Серый, клыкастый, влюбленный - Анна Рэй Страница 15

– Больно надо мне к вам на приемы приходить, вы же не врач! И, между прочим, культурные люди здороваются при встрече.

– Здрасьте, – процедил Глеб.

Зоя в ответ кивнула, гордо прошествовала к столу и демонстративно положила термос с пакетом.

– Там сладкий кофе со сливками и бутерброды. Все как вы любите, – уточнила она.

Глеб удивился. Откуда знает? Завтраки ему готовила Марина.

Девушка подошла к шкафу и по-хозяйски забрала папку. Глеб заметил надпись «Отчеты за январь» и рыкнул:

– А ну положите на место! Это важные документы!

– Я-то положу, а делать-то кто будет? – вздохнула Зоя, глядя на главу поселения с осуждением. – Вы свою секретаршу так загоняли, что она, бедняжечка, ничего не успевает. Хоть помогу ей.

– Я загонял? – удивился Глеб.

– Конечно, вы! – с вызовом ответила Зоя. – Марина ко мне, то есть к Тане, то за кофе прибежит, потому что ваша кофемашина сломалась! То попросит бутерброды сделать или обед приготовить. А на днях умоляла помочь с отчетом по расходам. Не успевает! Да мне не жалко, я все же бухгалтер, заодно кое-что подправила.

– Но это же ее работа! Она не имела права… – возмутился Глеб, подойдя к миниатюрной девушке ближе и пытаясь забрать папку.

– А когда ей отчетами заниматься? Вы ее заставляете убираться, вещи свои стирать, готовить! Из помощницы и офис-менеджера поломойку сделали! – гневно воскликнула Зоя, пряча папку за пазуху.

Седой скользнул взглядом в распахнутую на груди шубку и дальше, в вырез кофточки. Волк чуть ли не замурчал, как домашний кот, обожравшийся сметаны.

– Чего? Кем сделал?! – тряхнул головой Глеб, стараясь избавиться от наваждения.

Он никогда не просил Марину заниматься хозяйством. А что на прошлой неделе пятно на рубашке застирала, так она же сама кофе на него пролила! А затем принялась проворно расстегивать пуговицы и стаскивать рубашку… Ну хочется женщине проявить заботу, чего ж отказывать. И с уборкой он не просил. Марина сама под стол в кабинете залезла, пыль какую-то нашла. Правда, чуть конфуз не случился, когда она нечаянно положила руку ему на бедро, но Седой быстро покинул кабинет, предоставив секретарю пространство для маневра. А вообще-то у него Лидия Семеновна есть. Дальняя родственница приходила в дом по выходным и помогала по хозяйству. Так что Марину никто не неволил! Поклеп!

– Ага, вижу, что вспомнили, как измываетесь над секретарем! – победно улыбнулась Зоя.

А Седой вдруг сообразил, что все эти постирушки и уборки Марина затеяла неспроста. Что же получается – она соседок Таню с Зоей напрягала бутерброды делать да отчеты за нее писать, а сама осуществляла коварный план по охмурению начальника? А ведь на собеседовании он поверил заверениям, что она категорически против шашней с руководством, потому и взял на работу.

– Да мне не сложно, – бросила напоследок Зоя. – Танюшка с Владом пригласили недельку пожить в вашем «Хуторе», а сына я отвезла к родителям в соседнее «Волково». Пока время есть, помогу. Хоть как-то отблагодарю за гостеприимство.

Глеб сам не понял, как у него вырвались слова:

– Так, может, вы у меня поработаете эту неделю вместо Марины? А я вам хорошо заплачу.

Он зачем-то назвал сумму, равную двум окладам его помощницы. Видя, как у девушки округлились глаза, понял, что ее доход гораздо скромнее.

– Ничего себе у вас тут зарплаты, – пробормотала она. – А что с Мариной? На повышение пойдет?

– Пойдет она… – Только Глеб хотел сказать, куда пойдет секретарша после сегодняшнего «выступления» в его спальне, но не успел.

В приемной появилась Марина. Из одежды на ней было то самое шелковое покрывало, которым Глеб ее ранее укрыл.

– Ой, Глеб Сергеевич, вы уже приехали? А я пока вас ждала, притомилась. И кажется, вашу спальню с гостевой перепутала, – глупо хихикнула секретарша, кокетливо поведя плечиком, с которого соскользнула шелковая ткань.

Правда, тут же прикрылась, заметив Зою.

– Вот значит как… – нахмурилась рыжеволосая гостья, а Глеб отчего-то занервничал. – На повышение, значит, пойдет? Теперь ясно, за что вы платите такие деньги своим помощницам!

Она выбежала из приемной, а Седой зачем-то отправился за ней.

– Зоя! Постойте! Вы все не так поняли! Марина уходит. Именно поэтому мне срочно требуется временная помощница на эту неделю, пока я не подыщу замену! Предложение в силе, как и оклад!

Волк одобрительно рыкнул, а мужчина злился: и на Марину, которая поставила его в неловкое положение, и на Зою, которая подумала черт знает что, и на себя, что как мальчишка выбежал на улицу и принялся уговаривать строптивую ведьму. Ну что он, в конце концов, не найдет себе секретаря в поселке?

Зоя, отмахнувшись, убежала, а Глеб вернулся в дом и застал Марину возле стола. Нахалка, ничуть не стесняясь, схватила его бутерброд.

– Уйди! – рыкнул Глеб.

Он с нежностью посмотрел на завтрак, приготовленный ведьмой, а затем перевел тяжелый взгляд на помощницу. Или офис-менеджера, как та себя называла. Но в любом случае уже бывшего.

– Куда идти-то, Глеб Сергеевич? В спальню? – оживилась Марина и отложила бутерброд.

– К себе домой иди! Ты уволена!

Седой всегда старался быть вежливым с дамами, поэтому и складывалось обманчивое ощущение, что глава стаи плюшевый и пушистый. Но сейчас зрачки опасно сузились, а из горла вырывались звуки, больше напоминающие звериное рычание.

Секретарша попятилась в коридор:

– Я же ради вас старалась! Живете один, как сыч, без женского тела. В смысле без тепла. Думаете, я просто так из маркета к вам в помощницы перешла? Да больно надо бумажки перебирать и на звонки отвечать! Надеялась, что наконец-то разглядите мои достоинства!

– Достоинства я хорошо разглядел, – согласился Глеб. – Только они мне ни к чему. Мне помощница нужна, а не прости… прости господи, грелка постельная! Таких я и в городе найду, в поселке гадить не буду.

– «Гадить»! Слово-то какое подыскали! Это называется «заниматься любовью», Глеб Сергеич! Да так, чтоб все тело трепетало, чтоб душа развернулась и свернулась! Чтоб…

– Чтоб я тебя, Марина, здесь больше не слышал и не видел! – прервал трель помощницы Седой.

– А до этого очень даже видеть могли, – всхлипнула Марина и подтянула повыше тонкое покрывало на пышной груди. – Вон на ноги мои давеча как смотрели, словно вас на голодном пайке месяц продержали! А когда я к вам в коридоре бедром прижалась, думаете, не заметила мужскую потребность?! По всем признакам вы ко мне неровно дышали!

Глеб ошарашенно смотрел на помощницу и пытался понять, как он пропустил паранойю? И ноги и грудь он, конечно, замечал, а вот посыла не разглядел.

– Марина, остановись! Ты себе уже на увольнение без выходного пособия наговорила, – угрожающе прищурился Седой. – Лучше уходи по-хорошему…