Тайнознатицы Муирвуда - Джефф Уилер Страница 15

В душе у Майи боролись противоречивые чувства. Она дорожила теми бесценными уроками, что получала от альдермастона, от его жены и от собственной бабушки. Будь она, Майя, обычной ученицей, ей пришлось бы копить знания по крохам, но сейчас времени у нее не было — срок испытаний подходил все ближе. Бабушка объяснила, что на землях аббатства она может не бояться Бесчисленных. Здесь у них нет власти над своей жертвой. Но Майя знала, что стоит ей ступить за стену, и она вновь услышит шепотки, и тонкие щекочущие усики мыслей вновь проникнут к ней в мозг, твердя о неизбежности пути хэтары. Чтобы раз и навсегда защититься от Бесчисленных, она должна будет пройти мастонские испытания и получить кольчужницу. Кольчужница станет частицей Муирвуда, которую она унесет с собой в большой мир. О, как хотелось Майе обрести защиту от Бесчисленных! Никогда больше она не отдастся на волю этих злобных духов. И если она будет тверда в своих клятвах, Исток защитит ее.

Больше девушки не говорили. Они стирали молча, в уютной тишине, и груда грязного белья становилась все меньше. Тут Майя увидела юношу — он брел прямо к ним по полю пурпурной мяты, ведя ладонью по стеблям и цветам. Это был тот самый юноша, которого она заметила в самый первый день: тот, что всегда молчал и стоял в стороне от остальных. Он был высок и хорошо сложен, с широкими плечами и непослушными темными кудрями, в которых поблескивали золотые нити.

— Кто это? — спросила Майя, кивком указав на юношу.

Селия оглянулась через плечо.

— А, это Додд.

— Додд? — непонимающе переспросила Майя. — Он тоже тут учится?

— Ой, прости, я позабыла, что ты новенькая. У него такое странное имя, трудно выговорить. Додлей Прайс. Но его все зовут Додд.

— А, — кивнула Майя, — я о нем слышала. У него, кажется, много братьев?

— Да, и все старшие. Его Семейство живет на севере — ты же знаешь, да? — и все его братья учились в аббатстве Биллербек. А он зачем-то взял и приехал в Муирвуд. Он сын графа, поэтому первые пару лет его тут только что на руках не носили. Но потом его отца посадили в башню Пент, и Семейство Прайс угодило в опалу. Канцлер послал за Доддом солдат, но Додд успел пройти мастонский тест и заявил, что аббатство — его убежище. Правда, теперь ему отсюда и не выйти, шериф его тут же схватит.

Майя кивнула.

— Бедный юноша. Его отец был лишен графского титула, и графство Форши перешло к другому человеку, который нынче стал правой рукой отца. Отвратительный тип.

Селия покончила с последней рубахой и помогла Майе уложить выстиранное обратно в корзину.

— Мне тоже его жалко, — сказала она. — Они с Сюзенной собирались пожениться.

Майя удивленно уставилась на нее.

— Правда?

— Ну да, так все говорят. Они приехали учиться в один год. Первые два года все цапались — он ее изводил по-всякому, чтобы только она на него посмотрела, а она съязвит в ответ и отвернется. А как подросли и пошли танцевать у майского дерева, Додд взял да и пригласил ее танцевать с ним. Все так и ахнули — Сюзенна-то говорила, что с кем угодно станцует, только не с ним. А сама возьми да и согласись. Танцевали они, танцевали, да и сошлись помаленьку. Поговаривали даже, что ее Семейство ездило к его Семейству в Форши с визитом.

Селия подняла корзину и поставила ее на бедро.

— Но когда его Семейство впало в немилость, у них все пошло наперекосяк. Сюзенна больше не гуляет с ним после занятий. Он прошел мастонские испытания и, хоть учится по-прежнему, больше не ученик. Он не знает, что она тайнознатица. Смотреть больно на беднягу. Все бродит и бродит и покоя не знает.

— Как я его понимаю, — с болью в сердце сказала Майя. Этот юноша сам изгнал себя и местом изгнания назначил Муирвуд. Его отец и братья сидят в башне Пент, жизнь их висит на волоске, и выход у них один — подписать закон о верноподданничестве или умереть. Как тяжело ему, должно быть, жить с этим знанием, а если Селия не солгала и Сюзенна в самом деле бросила юношу, то и еще тяжелее. В душе у Майи поднялась горечь. Она тоже предала Кольера, пусть и повинуясь воле Истока, и каждый день на свободе служил ей напоминанием о том, что Кольер остался в плену.

Они вышли из-под навеса над прачечной и направились в большой дом, чтобы развесить постиранное. Туман целовал Майе щеки. Иногда такой туман мог висеть целый день, однако перед закатом ей порой удавалось увидеть дерзкий клочок голубого неба.

— Он идет за нами, — сказала Селия, украдкой оглянувшись через плечо.

— Да, — согласилась Майя, поскольку Додд и впрямь ускорил шаг. На юноше был темный кожаный камзол поверх складчатой рубахи сливочного цвета; талию перетягивал широкий кожаный пояс в серебряных бляхах. Непослушные темные волосы торчали во все стороны, длинноватый нос чуть нависал над острым подбородком. Он был бы хорош собой, если бы не черная печаль, омрачавшая его лицо.

Юноша без труда догнал девиц, поравнялся с ними, сделал вид, будто хочет обогнать, но тут же ловко выхватил у Селии корзину и одним движением поставил себе на плечо.

— Позволь мне, — галантно сказал он, и добрая улыбка на мгновение рассеяла печаль на его лице. — Вы идете в дом альдермастона?

Селия совсем растерялась:

— Ну… я… понимаете…

— Именно туда мы и идем, — ответила Майя, улыбнувшись в ответ. — Благодарю вас.

Он некоторое время шел молча, однако в конце концов все же нарушил молчание:

— Вы — леди Майя.

— Да, — ответила Майя. — А вы — Додлей Прайс.

— Зовите меня Додд, — дружески предложил он. — Я часто видел, как вы гуляете, но не нашел в себе смелости заговорить с вами.

Майя чуть смутилась и покосилась на Селию — та и вовсе залилась краской.

— В самом деле? Отчего же вы меня так боитесь? Мы ведь родственники, пусть и довольно дальние.

— И тем не менее я опасался, что вы сочтете мое поведение чересчур дерзким, — ответил он. — Мы ведь не представлены друг другу. Вы знали моего отца, но мы с вами никогда не были знакомы.

— Не будем цепляться за формальности, Додд, — и Майя смело посмотрела ему в глаза. — Вы хотели меня о чем-то спросить? Я не обижусь.

Он улыбнулся с явным облегчением.

— Благодарю вас. Так мне и впрямь легче. Видите ли, я человек прямодушный и обычно говорю что думаю, — он нахмурился, словно слова эти напомнили ему о чем-то печальном. — Боюсь, это у нас семейное. Как вы полагаете, если мое Семейство не подпишет закон, ваш отец казнит их?

Вопрос ударил ее в самое сердце. Щеки Майи заполыхали от стыда.

— Не знаю, — честно сказала она. — Я не хочу причинять вам боль, но поймите… Нынче я почти не знаю человека, который был моим отцом.

— Понимаю, — скрежетнул зубами он. — Что ж, спасибо за правду.

Он вздохнул. Было видно, что в душе у него идет борьба.