Сердце академии магии - Наталья Владимирова Страница 14

– Вряд ли.

О, а это обнадеживало.

– Что значит «вряд ли»? Ты же сказал, что не все могут потянуть сложную программу обучения. Если у меня что-то не получится…

– Закроют глаза.

– То есть местных за неуспеваемость переведут в другое учебное заведение. А на иномирянина закроют глаза?

Кивок.

– Но почему? Ведь это нечестно! Чем попаданцы отличаются?

Майк пожал плечами. А немного подумав, пояснил:

– Даром.

– В смысле магией, что ли? У иномирян дар не такой, как у местных?

– Очень мощный.

– Поня-а-атно. А за что тогда нас, попаданцев, могут перевести в школу?

– За нарушение правил.

– Странно. Выходит, для иномирян в академии особые условия?

Кивок.

М-да. Если даже нет других причин не любить попаданцев, те же льготные условия обучения можно расценить как повод к неприязни. Одних за профнепригодность – пинком под мягкое место, а другим при любом раскладе дадут возможность наверстать упущенное.

Когда я вечером вернулась в комнату, соседка лежала на своей кровати носом в стенку спиной ко мне, усердно делая вид, что спит. Хм, так даже лучше. Если бы она заводила скандалы или подстраивала пакости, тогда бы пришлось туго. А тут, подумаешь, игнорирует.

Пока не наступила кромешная тьма и закатное солнце хоть немного освещало комнату, я поторопилась умыться и тоже лечь в постель.

А ночью нас обеих огорошил неприятный сюрприз. Вернее, посетитель.

Сквозь крепкий сон я услышала непонятный стук, он настойчиво возвращал меня в реальность, вытягивая из ватной дремы. Ощущения, признаться, отвратительные. Окончательно придя в себя, я испытала дикое желание кого-нибудь покусать, чтобы было неповадно будить среди ночи.

Стучали в окно. С трудом разлепив глаза, я разглядела за стеклом человеческие очертания. На четвертом этаже?! Я подпрыгнула на кровати, остатки сна слетели с меня хлебными крошками.

В этот момент деревянная рама поддалась-таки ударам и распахнулась. В комнату ввалился парень. Невысокий, но крепкий, плечистый. Крупными низкими надбровными дугами и сильно выступающими зубами он напомнил мне гориллу.

Демонстративно размявшись с звучным хрустом суставов, парень щелчком пальцев зажег светящийся шар. Мелкие неприятные глазки зашарили по комнате.

– Попутал женское и мужское крыло, уважаемый? – сухо поинтересовалась я, передергиваясь от возмущения. Детский лагерь какой-то, честное слово.

– Чего? – не понял ночной посетитель.

– Что здесь забыл, спрашиваю? – громко и четко уточнила я.

– А-а. В гости зашел. К знакомой.

Я вместе с ним осмотрела комнату, в которой, к моему удивлению, соседки не оказалось.

– Правда? – усмехнулась, обводя пространство рукой. – К кому?

– Меня не проведешь, – пропустил мой вопрос незваный гость. – Я знаю, она где-то здесь.

Заглянув по пути под стол, он бросился к ванной комнате. Разумеется, та оказалась заперта. Тяжелые кулаки опустились на хлипкую дверь, содрогнувшуюся под непривычным натиском.

– Открывай давай! От меня не спрячешься!

От подобной угрозы мне стало жутко. Неужели о безопасности студентов в академии никто не заботится?

– Быть может, договоримся по-хорошему, – проблеяла я, – а не будем ломать дверь?

– Согласен! – осклабился парень, обнажая крупные желтые зубы. Ну вылитая горилла! – Выманивай свою подружку по-хорошему.

Он развалился на кровати соседки, закинув на белоснежную простыню ноги в грязных ботинках.

– Зачем? – Я попыталась говорить как можно увереннее, но это плохо получалось. Завернувшись в одеяло, ощущала себя маленькой и беззащитной, а никак не воинственной или хотя бы рассудительной.

– Чего?! – вскинулся парень. – Ты ж сама предложила.

– Я предложила договориться. Зачем тебе моя соседка? Обидела чем-то? Или денег задолжала?

– Можно сказать и так, – нагло ухмыльнулся гость.

– Ну так все решаемо. Вовсе не обязательно вламываться к нам в комнату посреди ночи. Что конкретно ты от нее хочешь?

– Понятно чего. – Он многозначительно хмыкнул. – Любви.

Я ненадолго зависла. Это он так ухаживает за моей соседкой? А она? Отвечает ему взаимностью или нет? Как-то не хотелось бы становиться препоной в чужих нежных чувствах. Вдруг я сейчас вмешаюсь и разлажу брачные игры местных Ромео и Джульетты? Хотя… женихаться им никто не мешает в дневное время и не на территории женского крыла. Так что я в своем праве.

Приободрившись, я с напускной уверенностью заявила:

– Ясно. Приходи утром в холл с цветами. Уверена, соседка более благосклонно рассмотрит твои романтические порывы, нежели ночью. А сейчас, будь добр, дай нам поспать.

– Чего? Самая умная, что ль? Крымза меня махом выметет из холла. Да и эта покладистей не станет, пробовали, хватит.

Он снова ломанулся к двери ванной комнаты и принялся высаживать ее плечом. Послышался жалкий скулеж. Похоже, соседка нервничала.

Я соскочила с кровати, уже не обращая внимания на свой внешний вид. Подумаешь, в сорочке. Не голая же! Схватилась за стул, у которого ножки отломились прямо в моих руках, и чуть не разревелась. Эх, никудышное оружие из местной мебели!

– Вот что за ножки! – в сердцах буркнула я, шаря взглядом в поиске иного предмета, желательно попрочнее.

И, к своему изумлению, я его нашла. Сундук, среагировав на мое нелепое восклицание, вскочил на ножки в полосатых гольфиках и закачался. А это идея!

– Взять его! – злобно прошипела я, пальцем указывая на Гориллу.

Ну да, не шибко умно. Но действовала я скорее интуитивно, чем прикладывая голову. Как ни странно, интуиция не подвела. И сундук тоже. Он подскочил к незваному гостю и, широко распахнув крышку, словно рот, цапнул парня за неосторожно выпяченное в процессе выламывания двери седалище. А пока неприятель голосил, зовя непонятно кого на помощь, нанес удар под коленки и завершил маневр, грузно упав с высоты своих невысоких ножек на поверженного. Судя по стонам, в сундуке соседки вещей хранилось немерено, да к тому же увесистых. Так что победа оказалась полной и безоговорочной.

– Сам уйдешь или помочь? – Я выразительно посмотрела на распахнутое окно.

Парень понял мой намек и от полета над ночным парком категорически отказался. Кое-как спихнув с себя сундук, на карачках шустро пополз в направлении двери, которую я поспешила перед ним распахнуть. Очень хотелось добавить хорошего пинка, чтобы неповадно было врываться в девичью комнату без приглашения, но взыграла совесть и вспомнилось вдолбленное с детства правило о неприкосновенности побежденных. Поэтому я, вздохнув, просто захлопнула дверь, как только незваный гость пересек порог, нимало не заботясь, не пришибла ли ненароком.