шныряют по городу. В горячке Янис забыл об осторожности такого рода, а в той части города, куда он попал, разного рода подозрительных бродяг было довольно много. Он не заметил, что за ним давно уже наблюдают, а из-за шума дождя не расслышал шагов, тем более что идущие за ним ступали очень осторожно. И когда Янис вновь погрузился в свои невеселые мысли, его тут же огрели чем-то тяжелым. Он пошатнулся, потерял равновесие и упал лицом в грязь. Повинуясь инстинкту, он покатился по земле, но по острой режущей боли в право? руке понял, что опоздал: удар ножа попал в цель. Янис с воплем отдернул руку, и нож выскользнул из пальцев нападавшего и упал на мостовую. В это мгновение на Яниса набросились еще двое.

Левой рукой Янис схватил комок грязи и швырнул в лицо одному из противников. Тот с воплем отскочил, держась за глаза. Янис поднялся на колени и нащупал упавший нож. Когда бандит снова бросился на Яниса, тот ударил его ножом в живот, и головорез со стоном упал, сбив с ног своего сообщника. Держась за стену, Янис поднялся на ноги и ударил упавшего ногой в лицо.

Третий бандит, маленький и тщедушный, до сих пор держался в сторонке, но теперь приближался к контрабандисту с большой дубиной в руках. Заметив, как остановился этот третий, увидев раненого, Янис понял, что тщедушный человек с дубиной — трус. Левой рукой контрабандист неловко метнул окровавленный нож, и, хотя нож не был приспособлен для метания, близкое расстояние облегчило задачу. Получив удар ножом в грудь, коротышка завопил и бросил свое оружие (хотя Янис понимал, что удар был недостаточно сильным и нож скорее всего лишь поцарапал его противника). Контрабандист вытащил из ножен меч, и, увидев это, тщедушный злоумышленник бросился наутек. Янис, из раны которого ручьем текла кровь, спотыкаясь, побрел в противоположном направлении, надеясь, что успеет уйти подальше от своих преследователей.

К счастью, река была недалеко, и он уже видел складские здания, возвышающиеся над другими постройками. Янис стиснул зубы от боли. Правая рука бездействовала, и он понимал, что едва ли сможет хорошо сделать перевязку левой рукой, даже если найдет убежище, в котором он теперь нуждался еще больше. Но думать об этом сейчас было ни к чему. Он и так уже ослабел от потери крови и от холода, не говоря уже о том, что промок до нитки. К тому же чем дольше он будет бродить по улицам, тем больше опасность наткнуться на еще какую-нибудь шайку грабителей. Если удастся отыскать место, где можно укрыться от непогоды и развести огонь, нечего и говорить о возможности перевязать рану. Убедившись, что поблизости никого нет, Янис неохотно приставил меч к стене, с трудом оторвал лоскут от рукава рубахи, как можно туже перевязал руку выше раны и кое-как затянул узел зубами и онемевшими от холода пальцами левой руки. После этого, взяв свой меч, он снова отправился в путь. Когда начало светать, ливень наконец сменился мелким дождиком, а потом и вовсе прекратился. Командир контрабандистов, пошатываясь, брел по последней улочке, ведущей к пустынному портовому району. Казалось, он весь состоит из боли и тяжелой усталости. Его поддерживала только мысль о необходимости найти убежище. Однако он механически отмечал про себя, что проходит по знакомым местам, которые знал куда лучше, чем верхнюю часть Нексиса. В лучшие времена он со своими людьми был здесь частым гостем, а недавно они с Тарналом обшарили весь порт, пытаясь найти Ваннора. Янис и сам не заметил, как очутился там, где еще совсем недавно находили себе пристанище многие отверженные в этом городе.

Янис удивленно огляделся. Как так случилось, что он забрел именно сюда? Не сон ли это? Он вновь припомнил ту ночь, когда он, Ремана и Тарнал прибыли в Нексис на поиски Занны и, пройдя через канализацию, стали свидетелями грандиозного пожара и жестокой резни. Он вспомнил объятый пламенем бывший склад и наемников Пендрала, хладнокровно убивающих женщин, детей и стариков. Вспомнил он и отчаянную попытку Реманы спасти уцелевших, которых им удалось вывести через канализацию к реке. А сам несчастный создатель этого убежища для бедняков, Джаварс, со слезами на глазах наблюдал гибель своей мечты. Но с особенной ясностью Янис вспомнил белокурую Эмми, которая поразила его и своей удивительной прелестью, и столь же удивительным умением справляться с трудностями.

Янис стряхнул с себя оцепенение. Что толку стоять и грезить наяву, как лунатик, если убежище, которое он искал столько времени, совсем рядом? Правда, ворота почернели, от изгороди мало что осталось, склад сгорел дотла, но зато сукновальня уцелела. Вода рядом, а в случае чего есть надежный путь к отступлению. Благословив богов, Янис побрел к старому высокому зданию.

Хотя дверь была приоткрыта, но тусклый утренний свет не проникал внутрь сукновальни и там царила такая темень, что Янис даже испугался, не ослеп ли он из-за потери крови. Однако, когда глаза привыкли к темноте, он с удивлением различил далеко в глубине здания какой-то отблеск, похожий на свет костра. Кажется, это где-то за баками с краской в дальнем конце сукновальни. Контрабандист в нерешительности остановился. Если это действительно костер, то кто мог разжечь его — друг или враг? Внезапно Янис услышал, что кто-то нетвердым голосом поет песню, и решил все-таки подойти поближе. Неизвестный наверняка слишком пьян, чтобы представлять опасность, рассудил он. И если у этого человека (или нескольких человек) есть вино, то, может быть, они захотят угостить его? Осторожность, однако, не помешает. Янис доковылял до ближайшего бака с краской и с опаской выглянул из-за него.