Сварог. Летающие острова - Александр Бушков Страница 15

…Так уж ему везло, что, выйдя утром из каюты уже вдворянском облике, при мече, золотом поясе и баронском перстне, он нос к носустолкнулся с капитаном. Капитан в великолепном мундире, синем с серебром, тожепри дворянском поясе, мече и графском перстне, остановился с маху, не скрывизумления. Он прекрасно помнил Сварога как почтительного купца, и теперьнедоуменно шевельнул пышными усами:

– Оказывается, и на моей скромной посудине случаются чудеса.Как я успел заметить, ваш племянник уже превратился в очаровательнуюблагородную девицу, теперь, понятно, очередь за вами…

Сварог с ходу преподнес ему историю барона Готара –совершенно правдивую (он лишь ввел в нее юную племянницу, бедную сиротку, вдругоказавшуюся законной наследницей богатого поместья).

Капитан задумчиво шевелил усами. Сварог сообщил, что наозначенное поместье претендует еще дальний родственник, от которого следуетждать любой подлости, и девчонку необходимо было доставить в Равену окольнымипутями, в замаскированном виде. Выслушав вежливо и внимательно, капитанфыркнул:

– Век живи – век учись. Каждый день узнаешь что-то новое,увлекательное – еще и этим моя служба мне мила…

Вежливо раскланялся и ушел, прежде чем Сварог успелподвергнуть его небольшому испытанию с помощью магии, дабы узнать, до какойстепени капитан во все это поверил. Ситуация создалась щекотливейшая. Они былиуже в Ронеро, но пароход оставался кусочком снольдерской территории, гдекапитан второй после бога. Правда, все обстояло не так уж плохо. Для таларскогодворянина позором считается стать полицейским осведомителем. Зато заграничныйшпионаж – занятие по той же древней традиции вполне дворянину, самомутитулованному, приличествующее. Значит, самое большее, что может сделатькапитан, если он имеет отношение к секретным службам, – упомянет остранном бароне в своем донесении, вернувшись в Снольдер. И только. Нет, всеобойдется…

Он поднялся на верхнюю террасу, отыскал Мару, молча всталрядом. Она подняла на Сварога лукавые глаза:

– Выспался? Ну вот, а ты боялся…

Сварог, по-прежнему ни о чем не сожалевший, вдругзаподозрил, что начинает краснеть: щекам стало что-то очень уж подозрительногорячо. Он повернул рыжую синеглазую кошку лицом к себе и крепко поцеловал.Отстранил, взглянул серьезно и внимательно. Судя по ее удивленным глазам, еееще ни разу не целовали на палубе роскошного парохода, и вообще, похоже,обходились гораздо незамысловатее и проще, чем следовало бы обходиться скрасивой девушкой в развеваемом легким утренним ветерком красивом короткомплатьице ронерской дворянки. Сварог прекрасно знал, что такое спецназ, и потомуничуть не надеялся на мгновенное перевоплощение ее в нормальную девушку – такоеслучается только со сказочными принцессами, да и то заколдованными, но некиенадежды на будущее все же питал. Воевать должны мужики.

Сварог притянул ее к себе, и она неумело приподнялась наносках, обхватив его за шею. Сзади деликатно покашляли. Они отскочили квычурным перилам, и капитан во всем великолепии прошествовал мимо, позвякиваязолотыми шпорами и бормоча словно бы себе под нос:

– Бедные сиротки, конечно, одиноки и печальны, и утешить их– долг подлинного дворянина…

– Может, следовало бы его убрать? – деловито предложилаМара. – Я могу незаметно, никто ничего не заподозрит, он вообще умрётчерез неделю…

Перемена была столь резкой, что Сварог с досадой махнулрукой.

– Я что-то глупое предложила?

– Нерациональное, – сказал Сварог, чтобы не вдаваться вдискуссии. – Нет ни смысла, ни потребности… Красивый город?

– Да. Только стратегически уязвимый.

– Не без этого…

Равена, как и прочие столицы, размещалась по обоим берегамИтела. Пароход уже пересек городскую черту, и по обе стороны уплывали назадвысокие каменные дома под острыми черепичными крышами, берега были забраны всерый гранит, и над крышами дрожали потоки раскаленного воздуха, пронизанногоедва заметными дымами: город просыпался, повсюду готовили завтрак. Кое-гдепо-над берегами еще стелился сизый рассветный туман, знаменовавший здешнююзиму. «Зима, тоже мне, – подумал Сварог, глядя на низкие портовые здания,проступавшие сквозь зыбкое полупрозрачное марево. – Ни снега, ни настоящиххолодов. Только-то и всего, что самую чуточку прохладнее, да облака, когдазарядят зимние дожди, выглядят унылее и угрюмее, чем летом». Правда, он еще невидел нынешнего лета своими глазами, и эта фраза была вычитана из здешнегоромана.

– Тебе не холодно?

– Разве это холод? – удивленно взглянула Мара. –Вот на Сильване… И потом, нас учили переносить холод.

– А как получилось, что вас так рано научили…

– Заниматься любовью? – непринужденно закончила за негоМара. – Это просто. Видишь ли, женщина показывает гораздо лучшийрезультат, если незадолго до того была с мужчиной. Наука. Так нам объясняли налекциях, и я пришла к выводу, что наука права.

– Ну да, наука, – проворчал Сварог. – Чему быпутному учили, яйцеголовые…

Мара потупилась в наигранном смущении:

– Но я вчера ночью поняла, что многому нас довольно бездарноучили…

– Кошка, во второй раз ты меня покраснеть не заставишь.