Встречный марш - Александр Харников Страница 14

А сегодня я зашел к нему в начале двенадцатого. В комнате было накурено так, что можно было вешать топор, а Дмитрий Иванович, похоже, так и не спавший ни минуты, с воспаленными до красноты глазами листал учебник, делая пометки карандашом в своей рабочей тетради. Мне стало его жалко.

— Дмитрий Иванович, — сказал я, — отдохните хоть немного. Посмотрите, на кого вы сейчас похожи. Поверьте мне, вам будет предоставлено достаточно времени для того, чтобы освоить все наши знания. Если, конечно, вы согласитесь остаться в Константинополе и поработать в нашем университете.

— А разве в Константинополе есть университет? — удивился Менделеев. — Я ничего о нем раньше не слышал.

Я немного замялся.

— Видите ли, Дмитрий Иванович, своего университета у нас, действительно, пока еще нет. Но наш командующий уже твердо решил, что он нам необходим, а значит, он обязательно будет. Как вы понимаете, тому, что будут преподавать в Константинопольском университете, не научат больше нигде. В остальных подобных учебных заведениях мира эти знания пока еще не даются. А знания — это, как говорится, сила, особенно сейчас — на заре машинной цивилизации, в век железа и пара. В связи со всем этим мы хотим предложить вам возглавить Константинопольский университет, став его ректором. Впрочем, более подробно на эту тему с вами и хочет лично побеседовать адмирал Ларионов.

В течение четверти часа я проветривал комнату Менделеева от ядреного табачного дыма, а великий химик приводил себя в порядок, готовясь к встрече с главой Югороссии. Потом, еще немного передохнув, ровно к полудню мы отправились на рандеву с адмиралом.

Виктор Сергеевич сердечно поприветствовал Менделеева и радушно пригласил его за стол. Адмирал с любопытством смотрел на живую знаменитость. Дмитрий Иванович был не похож на свои портреты, к которым мы все привыкли. На них он обычно изображался пожилым седым человеком, а здесь сидел еще крепкий и моложавый сорокадвухлетний мужчина с едва заметными залысинами и острым взором.

— Дмитрий Иванович, — начал Ларионов после несколько затянувшейся паузы, — как я понял, Александр Васильевич уже рассказал вам — кто мы и откуда?

Менделеев кивнул и, в свою очередь, спросил:

— Господин адмирал, как рассказал мне Александр Васильевич, вы хотите предложить мне место ректора Константинопольского университета. Не так ли?

Адмирал Ларионов бросил на Менделеева внимательный взгляд:

— Да, Дмитрий Иванович, вы все правильно поняли. Мы считаем, что вы как раз тот человек, который сможет сделать наш университет лучшим в мире. Вы понимаете, насколько это дорогое удовольствие с финансовой точки зрения — содержать подобное учебное заведение. Но это необходимо, в том числе и с точки зрения политики. Пусть это будет и не очень скоро, но чем больше студентов из других стран мы обучим, тем больше у нас будет искренних друзей, смотрящих на мир так же, как и мы.

Кроме того, мы сможем отбирать для работы на наших заводах самых лучших выпускников нашего университета. Соединив имеющиеся у нас знания, ваши талант и авторитет, мы сможем сделать так, чтобы Константинопольский университет стал действительно лучшим из лучших.

Дмитрий Иванович кивнул.

— Господин адмирал, я тщательно все взвесил и хочу сказать вам, что принимаю ваше предложение. Не скрою, для меня это большая честь. Теперь хочу спросить — каким вы видите этот университет, какие в нем будут факультеты и на каких условиях будет проходить обучение?

Адмирал Ларионов пожал Менделееву руку.

— Я очень рад, что вы, Дмитрий Иванович, согласились с моим предложением возглавить наш университет. Поверьте, что и для нас ваше согласие — большая честь.

Теперь о том, какие здания будут вам предоставлены. Поговорите с нашим комендантом Константинополя, вашим полным тезкой — Дмитрием Ивановичем Никитиным. Он подберет вам один из брошенных хозяевами дворцов. Но это все временно. Потом мы построим университетский городок где-нибудь в пригороде Константинополя.

Для начала мы хотели бы, чтобы в нашем университете были следующие факультеты: естественный, медицинский, инженерный, военный, юридический, философский и богословский. Этот список пока не окончательный, в дальнейшем он может быть и расширен. Кстати, в качестве руководителя медицинского факультета я бы предложил вашего старого знакомого, Николая Ивановича Пирогова. Он сейчас здесь и практикует в госпитале МЧС вместе с нашими хирургами.

Учиться в Константинопольском университете в первую очередь будут граждане Югороссии и подданные Российской империи. Для способных, но малоимущих студентов будут учреждены стипендии. Мы хотим, чтобы наши студенты были самыми знающими и самыми талантливыми в мире. Также, скорее всего, в вашем, Дмитрий Иванович, университете будут учиться и иностранные студенты из дружественных нам стран. Но этот вопрос мы еще будем решать отдельно…

Кроме того, Константинопольский университет не должен быть сугубо академическим учебным заведением, занимающимся только чистой наукой. В его лабораториях студенты должны иметь возможность на практике применять свои знания. Также в ходе обучения на старших курсах должна иметь место производственная практика… У медиков своя, у инженеров своя. После окончания университета ваши выпускники будут уже вполне способными стать ведущими инженерами на заводах и фабриках России и Югороссии, конструкторами, врачами — одним словом, ценными специалистами.

А вам, Дмитрий Иванович, надо помнить и о том, что наши знания — это не только огромная ценность, но и обоюдоострое оружие. Мы не хотели бы, чтобы люди, получившие эти знания, изменили своему Отечеству и, перебежав к нашим противникам, помогли бы им ковать оружие против нас…

Поэтому не обижайтесь, но в структуре будущего университета должна быть служба, аналогичная жандармской, которая не допускала бы к секретным знаниям лиц, не внушающих доверия, и предотвращать утечку на сторону особо ценной информации. Поверьте, стоит вам начать работу, и тут же, как мухи на мед, налетит множество непраздно любопытных субъектов. А ценой утечки всего лишь одного секрета могут оказаться тысячи русских жизней. Мы знаем, о чем говорим.

После этих слов адмирала Ларионова Менделеев поморщился, но тем не менее вынужден был признать его правоту. На этом официальная часть была закончена, но мы, попросив принести чаю, еще больше часа беседовали просто так, за жизнь…

31 (19) июля 1877 года, утро.

Пролив Босфор, Константинополь

Старший лейтенант Игорь Николаевич Синицын

Наш «Североморск» идет домой. Теперь этот старинный город, лежащий меж двух частей света, стал нашим новым домом. Именно здесь остались те, кто верят в нас и ждут. Пусть совсем немногие пока обзавелись дамами сердца, но за время стоянки их количество должно вырасти. Все, от командира до молодого матроса-срочника, уверены, что XXI век остался в прошлом. Пора перестать тосковать о нем и начинать врастать в здешнюю жизнь. А это значит — жениться, обзавестись домом, семьей, детьми. Но при этом не забывать про службу, чтоб никто и никогда больше не мог диктовать миру свою волю, исходя из своих, сугубо меркантильных интересов.