Камень судьбы - Тимур Туров Страница 15

В половине первого ночи поток иссяк. Странные гости безмолвно замерли вдоль стен зала приемов. Охрана заперла ворота, Царев привел в действие аппаратуру слежения и проверил посты. В зале, по сторонам от гроба, зажгли факелы. «Песня Сольвейг» затихла, и спустя мгновение одинокая скрипка заиграла «Реквием» Никколо Паганини. Казалось, что не музыкальный инструмент, а живое существо заплакало, зарыдало под каменными сводами. Музыка нарастала, билась о стены, точно запертая в клетку птица, – и вдруг стихла.

Переодевшийся в зеленую бархатную мантию Декатин поднялся на несколько ступенек лестницы, с тем чтобы видеть всех присутствующих. Вперед выступил седой старик с длинной белой бородой и зычным голосом произнес:

– О, Дэфтер, Стоящий у престола! Мы пришли.

Декатин-Дэфтер склонил голову и ответил:

– Настал час. Скорбь наша безгранична, как время. Горе наше необъятно, как океан. Слезы наши горьки, как сок растений. Ушел наш Владыка, Ксенф из Ксенфов. Простимся же с ним!

Пламя факелов заметалось, точно под порывами сильного ветра. Единый вздох прошелестел над головами собравшихся. Если бы в этот момент случайный человек, оказавшийся в зале, сумел пронзить взглядом невидимую грань, что отделяет привычный мир от мира скрытого, доступного не каждому, он увидел бы истинный облик тех, кто пришел проститься с погибшим.

Исчезла привычная для живущих в начале двадцать первого века одежда – вместо костюмов и платьев, вместо курток и джинсов появились шерстяные накидки, пестрые вязаные плащи, туники и камзолы, кожаные жилеты и юбки-килты. Изменились и сами обладатели столь удивительных одеяний. Их ноги увеличились, выгнулись в коленях назад, вместо ступней появились раздвоенные копыта. Но самая удивительная перемена произошла с глазами. Опушенные густыми ресницами, они теперь не выглядели человеческими – огромная радужка вытеснила белок, а черный зрачок посредине слегка вытянулся. Десятки этих необыкновенных глаз смотрели на Дэфтера, с которым произошла точно такая же метаморфоза.

– Сотворим же обряд Всемерной Печали, о сатра и сатрессы! – прогудел он, кривя большегубый рот. – Принесем же Владыке последнюю виру, достойную его – Ксенфа из Ксенфов!

Седой старик и еще двое мужчин помоложе встали треугольником вокруг гроба. Зеленое сияние поплыло от их рук, пологом повисло в воздухе, повсюду разлился горький аромат полыни. Собравшиеся в едином порыве пали на колени и поползли к гробу, громко стеная и протягивая огромные руки к телу своего мертвого господина. Они выли, как дикие звери, рвали на себе одежды и волосы, орошая слезами каменный пол. И долго, очень долго скорбное безумие властвовало над ними, и не было никого, кто бы не поддался этому чувству.

Наконец стенания начали стихать. Поднимаясь на ноги, сатра утирали слезы, поправляли одежду. Зеленое сияние растаяло, терпкий полынный запах исчез. Дэфтер взошел на возвышение у гроба и угрюмо оглядел ряды своих соплеменников.

– О сатра и сатрессы! – изрек он. – Горек повод, что вынудил меня собрать сегодня вас, старейшин и набольших родов клана Ксенфа. Но как бы ни была велика наша скорбь, мы не вправе забывать, что жизнь продолжается. Сейчас я оглашу завещание Владыки. Оно хранилось в сейфе, и до сего печального часа никто не касался его.

Дэфтер извлек из-под мантии желтый свиток, скрепленный зеленой восковой печатью. Сломав печать, он развернул завещание и пробежал его глазами. На лице Стоящего у престола отразилось замешательство. Удивленно хмыкнув, Дэфтер громко прочел:

– «Я, Ксенф из Ксенфов, Владыка клана, завещаю власть над кланом и принадлежащими клану источниками силы своему прямому наследнику по крови. Только он может стать полноправным Владыкой и разблокировать колодцы. Да будет так и никак иначе».

