Верховная Ведьма - Ольга Громыко Страница 14

А для кого? Умертвия? Нет, эта магия не имела ничего общего с некромантией. На природный источник тоже не похоже. Она существовала словно сама по себе, как живое существо, снисходительно поглядывая на озадаченную ведьму.

Похоже, умертвие в нем попросту спряталось, как в обычном тумане. Заехало поглубже и остановилось, ехидно хихикая себе под нос или что там у него осталось.

Намотав на запястье шнурок амулета, я решительно шагнула в туман. Но, когда он заклубился вровень с моей макушкой, поняла, какое это гиблое дело. В нем не то что умертвие – собственных коленей нельзя было разглядеть.

«Ладно, голубчик, – мрачно подумала я, давая задний ход. – Ложбина небольшая, все края просматриваются. Посмотрим, сколько ты там высидишь. Лично я никуда не тороплюсь, а вот у тебя с рассветом будут ба-а-альшие проблемы!»

* * *

Утро выдалось ясное и безветренное. После ночного заморозка, добросовестно выбелившего траву, прорезавшееся на горизонте солнышко выглядело откровенной насмешкой над окоченевшей в зюзю ведьмой.

Стоит ли добавлять, что умертвие и не подумало явиться пред мои светлые очи?!

Дальше торчать у озера не было смысла. Если умертвие не вылезло из него ночью, то днем тем более не посмеет. Прямых солнечных лучей ни живые мертвецы, ни призраки не любят, а тенькá, которым оно могло бы пробраться к замку, рядом не было. Скоро в Вороньих Когтях протрубят побудку, нас хватятся и вряд ли погладят по головке за самовольный прокат фендюлинских доспехов.

Спохватившись, я стащила с головы шлем и сунула его под мышку. На одном из крылышек висел пожеванный веночек – видимо, он-то и свалился на меня в момент появления нежити. Размахнувшись, я со злостью зашвырнула его в туман, надеясь попасть умертвию по черепушке. Ладно, вернусь вечером, никуда ты от меня не денешься!

Я вскочила на лошадь, и мы потрюхали обратно, громыхая, как целая вереница каторжников в ножных кандалах.

Вот леший! У рощицы на полпути к замку маячила одинокая фигурка, что-то напряженно высматривающая в чистом поле. Что именно, долго гадать не пришлось.

– Госпожа ведьма, так нечестно! – издалека завопил Тивалий и, спотыкаясь на кочках, побежал мне навстречу. – Вы опять меня обманули!

– Заколдовала, – невозмутимо поправила я, подъезжая поближе. – В замке все в порядке? Стражники оклемались?

– А что с ними было? – опешил парень, временно забыв о своих претензиях.

– Если бы знала, не спрашивала.

– Полчаса назад они бдели как должно! А вот вы… – Тивалий наконец-то обратил внимание на Смолкину экипировку и снова сбился с мысли. – Но это же…

– Да, – резко оборвала я. – Ты можешь сгонять в деревню и раздобыть какой-нибудь мешок?

– Зачем?

– Чтобы запихнуть туда этот хлам и отнести его на место.

– Это не хлам! Это…

– Я знаю, что это такое, – перебила я. – И тоже не испытываю никакой радости от соприкосновения с их благодатью! Да, и попроси мешок погрязнее, из-под картошки, чтобы стража у ворот не вздумала его проверять.

– Какое неслыханное святотатство! И они все равно туда не влезут!

– Я могу уменьшить их раз в пять, но легче они от этого не станут. Так что поторопись, пока кто-нибудь из рыцарей не вздумал спозаранку помолиться этому крылатому ведру.

– Это не ведро!!!

– Ладно, убедил. – Я небрежно бросила шлем ему в руки и спешилась. – Садись на мое место и поезжай в замок как есть. Не сомневаюсь, магистры будут в восторге!

Тивалий тоже не питал иллюзий на этот счет.

– Госпожа ведьма, куда же вы? – растерянно завопил он мне вслед.

– Куплю мешок и заодно позавтракаю. Если ты соблаговолишь меня дождаться, принесу тебе пару бутербродов.

Оруженосец дал мне отойти саженей на тридцать и заорал еще истошней:

– С колбасой!!!

Я только усмехнулась, ускоряя шаг.

* * *

– Чего изволите, госпожа ведьма?

Я изумленно уставилась на корчмаря, подобострастно переминающегося с ноги на ногу возле моего столика. Даже полотенце на локоть накинул, надо же! Правда, оно больше смахивало на половую тряпку, но какой неслыханный сервис… Мужик явно нервничал, глаза бегали, как тараканы по пустой тарелке.

– Странно, – вслух подумала я, не спуская с корчмаря испытующего взгляда, – утром я проезжала через лес, но не заметила, чтобы там сдохло что-то настолько крупное…

Тот натянуто захихикал. Может, видел наши ночные гонки и наконец-то проникся уважением? Грех не воспользоваться.

– Ну… тогда, пожалуй, утку с яблоками.

– Один момент! – Корчмаря как ветром сдуло. И с той же скоростью принесло обратно.

Я заглянула в миску и с еще большим удивлением обнаружила там здоровенный кус утятины в обрамлении рассыпчатых ломтиков. Так быстро?! Он ее на драконьем пламени жарил, что ли? Или опять у кого-нибудь из клиентов отобрал, чтобы поскорее от меня отвязаться? Впрочем, блюдо выглядело нетронутым и пахло весьма аппетитно.

Поколебавшись, я принялась за еду. Корчмарь продолжал торчать возле моего стола, как вбитая в пол оглобля, провожая взглядом каждый кусок.

– В чем дело, уважаемый? – не вытерпела я. – Если вам так уж невтерпеж, берите вторую вилку и присоединяйтесь!

Мужик затряс головой, как немой в ответ на грозный вопрос стражника: «А это не тебя ли я видел ночью с окровавленным топором над трупом усекновенного купца?!»

– Тогда идите мне лучше бутерброд с колбасой на дорогу сделайте, – вспомнила я.

Заказ, выполненный в столь же рекордные сроки, выглядел не менее впечатляюще: целое кольцо колбасы в располовиненной ковриге белого хлеба, даже веревочка сбоку болтается.

– 3-за с-счет з-заведения! – с кривой улыбкой выдавил корчмарь.

Я окончательно перестала что-либо понимать и, поскорее употребив утку, поспешила покинуть излишне гостеприимное заведение. Ну его к лешему, куплю мешок у кого-нибудь из селян, а то этот ненормальный мне двухсаженный чехол от веялки принесет! Но интересно, что же его так напугало?! Даже на крыльцо проводить вышел, только что полотенцем вслед не помахал…

* * *

Подбросить доспехи на место удалось на удивление легко. К побудке мы все-таки опоздали, но на время завтрака замок словно вымер. Стражники у ворот, правда, попытались сострить: мол, госпожа ведьма работу с кладбища на дом взяла? Я изобразила удивление такой прозорливостью, и у них мигом пропало желание шутить.

Ухватив тяжеленный мешок за углы, мы потащили его по винтовой лестнице, периодически застревая на поворотах и поминая святого Фендюлия отнюдь не в молитвах (то есть я поминала в полный голос, а парень мрачно пыхтел, выражая мне свою солидарность).