Везунчик - Николай Романецкий Страница 14

Успокоившись, я узнал по справочной, где находится ближайший магазин для туристов, заехал туда и купил моток крепкой веревки, арлитовую кошку, способную выдержать нагрузку в сто пятьдесят килограммов, фонарик и спортивный костюм черного цвета без эмблем и надписей. Забросив все это в багажник, отправился в отель.

Был час пик, пробки возникали на каждом перекрестке, и добрался я туда только к половине седьмого. Поставил машину на стоянку, зашел в ресторан и перекусил, слегка, так, чтобы к ужину вновь нагулять аппетит. Потом вернулся к машине, забрал свое барахло и поднялся в номер. Принял душ, смыв с себя пыль уже пройденных сегодня дорог, и занялся систематизацией полученной информации. Через пять минут стало ясно, что материала для отчета нет. На чем я и успокоился. Пусть босс займется чтением книг — тем более что подобное времяпрепровождение ему всегда нравилось больше, чем расследования.

Без пяти восемь запищал телефон, и портье сообщил, что в гости к господину Метальникову пришла девушка по имени Инга. Я ответил в том смысле, что не мешало бы посмотреть, кто такая. Пусть явится пред мои светлые очи, и чем быстрее, тем лучше…

Инга явилась ровно в восемь. Как штык. Сегодня она надела желтое обтягивающее платье, так что даже вопросов не возникало, есть ли под ним нижнее белье. Вывалила на стол связку отмычек и с ходу ринулась целоваться.

— Соскучилась, америкен бой, — призналась она, пока я переводил дух после жаркого поцелуя. — Привечают ли здесь бедных одиноких женщин?

— Привечают, привечают, — заверил я. — Но исключительно блондинок и только одетых в желтые платья.

— И много ли таких уже побывало? — Инга погрозила мне пальчиком.

— Одна, по крайней мере, сейчас передо мной. — Я вновь потянулся к ней. — А больше и не надо!

— Стоп, конь в малине! — Она легонько шлепнула ладонью по моим губам. — Сначала душ. С меня течет, как с крыши весной.

Она упорхнула в ванную. А я подсел к столу.

Воровской набор был классный, против него могли устоять разве что сейфы с двумя степенями защиты. Нет, интересная все-таки фирма у Пал Ваныча!.. И зачем такому человеку частный детектив из-за океана? Над этим вопросом не мешало бы и подумать…

Однако подумать мне не дали.

— А блондинкам без желтых платьев сюда можно?

Я обернулся.

Инга стояла на пороге ванной, завернутая в полотенце так, чтобы остались оголенными правая грудь и левое бедро. Набухший розовый сосок был словно наконечник стрелы Амура, нацеленной в меня.

Я подставил под него свою грудь, и мы рухнули на кровать. Через несколько секунд я был обласкан, раздет и предъявил Инге собственное оружие, походившее на стрелу Амура гораздо больше, чем Ингины прелести.

— Раньше, — прошептала Инга, — я удивлялась, как эта штука помещается внутри меня.

А теперь не удивляешься? — хотелось спросить мне, но это был вопрос не ко времени.

— Умещается, умещается… — Я раздвинул коленом шелковистые бедра. — Проверим, рашен герл?

— Проверим, америкен бой!

И мы стали проверять. И проверяли до тех пор, пока Инга не взмолилась:

— Хватит, миленький, хватит. Мне уже больно, конь в малине!

Потом мы лежали бок о бок и молча курили, стряхивая пепел прямо на пол. В окно светило заходящее солнце. Где-то снаружи горланили птицы.

«Спарились и разбежались, — вспомнил я. — Откуда это?..»

Инга приподнялась на локте, потянулась через меня с окурком к пепельнице. Ее левая грудь нависла над моим лицом. Я не удержался и лизнул языком. Инга вздрогнула. Однако моя стрела пока отдыхала, и я оставил в покое ее прелести…

Инга вновь улеглась рядом, провела пальчиком по волосам у меня на груди и сказала:

— Хорошо-то как! Век бы тут валялась!

— И валяйся, — ответил я. — Сейчас я расскажу тебе подходящий анекдот. Потом ты расскажешь мне. А минут через двадцать я еще раз сгоняю своего коня в твою малину…

— Фу! — Инга расхохоталась. — Никогда не думала, что эту присказку можно использовать в подобном варианте!

— Можно, можно, — заверил я. — Мы будем ее использовать, пока ты не скажешь: «Хватит, миленький!»

— Хватит, миленький! — Она прижала к моим губам теплую ладонь. — На сегодня хватит, мне пора. — Она села, свесив ноги с кровати.

Я провел пальцем между ее лопаток, Инга опять вздрогнула. Кожа у нее была гладкая-гладкая. И упругая.

— А завтра?

— А завтра будет завтра. — Она вздохнула. — Если будет…

Все было сказано. Спарились и разбежались… Инга удрала в ванную, а я прикрылся простыней и снова закурил. Думать ни о чем не хотелось, и я лежал, наблюдая, как сменяют друг друга минуты на часах, и прислушиваясь к шуму воды. Потом шум воды стих, и загудел фен. Потом замолчал и фен. Однако прошло еще пять минут, прежде чем Инга появилась из ванной. За эти пять минут она превратила размякшую от секса и душа любовницу с расхристанной прической в элегантную деловую женщину при исполнении служебных обязанностей. Не знаю уж, как можно выглядеть деловой в подобном платье, но она смотрелась именно так.

— Не обижайся, америкен бой! — Она чмокнула меня в лоб. — Мне надо бежать.

Я молча пожал плечами, и она деловито исчезла за дверью. Я был не столь деловит, и мне потребовалась еще одна сигарета и добрых четверть часа на то, чтобы изгнать из сердца обиду, разочарование и прочие чувства, менее всего свойственные частному детективу. Но я справился. В конце концов, Инга была просто шлюха, пусть рангом и повыше тех, что собираются сейчас в холле отеля под бдительным оком своих сутенеров. Начальство приказало сблизиться с гостем из-за океана, вот она и прыгнула в постельку. А сейчас помчалась докладывать, что гость попросил воровской набор и, значит, собрался вломиться в некую запертую дверь, и не стоит ли предпринять в связи с этим определенные организационные мероприятия по плану, скажем, «Б»?.. Может, конечно, я порю сейчас несусветную чушь! Может, она и в самом деле врюхалась по уши в симпатягу-американца, а сейчас поехала к ненавистному мужу, чтобы приготовить ему ужин, выслушать обиды на жизнь, а потом, уже ночью, раздвинуть ноги перед инструментом, который давно уже стал для нее не стрелой Амура, а осиновым колом и который она должна принимать в свое лоно дважды в неделю — по вторникам и пятницам — да еще разыгрывать при этом страсть и наслаждение, с постылым смирением дожидаясь, пока супруг извергнет в нее мутную липкую струю, а потом, когда она захочет родить, заставит бежать на аборт к какому-нибудь доктору Марголину, потому что она русская женщина, а удел русской женщины — заботиться и терпеть!..

Я помотал головой. С чего это вас, сэр, так понесло?.. Ну хорошо, коли это меня так задевает, покончу с розысками доктора и увезу Ингу в Штаты. И пусть брошенный муж загоняет свой осиновый кол шлюхам с панели, и пусть они гладят его, мужа, по лысине! Но пока доктор не найден, и нужно думать в первую очередь о деле.