– И все? – воскликнула пожилая сатресса, морщинистую шею которой украшало массивное золотое ожерелье.

– Тут подпись и дата двухлетней давности, уважаемая Локонда. – Дэфтер повернул развернутый свиток так, чтобы его видели все собравшиеся.

– Через несколько часов после смерти Владыки источники действительно сделались недоступными нашим магам, – сказал смуглый старец с бородой, заплетенной в аккуратную косицу. В отличие от большинства собравшихся, его глаза были черными как смоль, а телосложением он скорее походил на человека, чем на могучего сатра. – И это ставит под угрозу не только благополучие и безопасность клана, а само его существование. Но как это произошло – я понять не могу, механизм блокировки неведом.

– В свой черед мы доберемся и до этого вопроса, – остановил его Дэфтер. – А сейчас мы обязаны обсудить насущные дела и то положение, в котором оказался клан в связи со смертью Владыки. Нам еще предстоит расследовать это преступление, дабы наказать подлых убийц. Самая большая проблема – престолонаследие. Как известно, Ксенф из Ксенфов ушел от нас, не оставив наследника. Итак, по традиции первым будет говорить самый молодой из нас. Пекрес из рода Гиппосов, Совет клана слушает тебя!

Из толпы сатра вышел мрачный мужчина с длинными, до плеч, черными волосами. Мохнатые брови его сошлись на переносице, квадратная челюсть, украшенная аккуратно подстриженной бородкой, дрогнула, когда он произнес первые слова:

– Смерть Владыки… требует отмщения. Чтобы найти убийцу, нужно понять – кто мог желать гибели Ксенфа из Ксенфов? Я убежден – это не просто нападение, это вызов клану. Наверняка кто-то из наших врагов жаждет войны, нашего ослабления, и он же, возможно, виноват в том, что стали недоступными источники.

Белобородый старик при этих словах поморщился, но Пекрес из рода Гиппосов не обратил на это внимания.

– Нужно собирать боевые группы, – продолжил он, сжимая кулаки, – поднимать магов и готовиться. Нанеся один удар, подлый враг не успокоится, пока полностью не уничтожит всех нас. Поэтому предлагаю: власть в клане до конца войны передать Совету. Нового Владыку мы изберем после победы! Я сказал.

Дэфтер долгим взглядом проводил возвратившегося в задние ряды Пекреса и поднял левую руку:

– Что скажет род Фемиксов? Дорот, твое слово.

Одетый в зеленый клетчатый плащ сатра средних лет, тряхнув гривой рыжеватых волос, развел руками:

– Совет клана, наш род в замешательстве. Мы ведем активную торговлю и обмен с другими кланами сатра не только в Москве, но и в других городах и странах. Я уверен, что Пекрес из рода Гиппосов ошибается. Никто не готовит войну. Напротив, именно сейчас она не нужна никому. Тяжелая ситуация в мировой экономике одинаковым бременем легла на всех. Когда торговля не приносит прибыли, когда разоряются банки и падают цены на товары, даже безумцы не станут думать о ведении боевых действий. Это первое. Смерти оплакиваемого всеми нами Владыки, да будет вечно мягким мох под его копытами в райских кущах, могли, на мой скромный взгляд, желать лишь «коричневые», причем из тех, кто не знает о Пелене и о нашем существовании. Недаром на месте убийства не обнаружено никаких следов заклинаний. Я не люблю слово «бизнес», ибо это понятие всегда сочетает в себе большие деньги и кровь. Мы, сатра, торгуем и ведем дела. «Коричневые» занимаются бизнесом. Ксенф из Ксенфов пал жертвой этого занятия. И я не исключаю, что у убийц, да падет на их головы черный прах сожженной цикуты, были сообщники из числа близких к Владыке сатра. Это второе…