Властелин Колец. Две крепости - Джон Рональд Руэл Толкин Страница 15

– Грумм, хумм, - пробормотал голос, низкий, как укакого-нибудь деревянного духового инструмента. - Очень странно! Не спешить -вот мое правило! Если бы я увидел вас прежде, чем услышал голоса, - а мне онипонравились, приятные голоски, они напомнили мне что-то, но что, я не могувспомнить, - если бы я увидел вас прежде, чем услышал, я бы попросту раздавилвас, приняв за маленьких орков, и лишь потом обнаружил бы ошибку. Очень выстранные в самом деле. Корни и ветви! Очень странные!

Пиппин хотя и не оправился от удивления, но больше небоялся. Под взглядом этих глаз он чувствовал скорее любопытство, чем страх.

– Простите, - осведомился он, - вы кто? Или… что?

Подозрительность и настороженность промелькнула в старыхглазах; глубина их как-то изменилась.

– Грумм… - ответил голос. - Ну, я - энт. Во всяком случае,так меня называют. Да, энт, вот это самое слово. Некоторые называют меняФангорн, другие - Древобород. Пусть будет Фангорн.

– Энт? - переспросил Мерри. - Я такого и не слыхал. А вы-тосами как себя зовете? Как ваше настоящее имя?

– Ух! - вздохнул Фангорн. - Ух! Не надо спешить. Я и самсобираюсь задавать вопросы. Вы в моей стране. Кто вы такие, вот что интереснознать. Я не могу найти вам места. Похоже, вас нет в старых списках, которые яучил в молодости. Правда, это было так давно… Могли появиться новые списки.Посмотрим, посмотрим! Как это там…

Помни о всех обитателях мира!

Знай: есть четыре свободных народа:

Эльфы, пришедшие в древнее время;

Гномы, живущие в темных пещерах;

Энты, рожденные дикой землею;

Люди - им гордые кони послушны…

Хм, хм, хм…

Мощные лоси, коварные лисы,

Пчелы звенящие, совы ночные,

Зайцы пугливые, злобные волки…

Хм, хм…

Буйволы в поле, орлы в поднебесье,

Быстрые ястребы, юркие белки,

Белые чайки, холодные змеи…

Хум, хм, хум, хм, как там дальше? Трам-пам-пам, там-там,тарам-пам-пам, там-там… Длинный этот список. Но как бы там ни было, вы, похоже,в него все равно не вмещаетесь!

– Ох! Мы всегда не вмещаемся в старые списки и в старыеистории, - вздохнул Мерри, - хотя и существуем уже довольно давно. Мы -хоббиты.

– Почему бы не придумать новую строку? - предложил Пиппин.

Хоббиты малые в норках уютных…

Помести нас среди тех четырех, следом за людьми - мы зовемих Верзилами, - и все будет в порядке.

– Хм! Неплохо, неплохо, - задумчиво произнес Фангорн, -сойдет. Так вы живете в норках, а? Звучит вполне правдоподобно. Кто же это вастак называет: «хоббиты»? На эльфийский непохоже. Все старые слова ведь эльфыпридумали; с них все началось.

– Никто больше нас так не называет. Мы сами так себя зовем,- сказал Пиппин.

– Хум, хмм… Не торопиться! Никакой спешки! Вы, стало быть,называете себя хоббитами? Но об этом не стоит говорить каждому встречному. Так,чего доброго, свое настоящее имя выболтаешь, если вовремя не спохватишься.

– А чего спохватываться? - удивился Мерри. - Вот я,например, Брендискок, Мериадок Брендискок, хотя многие зовут меня просто Мерри.

– А я - Тук, Перегрин Тук, хотя вообще-то меня называютПиппин.

– Хм. Ну, вы все-таки торопливый народ, как я погляжу, -сказал Фангорн. - Я польщен вашим доверием, но, пожалуй, не стоит предоставлятьвам слишком много свободы сразу. Знаете ли, есть энты и есть энты; инымисловами, есть энты, а есть кое-что похожее на энтов, как вы могли бы сказать. Ябуду звать вас Мерри и Пиппин, если вы не возражаете, - славные имена. А я покаподожду говорить вам свое имя, да, пока подожду. - Странный, сочувственный инасмешливый огонек засветился в его глазах. - Да, ни в коем случае! Во-первых,это заняло бы слишком много времени: мое имя ведь росло вместе со мной, а я жилдолго, очень долго; так что мое имя - это, считай, история. Настоящие именарассказывают историю вещей, которым принадлежат, - так это в моем языке, старомэнтском, как вы бы сказали. Это замечательный язык, но нужно очень многовремени, чтобы сказать на нем что-нибудь. Поэтому мы не говорим на нем ничего,кроме достойных долгих речей для долгого слушания. А теперь, - и глаза сталияркими, «сегодняшними», казалось, они даже уменьшились и заострились, -расскажите-ка мне, что происходит? Что вы здесь делаете? Я многое вижу и чую сэтого… с этого… с этогоа-лалла-лалла-румба-каманда-линд-ор-араме. Да, вы ужизвините меня, я не знаю нужного слова на внешних языках: знаете, та вещь, накоторой мы находимся, где я стою, любуясь прекрасным утром, думаю о солнце, олесной траве, о лошадях, облаках, о цветении мира… Да, что происходит? Что тамзамышляет Гэндальф? И эти - барарум, - он издал рокочущий звук, как большойрасстроенный орган, - эти орки; и молодой Саруман в своем Изенгарде? Я люблюновости. Только помедленнее.

– Многое происходит, - сказал Мерри, - даже если быстрорассказывать - это надолго. Но вы велите не спешить. Может, тогда лучше ничегоне рассказывать? Вам не покажется невежливым с нашей стороны, если мы спросим,что вы собираетесь с нами делать? На чьей вы стороне? И откуда знаетеГэндальфа?

– Да вот уж знаю. Он единственный мудрец, который заботитсяо деревьях, - ответил старый энт. - А вы его тоже знаете?

– Да, - печально произнес Пиппин. - Он был нашим самымбольшим другом и предводителем.

– О, тогда я могу ответить на ваши вопросы. Я ничего несобираюсь делать с вами. Но мы могли бы кое-что сделать вместе. Я ничего незнаю и знать не хочу ни о каких сторонах. Я иду своей дорогой и думаю, что вашпуть на некоторое время может совпасть с ней. Но вы говорите о Гэндальфе так,будто его история подошла к концу?

– Да, - вздохнул Пиппин. - История-то продолжается, а вотГэндальфа и ней уже не будет.

Фангорн долго молчал, внимательно глядя на хоббитов.

– Хумм, о, не знаю, что и сказать, - молвил он наконец. -Продолжайте.

– Если вы хотите знать больше, - проникновенно сказал Мерри,- мы расскажем. Но это займет некоторое время. Вы не опустите нас? Мы быпосидели тут вместе на солнышке, пока оно еще есть… Вы, должно быть, усталидержать нас на весу?…

– Хм, устал? Нет, я не устал. Я так быстро не устаю. И несажусь. Я не очень, хм, гибкий. Но солнце уходит. Давайте уйдем с этого… как,вы сказали, оно называется?